Джулия Фэнтон - Великосветский прием
– Моя жена у него? А ребенок?
– По нашим сведениям, да. Мой сын, Нико, stupido. Глупец. – Губы Провенцо изогнулись в подобии усмешки. – Он расхаживает у окна. Кажется, мы видели и ее. Он провел ее к себе, минуя вестибюль. Как именно – мы не знаем.
Ричарда охватило острое чувство вины. Чем обернется его сделка с Бернстайном?
– Каков план действий? – спросил Ричард, заметив, что стоящий у окна мужчина прилаживает к винтовке глушитель. – Надеюсь, вы не собираетесь... О Боже, именно это вы и собираетесь сделать.
– Когда он снова подойдет к окну, мы его уберем, – ответил Провенцо. – Этот квартал принадлежит моей семье, так? Жильцы знают об этом. Они настроены к нам лояльно.
– Но стрелять нельзя! – в отчаянии выкрикнул Ричард. – Помилуй Бог, Провенцо, там же моя жена с ребенком!
Провенцо веско сказал:
– Мы знаем. Но двое моих людей воевали во Вьетнаме. Один из них снайпер. Достаточно будет одного выстрела. Мой сын – бешеный пес. Он опасен.
Ричард умолк. Он вторгся в мир, о котором мало что знал. Теперь Александра и Трип могут дорого заплатить за его безрассудство.
– Провенцо, нельзя ли туда позвонить? Поговорить с Нико?
– Можно. Мы только что связались с ним. Он отказывается отпустить bambino.
– Прикажите ему позвать к телефону Александру.
– Что?
– Прошу вас, – Ричард не знал, как убедить старика. – Скажите ему... Скажите, что мне надо поговорить с ней о выкупе. Скажите что угодно, лишь бы он позвал ее к телефону. Нужно предупредить ее, чтобы она не подходила к окнам. Я должен научить ее, как себя вести, чтобы не попасть под пули.
* * *Мэри-Ли была крайне раздосадована, что ее выставили. Она уныло брела по коридору туда, куда ей указали.
Переступив порог спальни, она не стала зажигать свет, боясь, что станет легкой мишенью.
Вдруг до нее донесся душераздирающий стон. Мэри-Ли посмотрела под ноги. Спальню освещала лишь полоска света из коридора. Глаза Мэри-Ли в полумраке не сразу различили фигуру, скорчившуюся на полу.
Джетта.
Мэри-Ли не верила своим глазам. Она пришла в панику.
– Не надо, – бредила Джетта. – Нико, не надо... – Она забормотала что-то нечленораздельное.
Мэри-Ли опустилась на колени и почувствовала липкую влагу. Ковер пропитался кровью.
Она обвела глазами комнату, которая скорее напоминала офис, чем спальню. Обнаружив небольшую настольную лампу, она поставила ее на пол и осторожно щелкнула выключателем.
Конус света упал на безжизненное тело ее подруги. Она лежала ничком. Розовая блузка была забрызгана кровью. Страшная прореха на лопатке говорила о том, что она тяжело ранена. Туфли она где-то потеряла. Из правой ноги сочилась кровь.
Опять раздался стон.
– Джетта! – Мэри-Ли, содрогаясь, нащупала на ней короткую нижнюю юбку, отделанную тонким кружевом, с усилием стянула ее и разорвала на полосы.
Когда она неумело пыталась перевязать рану, Джетта оглушительно закричала от боли. Мэри-Ли в ужасе отпрянула.
– Джетта? Что с тобой?
– Стрелял в меня, – хрипло прошептала Джетта. – Нико. Бросил чем-то. О... больно.
– Но почему? Что ему ударило в голову? – Мэри-Ли даже сейчас оставалась журналисткой до мозга костей. Ей самой сделалось неловко.
– На... улице... не слушал... – Джетта глубоко вздохнула и опять потеряла сознание.
Потрясенная, Мэри-Ли вышла из спальни и заспешила назад по коридору. Сэм Провенцо стоял в кольце своих приближенных, которые о чем-то жарко спорили.
– Послушайте, – обратилась Мэри-Ли к плотному человеку, оказавшемуся у входа. – Там женщина... К ней нужно вызвать врача.
Мужчина обернулся к ней.
– Вызовем, когда закончим дела.
– Но это срочно. Она ранена! Она истекает кровью!
Он пожал плечами. Его лицо не изменило каменного выражения.
– Потерпит. Пусть скажет спасибо, что ее внесли в дом. Это puttana. Они живучи, как кошки. Убирайся отсюда и не смей от нее отходить.
Мэри-Ли ничего не оставалось, как вернуться в спальню. Собственное бессилие повергало ее в отчаяние. На столе стоял телефонный аппарат. Она решила вызвать полицию. Как ей это раньше не пришло в голову?
Она перешагнула через неподвижное тело Джетты и сняла трубку. Ей в ухо кто-то дышал. Телефон прослушивался.
* * *– Нико, – увещевал Сэм Провенцо, – сынок, посади bambino и женщину в лифт и отправь вниз. Тогда все будет хорошо.
Ричард стоял рядом, но не мог разобрать, что ответил Нико. Однако об этом нетрудно было догадаться, потому что на лицо Провенцо-старшего легла черная тень.
– Колье – это ты хорошо придумал. Если ты отпустишь женщину с ребенком, мы это обсудим, – продолжал он. – Надо поговорить, Николо. Ты зашел слишком далеко.
– Да пошел ты... старый хрен! – Нико так заорал в трубку, что даже Ричард услышал его брань.
Глаза Сэма Провенцо потемнели, губы сжались в тонкую линию. Его терпение лопнуло.
– Не смей со мной так разговаривать, Николо.
– Старый хрыч! Одной ногой стоишь в могиле! Ты уже ни на что не годен!
– Время покажет, кто на что годен. Позови к телефону женщину, Нико.
Нико заговорил тише, и Ричард не знал, что он ответил отцу.
Провенцо переспросил скрипучим голосом:
– Зачем? Чтобы муж дал ей совет насчет выкупа. Она принесла тебе колье, но он готов предложить что-то еще. Да. Он будет говорить с тобой. Но сперва с ней. Таково его условие.
Повисла мучительная пауза.
Ричард не сразу сообразил, что Сэм протягивает ему трубку.
– Лекси? – торопливо заговорил он. – Ты меня слышишь, гномик?
– Ричард. – Наконец-то он услышал ее голос, низкий, чуть хрипловатый, бесконечно дорогой.
Ричард отвернулся, чтобы скрыть от padrone и его приспешников бурю эмоций, отразившихся на его лице.
– Трип не ранен?
Нервы Александры были взвинчены до предела, но она не теряла самообладания.
– Нет... нет.
– Лекси, делай, что я скажу, – настойчиво произнес Ричард. – Вы с Трипом должны держаться как можно дальше от окна. Понимаешь? Как можно дальше от окна.
– Понимаю. Я...
Нико выхватил у нее трубку.
– Ты червяк, Кокс, – раздался в трубке его презрительный голос. – Такой же слюнтяй, как мой старик. Распустил сопли.
Ричард молча передал трубку Сэму.
* * *Мэри-Ли все-таки рискнула набрать 911, но в эту самую минуту распахнулась дверь, и на пороге возник Сэм Провенцо, багровый от злости.
– Тебе что было сказано? А ну, прочь от телефона! Он бросился к Мэри-Ли и выхватил у нее трубку.
– Только посмей сунуться, только посмей, – заорал он. – Пожалеешь, что на свет родилась, курица! Знаешь, что я с тобой сделаю? У меня серной кислоты хватит на десяток таких сучек – и рука не дрогнет.
