Не говорю "Прощай" (СИ) - Исаева Марина

Домой бы скорее, в ванную теплую, да под одеяло. В машине, конечно же, тепло, но все равно домой хочется.

К вечеру мороз значительно покрепчал, а тем более здесь, практически в чистом поле, он ощущается гораздо сильнее. Пошел снег крупными хлопьями, из-за чего на дороге образовались колеи.

Дворники с трудом справляются с поставленной задачей. Снижаю скорость, тащусь практически как черепаха. До основной трассы не много, там будет легче.

Не доехав совсем немного до трассы, машина неожиданно попала в колею. Попытки вырулить ни к чему не привели.

Я вышла на улицу в надежде встретить проезжающую попутку, но как назло удача мне не сопутствовала. Мимо проехали три машины, но никто не остановился.

Начав замерзать, я вернулась в машину. Пытаюсь периодически выходить для дежурства на улицу в надежде, что все-таки кто-то из проезжающих машин протянет мне руку помощи. Но трафик в эту сторону в это время совсем нулевой.

Я греюсь от печки, но, поняв, что бензин в машине не бесконечен и может закончиться, я начала заводить её с некоторым промежутком, не давая себе и машине окончательно остыть.

В душе начинает подниматься паника. Время приближается к девяти, я стою уже часа два, на трассе никого, бензин близится к нулю. Сидя в машине, я чувствую, что меня начинает клонить в сон. По щекам текут слезы. Мне только 19, вся жизнь впереди, неужели все так закончится.

Родители на несколько дней уехали из города, так что меня сегодня никто не ждет.

Понимаю, что в данной ситуации я могу позвонить только одному человеку. Я ведь могу ему позвонить, не смотря на то, что последние две недели после того злосчастного поцелуя он меня полностью игнорирует?

После сложной внутренней борьбы, потеряв всякую надежду на спасение, я готова забыть про свою гордость. Мне очень страшно. Я не хочу замерзнуть во цвете лет.

Только бы он был дома, не в командировке, только бы дома, думаю про себя.

Хватаю телефон и окоченевшими пальцами тыкаю по экрану, пытаясь его оживить. Кое-как мне удается отыскать нужный мне абонент из списка контактов.

Считаю гудки, пять…шесть…семь… что же такое, возьми трубку, умоляю про себя, глотая текущие по щекам слезы.

— Да, — слышу в трубке слегка охрипший голос.

— Артем….Владд…имир…ович., - это…это Маша…, - всхлипываю в трубку.

— Маша, что случилось? — взволнованно спрашивает он. — Ты где?

— Я…нне ззннаю, где-то по дороге на Ле… жжен…ки — продолжаю рыдать в трубку. — Я…замерзла… забери меня….пожа. й…луста… — мои рыдания мешают мне говорить.

— Включи геолокацию на телефоне и не выключай его. Постарайся его не использовать, чтобы не разрядить, он должен быть включен, — говорит Артем. — И главное не спи, ни в коем случае не спи. Ты поняла меня? Я сейчас приеду за тобой.

Сделав, как просил Артем, я сижу и жду, стуча зубами. Чтобы как-то согреться я пытаюсь шевелить пальцами на ногах, одновременно пританцовывая сидя. Это не очень сильно помогает. Еще немного и я превращусь в ледышку. Слезы от холода замерзают прямо на щеках. Губы обветрились на морозе и, кажется, что они занимают половину лица.

Сколько проходит времени, я не знаю, но кажется, я начинаю засыпать.

Разлепив веки, на трассе, где-то впереди, я вижу фары машины.

Собираюсь вылезти из машины, дать знак, что я здесь, но почему-то продолжаю сидеть на месте. Ноги и руки просто не шевелятся.

Чувствую, как меня сильно трясут за плечи. Открываю глаза и вижу Артема, пытаясь сфокусировать на нем взгляд.

— Твою ж мать, — слышу голос.

Чувствую, что он меня вытаскивает из машины и куда то тащит, видимо в свою машину. Как тут тепло, думаю про себя.

— Маша, я тебя сейчас раздену, если сможешь, помогай, — говорит Артем. — Сейчас не время стесняться, ты жить хочешь? Просто нужно снять холодную одежду и одеться в теплое и желательно сделать это максимально быстро.

Зачем он все это мне говорит. Мне уже все равно, сама я все равно этого сделать не могу, потому что руки у меня задеревенели и не шевелятся. Я так рада, что он приехал.

