Дженет Таннер - Дочь роскоши
– Он писатель, разве нет?
– А ты знаешь, что он пишет?
– Я думаю, книги про Джерси. Он очень много знает про историю острова, ремесла и все остальное.
– О, правда? Ну, я считаю, у него должны быть побочные доходы. Я думаю, рыскать по помойкам – не столь уж выгодное дело.
– Дебора, ты опять говоришь загадками, – сказала Джулиет, но и сама начала слегка дрожать, будто каким-то образом уже знала, что собирается сказать Дебора.
– Мне очень жаль, Джулиет, но если ты и правда не знаешь, какой у Дэна Диффена главный источник дохода, то, должна сказать, тебе это не понравится. – Она щелкнула зажигалкой, подержала немного пламя, а потом закрыла ее. – Он раньше был полицейским, он тебе об этом говорил?
– Да.
– И после того, как его вышвырнули из полиции, он обратил свои таланты на репортажи-расследования. Он описывал случаи, которые разнюхивал, когда был в полиции, и зарабатывал на этом очень много денег. После этого он прицепился к одному английскому бизнесмену, который хотел купить здесь недвижимость. Дэн интересовался, каким образом он так быстро заработал столько денег. В результате обнаружились сделки, которые провернули осведомленные люди, и это свалило процветавшую британскую компанию, вызвало скандал в Сити и привело двух людей в тюрьму. Ну а теперь, похоже, он ищет новую историю, чтобы заработать, копаясь в чужом грязном белье, – и для этого решил вывести на свет смерть Луи. Он помнит, как его отец в свое время говорил об этом, выражая сомнение по поводу виновности Софии, и решил теперь переписать заново историю. Еще одна сенсационная новость в портфеле.
– Не могу в это поверить. – Джулиет сама не понимала, почему так сказала. Она была потрясена, но факты так хорошо подобрались: готовность Дэна помочь ей, то, как он пытался убедить ее допросить семью о том, где они были в ту ночь, двадцать лет назад, то, как он мягко сворачивал ее вновь и вновь к этой теме. Кроме того, у Деборы не было причины поднимать этот вопрос. Но София не высказала ни малейшего возражения против ее встреч с Дэном, и Катрин тоже; фактически Катрин вдохновила ее на это!
– А другие об этом знают? – спросила она. – Я хочу сказать… Я говорила бабушке и тете Катрин, что встречаюсь с Дэном, и они ничего не сказали.
– Он пишет под всевдонимом. – Дебора наконец зажгла сигарету. – Его положение на Джерси стало бы невыносимым, если бы все узнали, что Гарри Портер на самом деле – Дэн Диффен.
– Я поняла. – Джулиет почувствовала, что ей стало очень холодно, она была потрясена, обижена. Как он мог так ввести ее в заблуждение? Она обычно не курила, но сейчас подумала, что сигарета успокоила бы ее. – Можно мне одну, как ты думаешь?
Дебора протянула ей пачку и зажгла для нее сигарету. Джулиет слегка закашлялась от дыма: он имел отвратительный вкус.
– Мне очень жаль, если он тебе нравится, Джулиет, – сказала Дебора. – Я понимаю, он такой очаровательный. И это, конечно, делает его таким опасным. Но я должна была тебе сказать. Из меня ему не удалось ничего вытрясти, и, я думаю, он решил, что с тобой у него лучше получится. Не знаю, что ты будешь делать по этому поводу, но знаю, что сделала бы я – я бы задушила его! Особенно когда думаю, каково это будет для Софии, если разбередить все снова. – В этот момент мимо окна прошла молодая женщина в футболке и джинсах, у нее в руках были пластиковые хозяйственные сумки и корзинка с салатом. Дебора прижала палец к губам. – О, вот идет Марго – готовить ланч. Больше я сейчас ничего не скажу. Но я тебя предупредила, Джулиет. И ради Бога, если ты снова увидишь его, будь очень и очень осторожна, что ему говорить, а что – нет.
– Не беспокойся, я больше с ним не встречусь, – сказала Джулиет. Внезапно она испытала не только шок и недоверие, но и гнев и ярость. Как он мог так ее обмануть? Наверное, он подумал, что настал его день, когда она обратилась к нему с вопросами! А она подумала… она-то подумала… – Лицо ее запылало, когда она вспомнила, что было между ними прошлой ночью. Боже, как она могла быть настолько наивной!
Оставив Дебору приветствовать вспотевшую Марго, она загасила сигарету и выбежала из кухни. В кабинете был телефон, в это время дня там никого не бывало. Она схватила трубку и набрала номер Дэна.
– Дэн? Это Джулиет, – бросила она, когда он отозвался.
– Джулиет! Это приятный сюрприз! – Он, конечно же, не почувствовал десятиградусный мороз в ее голосе.
– Нет, не приятный: Совсем не приятный! Дело в том, что я схожу с ума от ярости. Я только что открыла твою мерзкую тайну, Дэн – или, лучше сказать, – Гарри? Ведь я именно с ним проводила время? Гарри Портер, расследователь.
– Джулиет… подожди…
– Нет, это ты подожди! Если бы я хоть какое-то понятие имела, почему ты, так сказать, помогал мне, я бы ни за что не стала бы с тобой разговаривать. И, думаю, ты это понимал. Поэтому ты обманул меня. Конечно, меня должны бы были предупредить. Рэйф Пирсон пытался сказать мне, разве не так? Он сказал, что все не такое, каким кажется. И надо же, я даже позволила тебе заняться со мной любовью! Это тоже было частью расследования?
– Джулиет, ты все неправильно поняла…
– Правда? В самом деле? Ты, наверное, думаешь, что я очень глупая, Дэн, если я не вижу тебя насквозь. Я хотела прекратить ворошить прошлое. Я поняла, какой вред могу этим принести, и сказала тебе, что хочу остановиться. А что сделал ты? Ты нашел другой способ продолжать наблюдать за мной – наверное, в надежде, что я переменю решение, или, если бы я так не сделала, у тебя все равно бы сохранилась связь, чтобы получить очередное приглашение на обед. Что ж, позволь мне сказать: ты поступил презренно! – Она умолкла, трепеща от гнева.
– Джулиет, послушай меня минутку.
– Нет! Я звонила не для того, чтобы слушать. Я позвонила, чтобы сказать, что о тебе думаю. И также предупреждаю: если ты опубликуешь хоть одно слово – хоть одно слово о моей семье, – тогда я лично всем расскажу, что ты за человек.
– Джулиет!
– До свидания, Дэн. – Она швырнула трубку. Ее трясло с головы до ног, и некоторое время она постояла, сжав кулаки, выжидая, пока спадет гнев. Потом поток жалости залил ее.
О Дэн, Дэн, почему все оказалось такой загадкой? Как я могла быть такой дурой и поверить, даже на минуту, что между нами происходило что-то особенное?
Слишком поздно. Теперь все кончено. Слава Богу, она не дала ему ничего, что могло бы послужить материалом для его презренного отчета или как там он это называет. Слава Богу, единственный человек, которому она сделала больно, была она же сама.
Дебора захватила сумочку, что брала с собой, в свои верхние апартаменты, закрыла за собой дверь и тяжело привалилась к ней.
