Развод. Я календарь переверну (СИ) - Блио Элен

Это именно Филипп свёл меня с Германом, ну, как свёл — познакомил.

Филипп достаёт пачку, протягивает мне сигарету, щелкает зажигалкой.

Я не курю и никогда не курила. Только вот так пару раз баловалась. Хрен знает что. это, на каком-то генном уровне что ли это, что в трудную минуту помогает затяжка?

Пальцы дрожат.

Надо собраться. Надо.

Чёрт. Откуда Филипп тут взялся? Совсем не вовремя.

- Герман что, реально к тебе приставал? Вот ублюдок! Он же знает...

- Знает, о чём?

- Обо всём‚ Аделаида. Обо всем.

Филипп делает шаг, мягко забирает у меня из пальцев сигарету, обнимает за талию, притягивает к себе и целует. Страстно.

20.

На часах ноль часов ноль минут. Полночь в столице. Шуфутинов день закончился.

Наступило четвёртое сентября. Костры рябин по-прежнему горят.

Всё в моей жизни горит синим пламенем, потому что я стою во дворе моего дома и целуюсь со своим любовником.

Да, да, вот так.

Не такая уж я честная и непорочная.

Разочарованы?

Я вот — нет!

И не считаю себя падшей, распутной, гулящей или блудливой.

Изменять Макару я не хотела, и не стала бы этого делать, если бы...

Если бы в один прекрасный день не открыла тот самый пресловутый ящик Пандоры и не узнала, как на самом деле ведет себя мой муж за моей спиной.

На самом деле серьёзно назвать Филиппа любовником я не могу.

Любовник, как мне кажется, это что-то более основательное. Тайные встречи, переписки, свидания, ревность. Чувства.

Нет, на самом деле чувства к Филиппу у меня были. И у него ко мне.

Когда-то давно. В юности. Еще до моей встречи с Макаром. Нам было лет по пятнадцать. В класс пришёл новенький. Нас посадили за одну парту. Я девочкой скромной никогда не была, сразу пристала с расспросами - кто, откуда. А он взял и пригласил меня в кино. Я офигела, конечно — в классе у нас подобных смельчаков не было, но пошла.

Потом был первый поцелуй, свидания, букеты. Мы даже планировали пожениться после школы.

Ага, такие наивные дети.

Рассорились еще перед выпускным. Правда, на празднике Фил пришёл мириться, цветы подарил. Мы танцевали всю ночь, целовались, уже не стесняясь одноклассников. Я даже была готова, чтобы он стал моим первым. Но, увы...

Фил уехал. Оказывается, родители пристроили его в какой-то зарубежный университет, кажется в Вену. Мне тогда было настолько больно, что я даже не запомнила детали.

Жизнь нас развела. Ровно на двадцать лет.

Увиделись мы чуть больше года назад на встрече выпускников, я не знаю, каким ветром его туда занесло — раньше не приезжал, а тут поди ж ты.

Появление Филиппа Крестовского было, конечно, эффектным, крутая тачка, крутой прикид, часы «Лонжин» - не «Ролекс», для утонченных любителей.

Я запомнила его оценивающий взгляд. И сама так же посмотрела.

- Аделаида, нет слов. Ты... королева.

- Я знаю.

Никогда не стеснялась принимать комплименты и делала это с достоинством.

В тот момент мне и слова, и внимание Фила очень помогли. Как бальзам на израненную душу.

Я уже знала об измене Макара. Меня вымораживало изнутри. Разъедало кислотой.

Но я держалась. Куда деваться?

Мы с Филиппом снова весь вечер танцевали, болтали, подружки даже взревновали, мол, сама замужем и самого видного мужика увела.

А я тогда без всякой задней мысли. Уверена была, что моя первая любовь давно и безнадежно женат, да и вообще... Зачем мне всё это?

И зачем я ему, такому?

Да, да, такие мысли тоже были.

Королева я, конечно, королева, да. Но мне тогда было тридцать семь, двое детей. А Филипп из разряда мужиков, на которых так же охотятся молодые пираньи.

Но телефонами мы обменялись. А потом, когда он предложил подвезти меня домой выяснилось, что проживает Филипп в том же элитном ЖК, что и я с мужем.

