Юджиния Райли - И нет преград…
И все же они приехали в цивилизацию, какой бы забавной она ни была. Энни решила растормошить своего сердитого спутника, понимая, что для нее это единственный шанс избавиться от физических страданий.
— Значит, это и есть Прери-Стамп? — спросила она наудачу. — И где же здесь пень? (Стамп (stump) по-английски значит «пень».)
Сэм раздраженно взглянул на нее.
— Похоже, не очень-то гостеприимное местечко, — добавила Энни, не теряя надежды разговорить спутника.
— Конечно, Прери-Стамп — не бог весть какой красивый город, — проворчал тот в ответ, — но в нашем положении выбирать не приходится. По крайней мере здесь вполне приличная гостиница.
Гостиница! Энни не могла сдержать прилива радости. Наконец-то они остановятся и она приведет себя в порядок!
Но тут ей в душу закралась тревога: ведь они, наверное, поселятся в одном номере! Впрочем, у Энни не было сил беспокоиться сейчас о таких вещах.
— И что же здесь есть? — поинтересовалась она, пытаясь продолжить разговор.
Сэм сдвинул шляпу на затылок.
— Прери-Стамп — всего лишь перевалочный пункт. Народ эстанавливается здесь, чтобы передохнуть и купить все необходимое, прежде чем отправиться в горы на поиски золота.
— Значит, я не ошибусь, если скажу, что это своего рода живой экспонат истории? — усмехнулась Энни.
Сэм наградил ее тем же хмурым взглядом. Господи, этот человек просто невыносим!
Он кивнул на видневшийся впереди привлекательный фасад.
— Мы переночуем вон там.
Они остановились перед красивым зданием с изящной вывеской, извещавшей, что это отель «Джефферсон». Спешившись, Сэм привязал лошадей к шесту, забросил на плечо седельные сумки, потом подошел к Энни и начал развязывать ей руки.
— Предупреждаю: веди себя хорошо, а то пожалеешь! — сурово изрек он.
Энни прикусила язык. Подумать только, каков наглец! Взгляд ее невольно задержался на огромном холодном «кольте», висевшем на боку похитителя, но она решила не совершать больше опрометчивых поступков, понимая, что в данный момент ее шансы на побег равны нулю. К тому же он еще не отошел после сцены у ручья, а у нее не было желания прощаться с жизнью.
Сэм стянул ее с лошади и поволок к гостинице. Несмотря на свою досаду, Энни невольно залюбовалась викторианским фасадом здания из белого кирпича. Первый этаж украшали два больших квадратных окна, в одном из которых свернулся калачиком пушистый рыжий кот, а в другом пышно зеленели комнатные растения. По второму и третьему этажам тянулись ряды высоких узких окон. Все сооружение венчала классическая крыша с резным карнизом.
Энни шагнула за порог и раскрыла рот от удивления, оглядывая шикарный вестибюль с викторианскими диванчиками красного бархата, толстыми сине-золотыми восточными коврами, раскидистыми папоротниками в плетеных кадках и картинами с изображением Скалистых гор. В дальней стене был устроен симпатичный камин из черного мрамора, над ним висело большое зеркало в медной раме. На потолке мерцала железная люстра с крупными лампочками из матового стекла. Услышав легкое шипение, Энни с испугом поняла, что помещение освещается газом. На одном из диванчиков храпел ковбой, надвинув шляпу на лицо и закинув ноги в сапогах на мраморную столешницу. Возле резной дубовой лестницы за массивной конторкой стоял маленький усатый портье. На мужчине был старинный черный костюм с бархатными лацканами, евр зализанные назад волосы делил прямой пробор.
Энни — в который уже раз — испытала чувство нереальности происходящего.
Недовольный голос Сэма ворвался в ее мысли.
— Пойдем, сестренка, хватит ворон считать! Можно, подумать, ты ни разу не была в гостинице!
— В такой — ни разу.
— Давай возьмем номер, — проворчал он и подтащил ее к конторке.
Увидев грязных, оборванных посетителей, портье поморщился.
— Добрый день, сэр. Чем могу служить? Сэм прищурился.
— Вы новичок?
— Да, сэр. Мистер Фалкрам умер. Сэм кивнул:
— Мне очень жаль. Один номер на ночь. С двумя кроватями.
Тревога Энни несколько улеглась: Сэм заказал две отдельные кровати. И все же ее не слишком прельщала перспектива провести ночь в одной комнате с этим бесноватым.
Портье посмотрел на Сэма с осуждением.
— Сэр, вы женаты на этой женщине? Сэм грубо хохотнул.
— Будь я на ней женат, разве я стал бы просить две койки? Маленький человечек покосился на Энни и покраснел.
— Но, сэр, это неприлично.
— Я не женат на ней, — перебил его Сэм. — Дело в том, что я охотник за головами и выполняю поручение судьи Райчеса из округа Гилпин. Эта женщина — моя пленница, опасная преступница. Я везу ее в Сентрал-Сити на суд и не собираюсь отпускать от себя ни на шаг.
Услышав слова «опасная преступница», Энни вскипела. Портье же покачал головой:
— Простите, сэр, но вы не можете спать в одном номере, если вы не муж и жена. Это неприлично.
— Да! — подхватила Энни. — Может быть, я не хочу спать с вами в одном номере! — надменно заявила она Сэму.
Он оскорбительно осклабился.
— Если ты предпочитаешь ночевать в каталажке, сестренка, я не против. Но предупреждаю, что там полно блох, пьяниц и разбойников с большой дороги. К тому же шериф… в общем, этот распутник любит побаловаться с дамочками, если ты понимаешь, о чем я толкую. — Он прошелся взглядом по Энни, внося полную ясность в свои слова.
— Негодяй! — в досаде крикнула она и тут же об этом пожалела.
Портье испуганно охнул, а Сэм схватил ее за ворот и оторвал от пола, заставив смотреть в его страшные карие глаза.
— Еще одно оскорбление, леди, — произнес он ледяным тоном, от которого по спине у Энни побежали мурашки, — и ты отправишься спать в каталажку!
Она боязливо кивнула.
Сэм так резко ее отпустил, что Энни пошатнулась. Он обернулся к портье и положил на стойку золотую монету.
— Хватит болтать, мистер! Мне нужен один номер на ночь. С двумя койками. Ясно?
— Да, сэр.
Раздосадованный человечек поспешно раскрыл книгу регистрации, повернул ее и пододвинул к Сэму.
— И поставьте наших лошадей в конюшню, — добавил Сэм, беря из чернильницы ручку и размашисто расписываясь в книге.
Портье кивнул:
— Я скажу мальчику-конюху, чтобы он присмотрел за вашими лошадьми.
— Премного благодарен.
Получив у портье ключ от номера, Сэм повел Энни на второй этаж. Он отпер третью дверь справа и втолкнул ее в комнату.
Удержав равновесие и метнув испепеляющий взгляд на своего мучителя, Энни осмотрелась. Комната была весьма симпатичной, большой и светлой. Две старомодные железные кровати, покрытые желтыми ситцевыми покрывалами, на окнах — такого же цвета занавески с кружевными оборочками, туалетный столик с белой мраморной столешницей, керамический таз и расписанный розочками кувшин. При других обстоятельствах этот номер показался бы Энни очень милым.
