Месть «Синдиката» (ЛП) - Николь Натали

— Готовы? — спрашивает Деклан, стоя перед дверью. Мы все киваем, и Деклан делает то, что у него получается лучше всего — слетает с катушек. Пинком он срывает дверь с петель. Мы все быстро входим и начинаем стрелять, двери распахиваются, а охранники пытаются нас перехватить. Через несколько секунд шесть человек лежат на земле, кровь сочится из их набитых свинцом тел. — Упс. Не извиняюсь.

Я слышу фырканье и хохотки со стороны остальных, но мы все на одной волне.

Размахивая оружием, мы очищаем каждую комнату, прокладывая путь к остальным. Когда все собираемся в главной зоне, Константин направляет всех на свои позиции. Все остальные поднимаются по лестнице на второй и третий этажи, а мы — на лифте на третий этаж, где находится около ста спален, которые даже меньше, чем «общежитие», в котором жила Бетани до того, как появилась в нашей жизни. На третьем этаже также есть тонны коридоров, похожих на лабиринты, чтобы сбить жертв с толку, со скрытыми лифтами, чтобы они никогда не смогли выбраться.

Когда приближались к дому, мне показалось, что в одном из угловых окон я увидел очень тусклый свет. Если правильно запомнил план помещения, я точно знаю, куда идти. Я еще никому не говорил, потому что не уверен в увиденном. Но если Беттани там, то я иду именно туда. Писк лифта оповещает меня о том, что мы достигли цели, и как только дверь открывается, я вхожу.

Глупая ошибка.

В своей спешке я едва не получил пулю, которая пролетает мимо и врезается в стену.

— Черт, — бормочу я, но, к счастью, остальные оказываются более подготовленными. Выстрел в плечо от Синклера валит парня с ног, он кричит от боли, а Дек вырубает его задницу.

Шум слева заставляет меня быстро среагировать и послать пулю в колено парня. Его отключает Константин, который затем поворачивается ко мне.

— Чертов идиот.

— Да. Я в курсе.

— Ты серьезно думаешь, что моя сестра примет меня, если узнает, что я позволил одному из вас, идиотов, умереть под моим командованием?

Пауза, я задумался на мгновение.

— Сомневаюсь.

— На хрена это было нужно? — требует Константин.

Я быстро решаю говорить правду.

— Подумал, что увидел свет в одном из окон. Я уверен, что знаю, где находится комната в этом гребаном лабиринте ада, и поторопился. Больше такого не повторится.

Он красочно описал все, что обо мне думает.

— Больше так не делай. Понял? — Я киваю в подтверждение. — Хорошо. Отправляйся в ту сторону. Один из нас скоро последует за тобой.

Подняв большой палец вверх, я снова отправляюсь на поиски Бетани. Я иду так тихо, как только могу в полном тактическом снаряжении, и медленно зачищаю комнату за комнатой по пути. Я едва слышу остальных, пока пули летят в стены. Всего за пару минут очистил все комнаты, пока не добрался до последнего коридора. Я останавливаюсь и прислушиваюсь, нет ли голосов.

Проходит всего минута, но я наконец слышу приглушенные голоса, по крайней мере, двух мужчин.

Понимая, что мне нужна тишина, я методично снимаю со спины снайперскую винтовку — какое-то безумное изобретение Алексея, но засранец сотворил золото. Меньше, чем большинство винтовок, ее не нужно ничем подпирать, и чертовски точная. Бесшумная — только когда пули попадают в цель, окружающие узнают о выстреле. Пули небольшого размера, а результат — мощный взрыв, уничтожающий все на своем пути.

Я бросаю быстрый взгляд за угол и вижу двух мужчин, стоящих рядом друг с другом на моей стороне стены и одного напротив них. Прислонившись к стене, думаю о безумной идее, которая больше подходит только Деклану. Приседая, выравниваю дыхание, пока мой пульс скачет. С предельной осторожностью разворачиваюсь и прицеливаюсь. Мой палец едва нажимает на спусковой крючок, и пуля отправляется в цель.

Зная, что у меня нет времени, моя реакция мгновенна. Я направляю оружие в третьего охранника, в то время как первые двое падают в моей периферии, крича от боли, когда их нижние конечности разрываются на кровавые куски.

