Сандра Браун - Буря в Эдеме
— Что ты сказала? — вежливо осведомился он, задержав подачу мяча.
— Ничего. Подавай.
В следующую секунду мяч просвистел рядом с ее головой.
— Черт возьми! — крикнула она снова. — Ты подаешь слишком сильно! Эта штука может меня убить!
— Да нет же, ты просто расстроилась из-за того, что проигрываешь, — пояснил он. — Может быть, прекратим игру?
— Нет, — возразила она. — Но не надо превращать меня в мишень. Подавай полегче.
По выражению его лица она прекрасно поняла, что следующая подача будет еще более сильной, чем все предыдущие. Охваченная гневом, Шей бросила ракетку на землю:
— Я не хочу больше играть с потенциальным убийцей.
Но Ян уже не мог остановить мяч. Он просвистел над сеткой и с огромной силой врезался в успевшую повернуться Шей.
Она громко вскрикнула и согнулась в три погибели, вытирая рукой выступившие слезы. От острого приступа боли ее даже затошнило, а перед глазами поплыли темные круги. Боль, голод, обида — все смешалось в ее сознании. И она рухнула на горячий асфальт.
Глава 3
— Я очень сожалею. Прости меня, Шей. Пожалуйста, прости. Я не хотел причинить тебе боль.
Его слова были мягкими, нежными, они ласкали ее слух. Они падали на нее, как капли дождя, освежая ее память и приводя ее в сознание.
Нет, еще рано открывать глаза, подумала Шей. Ей так хотелось продлить это мгновение, так хотелось, чтобы он продолжал утешать ее, успокаивать, просить прощения. Ей было так приятно ощущать на себе каменную мощь его груди, его жаркое дыхание. Его лицо находилось совсем близко, она чувствовала это всеми порами своего тела. Он наклонился к ней и прижался носом к ее щеке. Она вдохнула его мужской запах, смешанный с запахом одеколона. Этот запах, его рука, нежно гладившая ее волосы, — все это привело ее в чувство. Она впервые в жизни поняла, как приятно быть беспомощной и беззащитной.
— Мне так жаль, — продолжал повторять он. — Прости меня.
Они сидели на траве, которая приятно щекотала ее голые ноги. Должно быть, он отнес ее в сторону на руках и положил на эту мягкую и очень нежную траву. Как это замечательно — опираться на сильные мужские руки. Она была готова остаться в таком положении навсегда — слушать его мелодичный голос и ощущать крепкие руки, заботливо поглаживающие ее волосы. Его голос слегка вибрировал и пронизывал все ее существо, до кончиков ногтей, а его руки…
Шей вдруг ощутила его руку. Не ту, которая поглаживала ее по голове, а другую. Она находилась намного ниже головы. Рука опустилась к тому самому месту, где заканчивалась ее коротенькая юбка и начиналась кружевная оборочка красных трусиков. Он сжал руку, а затем разжал ее и начал нежно гладить ту часть тела, куда попал мяч. И все это время он, не переставая, повторял слова сожаления о том, что причинил ей боль сильным ударом.
Она, медленно подняла руку и провела по его груди, наткнувшись на нагрудный карман спортивной майки. Она почувствовала, как мышцы его груди напряглись и застыли под ее рукой. Шей медленно подняла веки и посмотрела ему прямо в глаза. Его лицо было всего в десятке сантиметров от ее собственного.
Ян облегченно вздохнул и закрыл глаза, тихо прошептав слова молитвы.
— С тобой все в порядке? — спросил он наконец.
Она молча кивнула головой, охваченная волнением от его близости и жаркого дыхания, которое ощущала на своем лице:
— Да.
— Шей, пожалуйста, прости меня. Мне очень жаль, что все так случилось. Я не хотел сделать тебе больно.
— Я знаю, — тихо сказала она. Почему она так легко и охотно простила его? Ей следовало бы накричать на него, яростно ругаться от злости. А вместо этого она сидит на траве и великодушно прощает его. Но она прекрасно понимала, почему это делает. Если она устроит ему скандал, все кончится. Ей придется оттолкнуть его от себя, и он, в свою очередь, не будет смотреть на нее с такой нежностью и сочувствием, не будет гладить ее волосы, не будет так горячо дышать ей в лицо, а его другая рука не будет так нежно и ласково поглаживать то место, которое до сих пор ныло от удара мячом. Ян тем временем продолжал извиняться, не находя оснований, чтобы простить себя за этот глупый поступок.
— Я совершенно не заметил, что ты повернулась ко мне спиной. В этот момент я подавал мяч и следил только за ним. — Он замолчал и прикоснулся рукой к ее щеке. — Мне очень жаль. Я ни за что на свете не причинил бы тебе боль преднамеренно.
— Признайся, что хотел покрасоваться передо мной, — мягко сказала она с хитрой улыбкой на губах.
— Да, признаюсь, — ответил он виновато. — Я действительно хотел повыпендриваться и показать свое умение играть в теннис.
Он улыбнулся, и посмотрел ей в глаза, заставив ее покраснеть от смущения. Шей почувствовала, что ее охватывает страстный трепет, о котором она уже почти забыла. Последний раз она испытывала его, когда была замужем. Сердце бешено колотилось в груди, а грудь высоко вздымалась от учащенного дыхания. Неужели к ней вернулось это приятное чувство новизны в отношениях с мужчиной? Что это — результат злосчастного удара мячом или нечто более серьезное и более важное? Его лицо прекрасно, если так можно сказать о волевом мужском лице. На фоне голубого летнего неба его волосы казались еще темнее, а глаза были такими голубыми, как это небо. Его темные брови почти сомкнулись на переносице, что свидетельствовало о крайней озабоченности и раскаянии. Шей посмотрела на его нос. Он был прямым, превосходной формы и представлял собой своеобразный мост, соединяющий глаза с чувственными губами. Интересно, подумала Шей, как могут женщины его прихода сконцентрироваться на словах проповеди, которые покидают эти восхитительные губы?
Ушибленное мячом место продолжало болеть, хотя Ян пытался ослабить боль легким поглаживанием руки. Она сообразила, что ее голая спина оказалась на его бедре. Приподняв одно колено, чтобы поддержать ее спину, он прижался к ней бедром, и она почувствовала его теплую кожу. Волосы, густо покрывавшие его ноги, приятно щекотали ее.
Затуманенные глаза Шей медленно блуждали по лицу Яна. Ей очень хотелось как можно дольше пользоваться преимуществами сложившейся ситуации.
— Ты очень хорошо играешь в теннис, — тихо сказала она, не узнавая собственный голос.
Эти слова сорвались с ее губ так легко, как будто она уже давно была готова произнести их.
Он сохранил молчание, не делая попыток ответить на ее комплимент. Его глаза жадно обследовали ее тело и наконец остановились на лице. Шей показалось, что он изучает каждую черточку ее лица: лоб, брови, глаза, нос. Он так внимательно рассматривал ее, как будто не мог налюбоваться ее милым лицом. Затем его взгляд задержался на ее губах и, как ей показалось, это продолжалось слишком долго.
