Инга Берристер - Мстительница
В конце концов, очередь дошла и до Майлса Френча. В свое время он разочаровал Пеппер. Правда, Майлс вел в высшей степени активную сексуальную жизнь, но был весьма разборчив в выборе партнерш и хранил им верность.
Долго пришлось Пеппер ждать, когда появится что-нибудь стоящее. Но ее терпение было вознаграждено.
Три месяца назад восемнадцатилетняя дочь его друга везла в Англию кокаин, и ее должны были арестовать. Пеппер получила информацию, что она села в самолет в Рио-де-Жанейро и что наркотик у нее в рюкзаке. Когда же юная наркокурьерша прилетела в Хитроу, никакого кокаина у нее не оказалось.
Правда, самолет совершал посадку в Париже как раз в то время, когда там был Майлс Френч, и они вместе вылетели в Лондон. Каким-то образом Майлс, уговорил девушку избавиться от кокаина. Пеппер была уверена в этом, хотя доказательств, увы, не получила. Но даже без этих доказательств в ее папке было много такого, что наверняка разрушило бы его карьеру, не говоря уже о доброй репутации. Предполагаемый верховный судья замешан в скандале с наркотиками! Ему, как минимум, грозит запрет адвокатской практики!
Пеппер подождала, пока все четверо дочитали до конца свои досье. Улыбался один Майлс Френч. Пеппер, оценив его стойкость, тем не менее, не поверила в это напускное спокойствие.
Первым, захлопнув папку, заговорил Симон Геррис:
— Какого черта?! Что это значит?
Но хозяйка кабинета словно не заметила его ярости.
— Все вы прочитали врученные вам документы и, надеюсь, осознаете свое положение. Информация, заключенная в этих папках, стань она доступной общественности, не оставит от вас камня на камне.
— Вот оно что! — прошипел Симон Геррис. — Шантаж!..
Пеппер смерила его ледяным взглядом и спокойно проговорила:
— Возмездие.
Наконец-то. Они уставились на нее, ничего не понимая. Все, кроме Майлса Френча, который изогнул губы в дьявольской усмешке.
— За что, черт побери? — не выдержал Алекс Барнетт.
Улыбнувшись, Пеппер поднялась из-за стола.
— За изнасилование, джентльмены. Одиннадцать лет назад вы все, так или иначе, приняли участие в насилии надо мной. — Она помолчала, наблюдая, как меняются их лица. — Вижу, вспомнили, — издевательски добавила она.
— Зачем вы позвали нас?.. Что собираетесь делать?
Это спросил Алекс Барнетт, понимая и не желая понимать, какая беда свалилась на его голову. Конечно же, он помнил тот случай. Никогда не забывал о нем. Но ему казалось, что все это так же надежно похоронено в прошлом, как и другие неприятности, о которых он предпочел бы ничего не знать.
Алекс смотрел на Пеппер и видел богато экипированную даму, не в силах осознать происшедшую в ней перемену. Девушка из прошлого была тощей, оборванной и говорила так, что понять ее было почти невозможно. Она сражалась с ними, как тигрица, когтями впивалась им в щеки... Его передернуло, и он закрыл глаза.
— Что вы собираетесь делать? — повторил он свой нелепый вопрос.
Она все еще улыбалась, и это было чудовищно.
— Ничего. Конечно, если вы меня не вынудите...
С улыбкой наблюдая за мужчинами, она была настороже, готова ко всему, возбуждена, энергична.
Насилие. Для нее это было самое отвратительное слово в словаре, особенно если учесть то, что они сделали с ней. Никогда она не сможет забыть кошмар той ночи. Такое не забыть, и она помнила, сделав ненависть единственной движущей силой своего бытия. Ненависть вытащила ее из бедности и бесправия в тот мир, в котором она теперь жила.
— Вы взяли у меня нечто, чего нельзя возместить, и я решила, что поступлю так же. Каждый из вас потеряет самое драгоценное в своей жизни. Вы, мистер Геррис, — продолжала она, изогнув губы в улыбке, но не смягчая ледяного взгляда. — уйдете из своей консервативной партии. До меня дошли слухи, будто они хотят сделать вас своим лидером, но я уверена, прочитай они вашу папку, им бы и в голову не пришло сокрушаться о потере.
С улыбкой понаблюдав за его яростью, она повернулась к Ричарду Хауэллу.
— Мне кажется, банк много значит для вас, мистер Хауэлл, но, боюсь, вам придется уйти в отставку.
— В отставку?
Он не верил собственным ушам. А она улыбалась.
— Боюсь, что так. Уверена, ваш дядя очень обрадовался бы, ведь ваше место займет его сын.
Алекс Барнетт ждал своей очереди, уже зная, какой удар подготовлен для него. С тех пор, как он окончил университет, его жизнь была беспрерывной борьбой за выживание, за благополучие, за процветание его дела, и теперь он ощутил почти неодолимое желание обхватить пальцами тоненькую шейку этой очаровательной в своей ненависти женщины и сжимать ее до тех пор, пока последний звук не замрет на ее губах.
Пеппер хватило одного взгляда, чтобы убедиться в его понятливости, и она обратила свое внимание на Майлса Френча.
— Знаю, — сухо проговорил он. — Но вы кое о чем забыли, Пеппер...
Она нахмурилась, когда он назвал ее по имени. В отличие от остальных, им двигал не столько страх, сколько откровенное изумление.
— Господь сказал, что мщение принадлежит ему. Аз воздам, — насмешливо процитировал он. — Вы ступаете на очень опасную дорогу.
Пеппер отвернулась от него.
— У вас есть один месяц обдумать мои... предложения. Если в конце этого срока вы не дадите о себе знать, содержимое этих папок станет известно прессе. Естественно, у вас в руках копии.
— И вы оставили письмо в банке и у адвоката на случай своей внезапной смерти, — мрачно поддразнил ее Майлс.
То, что он делал вид, будто его забавляет ситуация, раздражало Пеппер. В конце концов, он терял не меньше остальных. Она заглянула ему в глаза и содрогнулась, вспомнив, как в то страшной утро очнулась в его комнате, завернутая в его рубашку, и как он стоял и смотрел на нее.
— Это тебе не поможет! — взвился Ричард Хауэлл.
Майлс положил руку ему на плечо и покачал головой.
— Значит, месяц? — Он задумчиво посмотрел на Пеппер, потом повернулся к остальным мужчинам. — Это небольшой срок, господа, так что советую не терять ни минуты.
Пеппер не видела, как они уходили. Она позвонила Миранде и попросила ее проводить джентльменов.
— Документы можете взять себе, — съязвила на прощание Пеппер и, повернувшись к ним спиной, вновь встала у окна.
Она слышала, как открылась и закрылась дверь ее кабинета, как минут пять спустя вернулась Миранда и убрала посуду, и хотя знала, что секретарша ждет вызова, не позвала ее и не продиктовала резюме сегодняшней встречи.
Четверо мужчин вышли на улицу и остановились, переглядываясь.
— Надо что-то делать.
— Да, — согласился Майлс. — Хорошо бы посидеть где-нибудь и поговорить.
