Юджиния Райли - И нет преград…
Энни улыбнулась и в невольном восхищении покачала головой. Черт возьми, этот парень умеет обращаться с лошадьми и веревкой! Она бы ни за что не поймала кобылу с первого раза.
Сэм поскакал обратно, таща за собой ее лошадь, и только тут Энни вспомнила про спрятанный нож. Во рту у нее пересохло. Ей совсем не хотелось драться с человеком, который защитил ее от непогоды. Но это был единственный шанс на спасение…
По счастью, Сэм был еще далеко. Она осторожно попятилась к склону горы, встала на колени и вытянула лезвие из земли. Убрав оружие за спину и выпрямившись, Энни с тревогой следила за приближением Сэма.
Борясь с инстинктивным страхом, она попыталась продумать свой следующий шаг. Убивать Сэма ей не хотелось. Лучше подойти сзади, прижать острие ножа к его спине и потребовать, чтобы он отдал ей револьвер. А потом связать его по рукам и ногам, сесть на лошадь и смыться.
Как бы не так! Да он убьет ее в первые же три секунды! Но на кону стояла ее жизнь, и надо было решаться.
Ярдах в пяти от нее Сэм остановил лошадей и с усмешкой взглянул на Энни.
Она натянуто улыбнулась.
— Поймал? Отлично!
Кивнув в ответ, Сэм спешился и снял лассо с шеи ее кобылы. Сердце Энни подпрыгнуло. Он стоял к ней спиной, сматывая веревку. Вряд ли ей представится более удачный момент.
У нее перехватило дыхание. Ну что ж, сейчас или никогда! Энни осторожно двинулась к нему, держа наготове нож.
Внезапно Сэм замер. Она остановилась, парализованная ужасом.
В следующее мгновение он развернулся и бросил лассо — на этот раз в ее сторону. Веревочная петля вырвала нож из пальцев Энни. Лезвие завертелось в воздухе.
Энни была поражена. Она еще никогда не видела, чтобы кто-то так мастерски владел лассо! Ей вспомнились слова Отрубленного Носа, который назвал Сэма Ноубла легендой.
Между тем он навис над ней и сильно встряхнул за плечи. В его глазах полыхала ярость.
— Что, хотела меня убить, сестренка?
— Я… — Энни съежилась.
— Еще одна такая попытка — и, клянусь, ты поедешь в Сентрал-Сити, лежа ничком поперек седла!
Энни потеряла дар речи.
— Мерзавка! Скажи спасибо, если живой попадешь в Прери-Стамп!
Сэм подтащил Энни к лошади, грубо забросил в седло и привязал ее руки к луке. Она кипела от злости, наблюдая за тем, как он убирает свой нож в ножны и сматывает лассо, хотя, наверное, ей действительно стоило бы его поблагодарить.
Сэм Ноубл облегчил ее задачу: она опять начала его ненавидеть.
В дороге Сэм ругал себя. Могло случиться, что он бы не вез сейчас эту негодницу в Прери-Стамп! Слава Богу, он вовремя почувствовал, как она к нему приближается, и обнаружил, что у него пропал нож. Иначе лежать бы ему сейчас мертвым — глупый охотник за головами, заколотый в спину собственным ножом!
Как он мог потерять бдительность, поддаться минутному искушению и забыть про разумную осторожность? А он еще укрывал ее от града, жалел и даже заарканил ее лошадь!
«Ты здорово ошибся, Ноубл! Ты думал, что она беззащитная женщина, а она матерая преступница — лживая и подлая, готовая в любой момент всадить тебе в спину нож».
Для человека с Запада не было ничего более гнусного, чем такое убийство. Нож или пуля в спину считались самой последней подлостью. И если у него в голове мозги, а не дерьмо, он не должен об этом забывать!
Глава 6
Солнце уже клонилось к закату, когда они взобрались на вершину горы. Энни увидела вдали причудливый городок в старом западном стиле. Видимо, это и был Прери-Стамп, о котором говорил охотник за головами, — самая яркая достопримечательность в их путешествии по Зазеркалью. Но сейчас Энни было все равно: она слишком устала.
Они опять весь день скакали верхом, устроив лишь один короткий привал, чтобы перекусить. Как и вчера Энни не заметила никаких признаков того, что они находятся в XX веке. Наоборот, встреченные ими в дороге всадники, фермер в фургоне с сеном и супружеская пара в старомодной двуколке были явными атрибутами века прошлого.
Энни чувствовала себя совершенно несчастной. Ее одежда уже просохла после дождя, но лучше от этого ей не стало. Теперь одежду, которую она не меняла целых два дня, покрывали запекшиеся лепешки грязи, а кожа и волосы были в песке. Связанные руки горели огнем, лицо пылало от ветра и солнца. Она отчаянно мечтала о ванне, а еще ей хотелось достать из сумки маленький пузырек с лосьоном и обтереть лицо и руки.
На зубах тоже противно скрипел песок. Энни выросла на ранчо и привыкла проводить много времени в седле. Она спокойно воспринимала многие вещи, которые другие назвали бы неудобством. Энни не впервой было спать на траве и справлять нужду под кустом. Но эта поездка даже ей казалась полнейшим абсурдом.
В довершение всех бед охотник за головами целый день молчал. После ее неудачной попытки украдкой напасть на него с ножом он сделался мрачным и неразговорчивым. Лицо его хранило гранитную неподвижность. Энни хотела было воззвать к своему похитителю с жалобной просьбой остановиться там, где можно было бы принять ванну, но понимала, как он раздражен.
Они подъехали к маленькому городку, и Энни прочла на дорожном указателе: «Прери-Стамп, Колорадо. Население — 272 человека». Впереди пролегала изрытая колеями дорога, по обеим сторонам которой тянулись дощатые фасады старинных зданий. Этот поселок очень напоминал Дэденд, только здесь по главной улице разъезжали лошади и двухколесные экипажи, а по тротуарам ходили мужчины и женщины, одетые как первые поселенцы. Из салуна, пошатываясь, вышел пьяный ковбой. Громко улюлюкая и паля в воздух из пистолета, он сел на свою лошадь и ускакал.
Энни покачала головой. Боже, как странно! Значит, она действительно совершила перемещение во времени и попала в другой век. Кажется, она уже приняла эту мысль, но потрясение было слишком велико. Энни взглянула на своего похитителя и не увидела на его лице никакой реакции. Ну конечно: эта обстановка была для него привычной!
Они продолжали свой путь. Энни заметила троих мужчин в оленьей коже и ковбойских шляпах, неторопливо шагавших по улице, двух индейцев в пончо, сидевших на скамейке, и входившего в салун мужчину в элегантном черном фраке. В дверях галантерейного магазина появилась домохозяйка в ситцевом платье, плотной шали и синевато-серой шляпке. Она вела за руки двух маленьких детей, одетых в костюмчики из коричневой домотканой материи. На крыльце соседней лавки три старика в широких брюках, фланелевых рубахах и потрепанных шляпах сидели за столиком, склонившись над костяшками домино. Потом на глаза Энни попались мул, две лошади, двуколка, лающая собака, бородатый старатель с осликом и фургон, в котором ехала семья переселенцев. В воздухе пахло лошадиным навозом и пылью.
