Джули Миллер - Для отвода глаз
– Насильник по кличке Красная Роза?! – Оливия изумленно ахнула. Несколько лет назад ее коллегам удалось задержать маньяка.
– Он самый. Мара догадывалась, что у него не в порядке с головой, и охладела к нему задолго до развода. Нет, она никогда не ревновала меня. Похоже, у нее в жизни всего одна страсть – ее газета. Неужели вы и ее запишете в подозреваемые? Мара никого не способна убить!
– Зато денег у нее хватит на то, чтобы нанять убийцу.
– Оливия…
– Ладно. Я передвину ее в конец списка.
– Дело не в ревности. – Гейб ткнул в монитор своего компьютера. – Мы должны допросить Лиланда Эшера. Или даже Эдриена Маккоя и его подручных. Надо выяснить, не было ли недавно контактов между ними…
– «Мы» ничего делать не будем. – Оливия положила телефон и приблизилась к нему. – В полиции служу только я. Я связываюсь с теми, кто нас интересует. И задаю вопросы.
Гейб постучал пальцем себе по виску и устроился в кресле.
– Чтобы раскрыть дело, вам нужно то, что у меня здесь, в голове!
– В таком случае, может, выдадите немного драгоценных сведений? Статья, которую писала Дэни, еще у вас? Копии ее набросков?
Гейб щелкнул мышью.
– Дэни хранила свои статьи на флешке, которую носила на кольце для ключей. Она всегда носила эту флешку с собой. Я не знаю, что было на ней записано. – Он вывел на монитор несколько файлов, созданных после гибели Дэни. – Она сделала несколько заметок на своем настольном календаре – даты, время, кодовые имена… и я их просмотрел. Она называла своего осведомителя…
– Вы считаете, что им был Рон Кобер?
– Да. Она называла его ББ. Большой Бросок. Потому что надеялась, что ее материал станет для нее огромным шагом вперед…
– Ну да, или поломает ей карьеру. Среди вещественных доказательств никакой флеш-памяти не было. А ключи остались в машине на месте преступления. Может быть, флешка у вас?
– Нет. Это доказывает, что ее украли. Найдите того, кто украл флешку, и вы найдете убийцу!
– Флешки мы пока не нашли. Сейчас мои коллеги осматривают машину Дэни на спецстоянке. – Оливия подошла к нему и стала читать поверх его плеча.
– За шесть лет мне удалось восстановить кое-что из записей Дэни.
– Но самих записей у вас нет? Как нет и статьи, которую она писала…
– В ту ночь мы поссорились; она переместила все файлы, которые я прочел, на флешку, а со своего ноутбука удалила.
– Ее ноутбук еще у вас? Наши специалисты творят чудеса: восстанавливают даже безнадежно поврежденные файлы.
– Дэни увезла ноутбук с собой. Обвинила меня в том, что я за ней шпионю, не верю в нее.
– Вы, наверное, все эти годы чувствуете себя очень виноватым? Не сомневаюсь, вы с ней непременно помирились бы, если бы она в ту ночь вернулась домой.
Гейб схватил ее за руку. Ее глаза – не единственная загадка, которую ему хочется разгадать.
– Похоже, вам тоже знакомо чувство вины. Почему?
– Часто нераскрытые дела зависят от множества косвенных улик. Но пока все, что мы имеем, – плохие парни с железным алиби, пропавшая флешка и ваши слова.
Оливия отошла от него и принялась расхаживать по кабинету.
– Вчера, когда мы встретились, вы знали, что я – дочь Томаса Уотсона? – спросила она. – Вы поэтому попросили, чтобы на место преступления приехали я и Джим?
– Не сразу. Когда сообщили об убийстве Кобера, я позвонил вашему руководству и попросил прислать кого-нибудь. Я не знал, что пришлют именно вас.
– Хотите, дело поведет кто-то другой?
– Вы раскроете его? – не сдавался он. – Найдете убийцу Дэни?
Оливия расправила плечи и подняла подбородок, присела на край стола лицом к нему.
– Обещаю, что сделаю все от меня зависящее. Отец бы тоже рано или поздно раскрыл дело, если бы не попал в аварию, не стал инвалидом и не вынужден был уйти в отставку. Он всегда мучился из-за того… что так и не нашел убийцу Дэни.
– Его мучения с моими не сравнятся. – В его голосе Оливия уловила сожаление. – Если бы в ту ночь я поехал с ней… Как ваш отец попал в аварию?
– Во время погони его напарник не справился с управлением, и они вылетели с дороги. Сейчас отец работает консультантом в охранной фирме, но ему до сих пор неприятно, что пришлось выйти в отставку с нераскрытым делом.
– Он не нашел убийцу Дэни.
Оливия кивнула:
– Я знаю, Гейб, вы не любите полицейских. А я люблю. И очень горжусь тем, что охраняю Канзас-Сити, что служу в уголовной полиции. Я взялась за дело потому, что Дэни, ее родные… и вы… заслуживаете справедливости.
Он склонил голову и посмотрел на нее в упор:
– Поверьте, для меня дело Дэни не только личное. Я так же хочу докопаться до истины, как и вы. Так работает хороший репортер.
Не сводя с него взгляда, не желая первой отводить глаза, Оливия подошла к столу.
– Что ж, обмен любезностями окончен. За дело!
– Оливия, моя неприязнь к Управлению полиции Канзас-Сити на вас не распространяется.
– Тот, кто не уважает моих друзей, не уважает меня.
– Все ясно. Докажите, что насчет вашего управления я ошибаюсь.
Она подошла чуть ближе:
– А вы докажите, что я ошибаюсь насчет репортеров!
Уголки его губ дернулись в улыбке; Гейб кивнул.
– Вот, прочтите, что мне удалось собрать, – наброски Дэни и заметки, которые я нашел в ее календаре и блокноте.
– Значит, работаем, – сказала Оливия, садясь за компьютер.
– Я буду знать то, что вы подозреваете, – уточнила она. – Прежде чем арестовывать подозреваемого, мне придется перепроверить ваши показания или получить другие доказательства его вины.
– Детектив, мы с вами когда-нибудь в чем-нибудь согласимся?
Она взяла пустую чашку и протянула ему:
– Я люблю кофе. А вы?
Взяв у нее чашку и направившись к двери, Гейб не выдержал и рассмеялся:
– Продолжайте читать. Сейчас принесу нам добавку.
Глава 6
Оливия переключила рычаг АКПП своего «Эксплорера» в режим «паркинг», заглушила мотор и посмотрела поверх плеча Гейба на ржавеющий округлый каркас склада под названием «Мортон и сыновья. Черепица».
Квартал, в котором они очутились, навевал уныние. Все здания здесь были заброшенные, обреченные на слом. Над дверями еще читались резные цифры «1903»; кирпичный фасад крошился, железная крыша заржавела, доски прогнили. За складом была река; от нее шел запах водорослей и гниения. Заколоченные окна, по которым явно стреляли как по мишеням, и предупредительный знак над входной дверью довершали ощущение умирания и распада.
– Здесь даже днем жутковато… А ваша невеста приехала сюда ночью.
– В таком месте все жутко, даже смерть. Здесь бывают только любители групповухи, наркоманы и бездомные. Все более-менее приличные предприятия давно закрылись или переехали в кварталы получше. Если Лиланд Эшер или кто-то из его подручных нашел ее здесь… – Гейб покачал головой и обернулся к Оливии. – Даже если поблизости и был какой-нибудь свидетель, в таких кварталах люди неохотно беседуют с полицейскими.