Третий охранник с ужасом наблюдает, как булькающие крики его друзей становятся все тише и тише и наконец прекращаются, когда потеря крови становится слишком большой. Я чувствую остальных, когда они подходят ко мне сзади, но слишком сосредоточен.

— Где она? — выдавливаю я из себя.

Дрожащими руками охранник указывает на дверь. Не раздумывая, я бегу по коридору вместе с остальными. Сбоку от меня открывается дверь, и я даже не успеваю подумать, как мой кулак врезается в лицо человека, отправляя его на пол в бессознательном состоянии.

Ноги работают на автопилоте, когда достигаю двери, на которую нацелился, и пинком открываю ее.

— Tesoro? — шепчу я, и мое сердце словно застревает в горле.

Бетани издает жалкий хныкающий звук, и я мгновенно оказываюсь на кровати рядом с ней.

— Давай, Tesoro. Открой для меня свои прекрасные глазки, детка. Даже в тусклом свете лампы вижу изнеможение на ее лице. Она выглядит так, будто голодала, потому что ее черты слегка осунулись.

Я кладу руку ей на плечо, но ее глаза распахиваются от ужаса. Поэтому не двигаюсь с места, пока Бетани не узнает меня.

— Джи… Джованни? — Ее голос слаб, но она, черт возьми, жива.

— Да, Tesoro. Мы здесь. Прости, что мы так долго, детка.

Наконец, она оглядывается и видит остальных. Ее великолепные глаза наполняются слезами, она бросается в мои объятия, повалив меня на пол.

Я обнимаю ее, когда она всхлипывает от облегчения, и сам борюсь со слезами. Словами даже не выразить тот гребаный восторг, который охватывает меня от того, что она снова с нами. Меня переполняет благодарность за то, что Бетани жива и невредима. Наше решение поехать в Сиэтл спасло ее от той адской жизни, которую планировали наши отцы.

— Эй, Tesoro, не могла бы ты обнять остальных?

С ее губ срывается смешок, она качает головой, и я чуть не подпрыгиваю. Я собираюсь сесть, но Бетани вздрагивает, и у меня перехватывает дыхание.

— Что случилось, Tesoro? — спрашиваю я почти в панике.

Проходит секунда, прежде чем она отвечает:

— Он несколько раз пнул меня в живот, и боль не проходит.

Черт!

Я смотрю на остальных, и мы все разделяем одну и ту же тошнотворную мысль. Ребенок. Проходит несколько секунд, прежде чем мы все мгновенно реагируем, словно наши задницы буквально горят. И сейчас я бы предпочел именно это. Константин мгновенно звонит по телефону, выкрикивая требования. Алексей старается сохранить самообладание при виде ужасающего состояния сестры-близнеца, а Синклер и Деклан подняли нас в воздух так быстро, что чуть не сломали мне руки.

Тонны извинений сыплются в адрес Бетани, пока мы все проносимся по дому на второй этаж и выходим через парадную дверь, как ненормальные маньяки. Не успеваем опомниться, как все уже в машине, и Константин выруливает из комплекса в ближайшую больницу со своими очень надежными, проверенными и лучшими охранниками, чтобы убедиться, что у нас не будет проблем, когда мы приедем.

Дек, Син и я заверяем Бетани, что объясним ей все как можно скорее, и делаем все возможное, чтобы успокоить ее, хотя знаю, что все с ужасом представляем себе возможные варианты по мере того, как подлетаем все ближе и ближе к больнице.

Спустя тридцать минут Константин привез нас в больницу. Мы выяснили, что эта больница каким-то образом не находится под влиянием наших отцов, и Константин быстро дал понять, что будет главным.

Когда мы врываемся в двери неотложки, люди смотрят на нас в шоке. Пять мужчин, одетых в черное тактическое снаряжение, с пристегнутым оружием, и у некоторых кровь на лице — устрашающее зрелище. Кто-то из посетителей убегают. Другие просто оцепенели, не в силах пошевелиться.

Мы ничего не говорим, просто проходим через дверь, отделяющую зону ожидания от палат скорой помощи, где нас уже ждут врач, медсестра и каталка.

Я осторожно кладу Бетани на каталку и собираюсь поцеловать ее, но врач прижимает к ее лицу кислородную маску, и ее быстро уносят, я и глазом моргнуть не успеваю. Мой гнев вспыхивает, и я собираюсь броситься за ними, но рука Константина ложится мне на плечо.