Мэриан Кайз - Не учите меня жить!
— Люси, неужели нельзя было заставить его немного побегать? Лучше бы ты не сдавалась так легко.
— Дэниэл, звонок Гаса — лучшее, что случилось со мной за эти несколько месяцев. И у меня нет сил играть и притворяться.
Он улыбнулся и колко заметил:
— Лучше береги силы для игр в четверг вечером.
— А если и так, то что? — рассердилась я. — Знаешь ли, заниматься сексом мне никто не запрещал. Чего эта ты строишь из себя строгого папочку?
— Потому что ты достойна лучшего.
Он встал, готовый уйти.
— Ты уверена, что мне не стоит остаться на ночь?
— Уверена, спасибо.
— И подумаешь о том, что я сказал насчет посторонней помощи для твоего папы?
— Да, подумаю.
— Завтра я тебе позвоню. Пока.
Он нагнулся, чтобы поцеловать меня в щеку, и тут я спросила:
— Дэниэл… ты не мог бы одолжить мне денег?
— Сколько?
— Ну… фунтов двадцать, если можно.
Он дал шестьдесят.
— Приятного вечера с Гасом.
— Эти деньги не для Гаса, — запальчиво сказала я.
— Я и не говорил, что для него.
74
Я была сама не своя оттого, что скоро увижусь с Гасом. Хотя, конечно, поскольку три месяца я вообще нигде не бывала, в известной степени мое волнение объяснялось самым обычным страхом перед выходом из дому. Однако дело было не только в страхе. Я до сих пор сходила с ума по этому человеку и ни на минуту не переставала надеяться, что у нас все наладится. Я была так взбудоражена, что даже смогла ненадолго забыть о своей тревоге за папу.
Когда я сообщила товарищам по работе, что вечером встречаюсь с Гасом, началось что-то невообразимое. Меридия и Джед задохнулись от восторга, затем взялись за руки и запрыгали по кабинету, от избытка чувств опрокинув стул. Потом поменяли направление, и Меридия пышным бедром невзначай столкнула со стола подставку для бумаг и мелочей. На пол градом посыпались скрепки, флакончики замазки, ручки и фломастеры.
Сослуживцы пришли в не меньшее волнение, чем я, — потому, вероятно, что их общественная и личная жизнь была так же бедна событиями, как и моя, и они радовались любым новостям, своим или чужим.
Недовольна была только Меган.
— Гас? — скривилась она. — Ты увидишься с Гасом? Но что случилось? Где ты с ним встретилась?
— Нигде, он мне позвонил.
— Вот подонок! — воскликнула она.
Ответом ей стал дружный хор возражений.
— Ничего подобного! — возопила Меридия.
— Не трогай Гаса, он классный парень, — вторил ей Джед.
— Так что случилось? — будто не слыша, спросила меня Меган. — Ну, позвонил он тебе, а дальше?
— Предложил встретиться.
— А зачем, не объяснил? — не унималась она. — Он сказал, что ему от тебя нужно?
— Нет. Я и не спрашивала.
— И ты собираешься пойти? Когда же?
— Завтра.
— Можно мы с тобой? — заныла Меридия, которая на четвереньках ползала по полу, собирая скрепки.
— Нет, Меридия, в другой раз, — сказала я.
— Никогда с нами ничего интересного не происходит, — закапризничала она.
— Ну да, — жизнерадостно возразил Джед. — А как же противопожарные учения?
Учебную тревогу в нашей компании объявляли на прошлой неделе, и, честно говоря, было действительно очень весело — главным образом потому, что мы узнали о ней загодя. Гарри из службы безопасности проболтался Меган, рассчитывая таким образом снискать ее благосклонность. Поэтому за два часа до звонка мы уже надели пальто и собрали сумки, готовые сорваться с места по первому сигналу.
Согласно заблаговременно розданным нам памяткам, я была старшей по эвакуации, но что это такое, понятия не имела, и никто мне не объяснил. Так что, вместо того чтобы эвакуировать сотрудников, я воспользовалась всеобщей суматохой и разбродом и отправилась на Оксфорд-стрит гулять по обувным магазинам.
— Люси, не встречайся с ним, — строго сказала Меган. Кажется, она была расстроена.
— Все в порядке, — успокоила я, тронутая ее заботой. — Я за себя отвечаю.
Она покачала головой.
— Он тебе не пара, Люси.
И весь остаток дня молчала, что для нее совершенно не характерно.
Назавтра, придя на работу, Джед признался, что всю ночь не мог уснуть от волнения. А потом весь день жаловался, что у него в животе порхают бабочки.
Он настоял на том, чтобы перед встречей с Гасом лично проверить, как я выгляжу.
— Удачи, агент Салливан, — напутствовал меня он. — Наша судьба в твоих руках.
Давно уже я не чувствовала себя такой молодой и счастливой. Как будто жизнь только начинается.
Гас ждал меня у подъезда, лениво переругиваясь с Уинстоном и Гарри (как потом выяснилось, не без основания). Когда я увидела его, у меня екнуло сердце: он был прекрасен, и черные, блестящие кудри все так же лезли в его ярко-зеленые глаза.
Четыре месяца разлуки ничего не могли сделать с его притягательностью.
— Люси! — крикнул он, увидев меня, и рванулся ко мне, широко раскрыв объятия.
— Гас, — улыбнулась я, надеясь, что он не заметит, как стучат у меня зубы от волнения.
Он обнял меня, крепко прижал к себе, но мое безудержное счастье вдруг померкло: от Гаса пахло спиртным.
Вообще-то, ничего необычного в том, что от него пахло спиртным, не было; я куда больше удивилась бы, если б не почуяла знакомый запах. Как раз это мне в нем нравилось.
Точнее, раньше нравилось. А теперь перестало.
На секунду меня охватила вспышка гнева: если б мне хотелось провести вечер в компании выпивохи, я могла бы остаться дома с папой. Но вечер с Гасом задумывался как Великий побег, а не заурядная пьянка.
Он чуть отстранился, чтобы посмотреть на меня, но рук не разнимал, и улыбался, улыбался, улыбался… Я тоже приободрилась.
У меня кружилась голова оттого, что это красивое, манящее лицо так близко от моего — на расстоянии поцелуя.
Я с Гасом, не веря себе, думала я; я держу в руках свою мечту!
— Пошли выпьем, Люси, — предложил он.
И опять внутри у меня что-то кольнуло — раздражение?
Вот так сюрприз, разозлилась я. Я-то надеялась, что по случаю нашего воссоединения он придумает что-нибудь поинтересней, чем банальная выпивка. Дура я, дура!
— Пошли, — позвал он и действительно пошел вперед. Точнее, почти побежал. Наверно, умирает хочет выпить, догадалась я, едва поспевая за ним. Он привел меня к ближайшему пабу, куда мы частенько захаживали и раньше. То было одно из любимых мест Гаса, где он лично знал бармена и почти всех постоянных клиентов.
Шагнув через порог следом за мчащимся прямо к стойке Гасом, я вдруг поняла: ненавижу этот паб. Раньше я не отдавала себе в том отчета, но мне всегда было здесь неуютно.
Грязный зальчик, столы никто никогда не вытирает. Толпы мужчин, пялящихся на меня, когда я вхожу, а персонал нарочито груб к девушкам. Или, может, ко мне одной?
