Алла Новикова - Черный Змей
— Нет, просто подозрения зашевелились. Видишь ли, когда я вижу девушку, которая вся сияет после ночи, проведенной с парнем, я начинаю думать о том… ну, о чем бы подумал каждый нормальный человек.
— А по-моему, ты вообще всегда об этом думаешь, — проворчала Татьяна.
А сама невольно вспомнила свое пробуждение: немигающие глаза, смотрящие на нее в упор, рука на ее щеке… "Нет! Все это чушь! Ничего не было! И быть не могло!"
— И вообще, — произнесла она вслух, — я ничего не хочу об этом знать. Пойдем лучше, там уже, наверное, все проснулись.
Зрелище, представшее перед их глазами, было душераздирающим, иначе и не скажешь. Опухшие бледные лица с красными глазами, трясущиеся руки и явно больные головы. В общем, болели все. Кроме, разве что, Женьки и Змея, которые выглядели достаточно свежими.
— Привет, народ! — бодро поприветствовала их Татьяна.
— Ой, Танька, тише, ты чего так орешь? — скривилась Ленка.
Остальной "народ" хмуро курил, почти не обратив внимания на приветствие. Оживились они лишь тогда, когда расторопные Мишка с Серегой принесли кому пиво, кому — минеральную воду. Змей, тихонько попивая кофе в своем углу, явно забавлялся, хотя выражение его лица было таким же, как тогда, на детской площадке — в глазах веселые искры, а на губах равнодушная усмешка. Словно он забыл, как это — улыбаться.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На следующий день Татьяна проснулась в прекрасном настроении. Ей ничего не снилось, а если и снилось, она ничего не помнила. Проспала она до полудня и чувствовала себя отдохнувшей и посвежевшей.
Напевая, девушка пошла на кухню выпить кофе. Поприветствовав мать и братьев, она схватила кофейник и закружилась с ним по комнате.
— Осторожней, кофе горячий, — предупредила ее мать. — Разольешь и обожжешься.
— Не разолью. Потому что у меня сегодня все будет хорошо!
— Ну слава тебе, Господи, ожила наконец! — с облегчением сказала женщина. — А то ведь две недели ходила, как в воду опущенная. Я уж думала, депрессия у тебя.
— Она, наверное, хахаля себе нашла, — выдвинул предположение Никита.
— Точно! На Дне молодежи и нашла, — поддержал его как две капли похожий на него Митька.
Татьяна обернулась и показала близнецам язык.
— Даже вы мне сегодня настроения не испортите. Так что и не старайтесь.
— Да не больно-то и хотелось, — разочарованно пробормотали братья.
Они-то привыкли, что сестра всегда очень болезненно реагирует на их шуточки. И вот те раз — ей все равно. Странно. Наверняка что-то действительно случилось. Ну ничего, они обязательно это выяснят.
Час спустя Татьяна вышла на улицу, ведя на поводке Вульфа. Огромный, серый, с волчьими глазами, он очень напоминал хищника, и за это его все боялись. Вульф был полукровкой. Его матерью была собака, а отцом — волк, но отцовские гены никак не сказались на его характере, только на внешности. На самом деле он был кротким, как овечка, хотя, конечно, и хозяйку мог защитить. Впрочем, увидев, как матерый зверюга беззвучно скалит длинные белоснежные зубы, никто не решился бы обидеть девушку.
Выйдя из подъезда, Татьяна почему-то совсем не удивилась, увидев на качелях на детской площадке одиноко сидящего Кирилла. У нее даже возникло ощущение дежа вю. "Кажется, он меня преследует, — подумала она, направляясь в его сторону. — В последнее время я всегда и везде вижу только его. По-моему, я даже начинаю к этому привыкать". У девушки и мысли не возникло, что Змей пришел вовсе не к ней.
— Привет, — сказала она подходя, но вдруг резкий рывок поводка заставил ее остановиться. — Эй, Вульф, что с тобой?
Пес прижал уши, поджал хвост и вздернул верхнюю губу, обнажая сверкающие клыки. Его прищуренные глаза не отрывались от лица Кирилла. Парень сделал какое-то едва уловимое движение, и Вульф спрятался за хозяйку, жалобно скуля.
— Да что случилось? Вульфик, ты чего? — недоумевала Татьяна.
За пса ответил Змей.
— Все в порядке. Собаки меня не любят. Как и кошки, впрочем.
— Почему? — глупо спросила девушка.
— Понятия не имею. Если ты хочешь подойти поближе, тебе придется либо идти без него, либо тащить его на буксире.
Татьяна из чистого упрямства попыталась было приблизиться к Кириллу, но Вульф с громким воем начал упираться всеми четырьмя лапами, взрывая землю и пытаясь вывернуться из ошейника. После минутной борьбы девушка сдалась.
— Странно, — отдышавшись, сказала она. — Такого с ним раньше никогда не случалось.
— Все когда-то бывает в первый раз, — меланхолично произнес Кирилл.
И Татьяну снова посетило чувство дежа вю. "Все когда-то бывает в первый раз. Меня вот тоже обычно не приглашают". Так сказал Змей, так же сидя на качелях на детской площадке…
Тряхнув головой, девушка спросила Кирилла:
— А что ты здесь делаешь? Ты хотел со мной поговорить?
— Вообще-то, это ты хотела поговорить со мной. Впрочем, я и не думал, что ты помнишь. Так, на всякий случай заглянул.
— Я хотела с тобой поговорить? Не понимаю.
Змей невозмутимо достал из нагрудного кармана рубашки какую-то бумажку и протянул ее Татьяне. Она машинально двинулась к нему навстречу и снова ощутила рывок поводка. Девушка удивилась: ей казалось, что длины поводка должно было хватить до качелей. Но оказалось, что Вульф перехватил поводок зубами и теперь тянул хозяйку к себе, словно не хотел подпускать ее к Кириллу.
— Вульф, фу! Ну-ка отпусти! — прикрикнула на него Татьяна, но собака не унималась, косясь налитыми кровью глазами на Змея.
Тот скрестил руки на груди и с ледяным спокойствием наблюдал за растерянной девушкой. Вдруг он перевел взгляд куда-то за ее спину и приподнял брови. "Блин, привычка у него, что ли, такая", — подумала Татьяна и обернулась.
Из-за беседки, находившейся за ее спиной, выглядывали две одинаковых чумазых рожицы с прижатыми (чтобы не расхохотаться) ко рту ладонями.
Все ясно! Выследили таки! Вот разбойники!
Впрочем, сейчас ей это было только на руку.
— Никита, Митька, ну-ка идите сюда! — командным голосом приказала девушка. — Идите-идите, мы вас заметили.
Близнецы, ни капельки не смущаясь, подошли к ним и беззастенчиво уставились на Кирилла. Тот с той же бесцеремонностью в свою очередь разглядывал их.
— Мальчики, возьмите Вульфа и погуляйте с ним.
— Сама гуляй, — отрезал один из братьев. — Это твоя собака.
— Никита!
— И вовсе я не Никита. Я — Митя.
— Ой, да ладно тебе, не выпендривайся. Уж я-то вас различаю.
Никита довольно заулыбался.
— Мить, может, ты его прогуляешь? — с просящими интонациями спросила Татьяна.