Он помогает мне раздеться.

Оставив меня в одном нижнем белье, быстро растирает и одевает в теплую одежду, которую, видимо, привез с собой, причем делает это максимально быстро. Затем дает мне в немного ожившие руки бутылку коньяка.

— Машунь, нужно сделать несколько глотков. Уж извини, чай заваривать времени не было. Коньяк тебя согреет изнутри. А еще к Оливке покрепче прижмись. Она как печка. Согреет тебя, пока ехать будем. А дома можно будет и в ванну сесть. Будешь у меня сидеть, пока не сваришься, — пытается пошутить. — Сделай несколько небольших глотков.

Я делаю, как он говорит. Коньяк обжигает горло и желудок.

— По заднице бы тебя хорошенько отходить, — говорит Артем.

Выпив конька, я, насколько только хватало сил, обняла Оливку, которая всю дорогу, пока мы ехали, облизывала меня, согревая своим телом.

— Все будет хорошо, Машунь, ты только не плачь — подмигивает улыбаясь. — А ты еще спрашивала, зачем тебе мой номер, вот и пригодился.

Глава 17 Маша

Распаренная после ванной и одетая в халат Артема я стою в его спальне и думаю о событиях прошедшего дня. Если бы я не смогла дозвониться до него, даже не представляю, что бы со мной было, наверное, я бы уже замерзла.

Словно что-то почувствовав, я поворачиваюсь и натыкаюсь на пристальный взгляд серых глаз. Несколько минут мы просто смотрим друг на друга.

Затем, Артем подходит ко мне и останавливается на расстоянии вытянутой ладони. На нем только полотенце, он из душа. С волос стекают капельки воды и катятся по груди, убегая за край полотенца. Я провожаю их взглядом и непроизвольно облизываю губы и сглатываю, потому что мне кажется, что Артем возбужден.

Мы молчим. Протянув правую руку, Артем обхватывает мою щеку, одновременно проводя большим пальцем по губам, слегка оттопырив нижнюю.

Я безумно хочу до него дотронуться, поэтому осторожно кладу правую ладонь ему на грудь. Чувствую, что его дыхание учащается.

— Спасибо, — охрипшим голосом говорю ему.

— Больше никогда так не делай, Маша, — говорит Артем, одновременно накрыв мою правую руку своей ладонью и слегка сжав мои пальцы. — Могло случиться непоправимое. Ты это понимаешь?

Мое сердцебиение учащается. Мои глаза смотрят на его ключицы, потому что поднять их выше я просто боюсь.

Слегка надавив на мою ладонь своей, он аккуратно и не спеша, ведет ею по своей груди вниз. У него упругое тело.

— Я …ппосстараюсь, — заикаясь, отвечаю ему.

— Пообещай мне Маша, что очень постараешься. Просто я не смогу всегда быть рядом, — говорит Артем.

В ответ я просто упираюсь лбом в его грудь, а второй рукой обнимаю его.

Мне так спокойно рядом с ним, так хорошо. Так бы и стояла, прижавшись.

Чувствую, как его правая рука перемещается с моей щеки и обхватывает шею под волосами, отчего моя голова слегка запрокидывается назад и взгляд сталкивается с его.

Моя ладонь, накрытая его, продолжает медленно опускаться по его торсу вниз, пока не останавливается немного выше края полотенца, обернутого вокруг его бедер.

Мы стоим настолько близко, что животом я чувствую его реакцию на мою близость.

Артем убирает свою ладонь с моей и перемещает её на мое правое плечо, видимо, предлагая мне дальше действовать самостоятельно. Я не убираю свою руку с его живота и даже немного продвигаю её еще чуть ниже до самого края полотенца.

Удары моего сердца, как мне кажется, слышны на всю комнату. Чувствую, что мои ноги слегка слабеют. Я хочу, чтобы он меня поцеловал. Очень хочу…и одновременно боюсь, что этого мне будет уже мало…

Артем прижимает меня к себе еще сильнее, слегка поглаживая по спине.

Я чувствую его дыхание на своем виске. Он слегка касается его губами, а затем, подняв мою голову, слегка касается уголков моих губ своими, затем оставляет невесомые поцелуи на щеках, носу, подбородке, целует лоб, глаза. Целует мочку уха, слегка прикусив её зубами.