KnigaRead.com/

Джойс Данвилл - Открытие сезона

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джойс Данвилл, "Открытие сезона" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Я потратила часы, чтобы уложить волосы над ушами, но мне не удалось добиться желаемого результата, поэтому я оставила свои попытки и просто заколола их на затылке. Потом я надела старую черную шляпу и взяла в руки сумочку из блесток; и то и другое я приобрела в лавке с рухлядью в Айлингтоне. Я заплатила за каждый предмет по кроне и была рада, что наконец-то представился удобный случай использовать их. Шляпка была сделана из тонкой соломки, с перьями и черной кружевной розой; с сумочкой старушка-лавочница, по ее словам, ходила на танцы. Она была сделана из когда-то серебряных блесток, теперь серых и истершихся. Когда я закончила одеваться, то решила, что выгляжу просто чудесно: по крайней мере, им будет сложно разглядеть мое истинное лицо. Вот только не слишком ли похоронный у меня вид? Конечно, у меня необычная внешность. Меня нельзя было назвать «кровь с молоком»: лицо бледно и серо, и кажется, что в венах у меня почти не течет кровь.

Я как раз раздумывала, пойти ли мне на прием одной, когда вернулся Дэвид из города (или где он там еще был). Он вошел в спальню и, взглянув на меня, спросил:

– Эмма, что ты сделала?

– О чем ты (осведомилась я холодно, ожидая обычных безвкусных оскорблений, но он лишь добавил:

– Ты великолепно выглядишь.

– Не собираешься переодеться? – поинтересовалась я.

– Зачем, черт побери? Для кучки старушек?

– Кто сказал, что там будут одни старушки?

– А разве нет?

Я знала, что он не станет переодеваться, да мне и не хотелось этого; я обожала, когда он выглядел растрепой. Мне нравился тот эффект, который мы производили в паре: он – такой агрессивный, я – совершенно официозная. Довольно странно, что сейчас на нем был галстук, он его надевает изредка. По дороге я зашла пожелать Флоре спокойной ночи, она как раз купалась.

– Пока, мамочка, – Она выговорила эти два словечка с некоторым трудом. Когда я думаю, где мое сердце, мне стоит только взглянуть на Флору, чтобы обнаружить его. Хотя временами кажется, что оно где-то еще. Перед уходом Паскаль пожелала нам «бон суар».

Ее, кажется, поразила шляпка. Все остальное осталось без внимания, но она не могла оторвать глаз от моей шляпки. По стандартам абсолютной красоты те клетчатые кепи, которые она носила, подчиняясь диктату моды, не шли со шляпкой ни в какое сравнение. Мой головной убор был неотразим лет шестьдесят назад и все еще представлял собой шедевр. Смогу ли я протянуть столько же, сохранив в целости свои розы и кружева?

Вечеринка была такой, как я себе представляла. По прибытии нас проводили в приемную, где мы топтались с другими актерами; очевидно, нам не позволялось смешиваться с остальными гостями. Было совершенно непонятно, чего мы ждали. Мы бессмысленно созерцали друг друга; Дэйв начал злиться, как всегда, когда напитки оказывались вне пределов досягаемости, и не собирался меня ни с кем знакомить. Сам он тоже ни с кем не разговаривал, поэтому мы стояли рядом, злые, в ожидании неизвестно чего. Не было смысла обсуждать разговорные потуги Флоры или испорченный газовый водонагреватель, поэтому мы молчали. Я пристально рассматривала присутствующих, чтобы они не решались лишний раз взглянуть на меня: это одно из моих развлечений. Вскоре нас неожиданно согнали в главный зал, где местная аристократия уже потягивала свой шерри. Я поняла, что Виндхэм Фаррар и мэр собираются сказать несколько слов, поэтому поспешно оставила Дэвида и попыталась найти себе что-нибудь выпить. Мне не везло, но тут я обнаружила дверь в кухню и встала там, пока мимо не пронесли очередной поднос с напитками, и тут уж я не оплошала. Теперь я была готова осмотреться. Как я и ожидала, все актеры держались по-прежнему общей кучкой и никто не пытался их представить собравшимся. Мне это напомнило школьные танцы, на которые я пошла однажды: мальчики – по одну стену, девочки – по другую.

Но здесь деление было социальным, а не по половому признаку.

Несколько хорошо известных фигур, вроде Натали Винтер, уже пытались привлечь к себе внимание. На ней было изумрудно-зеленое коктейльное платье, в руках черная атласная вечерняя сумочка, и белые атласные же туфельки. Она почти не отличалась от городских дамочек, некоторые из которых были одеты очень похоже; с некоторым смущением она разговаривала с парой среднего возраста. Как я заметила, Дэвид тоже привлек внимание группы женщин, окруживших его; он явно чувствовал себя как дома. Конечно, его лицо было более известным, чем лица других актеров труппы: много людей слышали о Натали Винтер, но никогда не видели ее, зато множество видело Дэвида Эванса, почти ничего не зная о нем. Весть о том, что он присоединился к труппе, достигла их ушей. Дэвиду очень хотелось стать классическим актером.

Я бродила повсюду, обмениваясь словом-двумя со знакомыми актерами. По пути я встретила женщину шести футов ростом, одетую в ярко-оранжевое платье, крошечную даму, в твидовом костюме и широкополой соломенной шляпе с цветами, и мужчину, залившего шерри манишку своей рубашки. Неизвестные актеры все еще держались вместе, смущенные и настороженные, возбужденно переговариваясь. Мысль о двух разных мирах, оказавшихся в одной комнате и не находящих точек соприкосновения, позабавила меня. Я мало что знала о каждом из этих миров, об этом городке, с его докторами, фермерами, земле– и домовладельцами; о театре, с красивыми юношами и невротическими девушками, с его изгоями и звездами, и у меня не было ничего общего с ними. И все-таки я была здесь, с ними. Что может быть интереснее?

Перед тем, как мэр разразился речью, я заметила Софи Брент. Она была в черном, как и я, и вся светилась весельем. Она разговаривала с представителями прессы, фотографировавшими ее время от времени. Она была в своем репертуаре и казалась созданной для фотокамеры.

Мэр говорил в основном то, что от него ожидали: какая известная труппа, какая радость для города иметь маленький театр и так далее. Из его речи я узнала кое-что доселе неизвестное, о чем Дэвид позабыл рассказать мне: несмотря на усилия Художественного совета, большая часть денег для осуществления проекта была выделена богатой американкой, имевшей какие-то родственные связи с Гарриком. Очевидно, до замужества, принесшего ей изрядную сумму, она сама была актрисой. Подобная история восхитила меня, она казалась такой невероятной. Я решила, что театру особенно свойственны такие романтические заблуждения, потому что актеры обычно уклоняются от проявлений здравого смысла. Им свойственны более нелепые черты человеческой натуры: суета, ревность, иногда даже щедрость. Мне понравилась эта мисс Фон Блерк, которая здесь не присутствовала, хотя собиралась прибыть на премьеру. Ее дар разъяснил мне кажущееся бессмысленным строительство нового дорогостоящего театра здесь: он бы не мог собирать аншлаги круглый год. Пустой театр, посвященный широте человеческой натуры. Но в этом году, как заверил меня Дэвид, театр будет полон: он считал, что люди соберутся со всех концов Англии, чтобы посмотреть на его игру.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*