Я была удивлена, что мы не встретились раньше, но оказалось, что он буквально. пару недель как переехал. Один.

Разведен, есть сын.

Филипп пригласил меня на чашечку кофе. Я не отказалась — почему, собственно, я должна отказываться?

Тем более хламидий я уже пролечила.

В постели, правда, мы оказались не так быстро. Мурыжила я Крестовского пару месяцев.

Зато первый раз с ним был хорош.

Его пальцы в моих волосах, сильные, злые. Рука, властно прижимающая живот.

Мне всё нравилось, да. И страсть. И сила. И размер очень даже ничего.

Вот только кончить я не могла. Мне было приятно, более чем, горячо, страстно.

Но...

- Так дело не пойдёт, Островская, иди сюда.

Я не стала говорить, что давным-давно Игнатова, он знал.

Мне и не нужен был этот оргазм, господи прости. И так нормально.

Но Филиппу было не нормально. Его мужское эго оказалось задето.

Он напоил меня шампанским и трахнул еще раз. Более качественно.

И тут уж во мне открылись какие-то новые чакры. Сверхспособности.

Даже сквирт получился, про который я только читала, да в порно видела.

Было классно.

Но рефлексия меня потом, конечно, всё-таки накрыла.

Я сказала Филу, что повторения не будет.

Солгала. Было.

Вот только... да, мне было с ним в кайф. Но я всё равно чувствовала себя использованной.

Месяца три назад Фил сказал, что уезжает надолго. Предложил мне с ним поехать.

Интересно, как бы я это сделала?

Он уехал.

Секс мой на этом закончился. Мужа-то я к себе не подпускала. Да и о Филиппе, честно говоря, подзабыла. Много было забот и хлопот.

Да, да, так бывает. Хотя, наверное, если бы я его любила, если бы давала этим отношениям шанс - не забыла бы, да?

И вот Филипп вернулся.

Написал он мне еще пару дней назад. Сказал, что хочет встретиться.

Мне сейчас совсем не до него, он в курсе. В курсе, что я не просто так связалась с ‘его старшим братом, Германом.

И всё-таки Филипп находит способ со мной увидеться.

Господи, как же это всё не вовремя!

Отталкиваю его, вытирая рот.

- Извини, мне мужу позвонить надо.

- Звони, я подожду. Есть у меня к тебе, Аделаида, серьёзный разговор.

Только этого не хватало!

21.

Мужу звонить мне не надо. Но я набираю. Гудки долго идут.

Заканчиваются. Просто абонент не хочет так долго слушать ваш звонок, если не взял, значит ваш звонок нифига не важен для нас.

Скотина, а?

Но я же настырная.

Еще раз наберу. Не переломлюсь.

Это не мне надо, детям.

Торт МОИ дети захотели, гребанный шоколадный торт!

- Алло, Ада, да везу я, везу, и торт, и закуски, ты права была, дофига там всего осталось, тыщ тридцать-сорок явно лишних переплатили. Ну, ничего, хорошо, что я настоял. Всё забрал, не оставил им. Больно жирно. Да, я часть еще матери с отцом дал.

Боже, что с Игнатовым? Какая видимость бурной деятельности.

Заметили, как говорит? «Я настоял», «я забрал», «я везу».

Ишь, самострел какой нашёлся!

Горячая ладонь Филиппа пробирается под подол платья, по чулку.

Чёрт! Ненавижу я всё это. Вот так, на виду.

Пошло.

Но низ живота тянет, там всё напрягается, горит, пульсирует.

Да, вот что значит у нормальной, половозрелой, сексуально раскрепощенной дамочки давно не было того самого!

Вибратор не в счёт.

Нужен мужчина. Желательно такой вот горячий и страстный как Филипп.

Или как его брат Герман.

Так, стоп.

Стоп! С Германом сугубо деловые отношения.

А Филипп... Я просто не знаю, что делать с Филиппом. Зачем мне эта связь сейчас?

Просто для снятия стресса? Для здоровья, как скажет моя подружка, Надежда, мой компас земной.

Для здоровья это хорошо. Но вот сейчас — совсем не в тему.

Это я о руках Крестовского, которые нахрапом лезут под юбку.

И о кандидатуре Германа на роль помощника в адюльтере, которая пронеслась мысленно.