Эрика Орлофф - Тайна древней рукописи
Вскоре вся плита уже была заставлена шипящими сковородами, из которых валил пар. Мой повар взял небольшой кувшин с водой, добавил туда несколько долек лимона и понес его в сад через заднюю дверь. Он начал выносить тарелки, и я принялась ему помогать.
Выйдя в сад, я тут же почувствовала, как мое тело расслабилось, и мне стало хорошо. В пруду журчала вода, вокруг весело щебетали птицы. На изгороди, огибающей весь сад, висели зажженные фонарики. Вечерело, но летом в это время еще не темно. Должно быть, с наступлением сумерек сад выглядит просто чарующе.
Я направилась к столу, который накрывал Август, — обычный стол из кованого железа с двумя стульями. Он накинул на него белую льняную скатерть и расставил свечи.
— Присаживайся, — сказал он. — Я сейчас принесу остальное.
Вернувшись, он поставил на стол блюда с едой. Все было безупречно — даже кускус. И действительно, создавалось впечатление, будто мы сидим в ресторане. Я не переставала отдавать Августу должное за то, что он смог свыкнуться со странностями своего отца.
Он спросил меня:
— А почему тебя назвали Каллиопой?
— Это имя одной из дочерей Зевса. В переводе с греческого значит «красивый голос». Моя мать была певицей, и я думаю, она хотела, чтобы я пела. Но если бы ты только слышал мой голос… в общем, я могу со всей уверенностью сказать, что мое имя мне вообще не соответствует. Я не Нора Джонс. А твое имя? Август — по месяцу рождения?
Он кивнул:
— Да, правильно, я родился в августе. К тому же любимым скульптором моей мамы был Огюст Роден.
Весь вечер мы болтали о наших родных и о музыке. Обо всем и ни о чем одновременно. Когда с ужином было покончено, небо уже превратилось в темно-синее полотно с мазками розового цвета. Это идеально отражало состояние моей души.
Август встал.
— Пойдем покормим рыбок.
Мы подошли к пруду. Большие золотые рыбы неспешно подплывали к поверхности, ожидая своей трапезы. Мы наблюдали, как рыбы в танце переворачиваются на бок, и кидали им лакомство. Потом мы присели на скамейку недалеко от водопада, тихое журчание воды доносилось до нас.
— Думаешь, Мириам Роуз приведет нас к А.?
Он пожал плечами и, взяв меня за руку, стал медленно водить указательным пальцем по ладони. Несмотря на жару, я поежилась.
— Я уже привык к тому, что когда, казалось бы, все становится ясно… вдруг обнаруживается новый слой загадок, — сказал он.
Он продолжал гладить мою руку, и так мы и сидели в тишине его сада, освещенного белыми лампочками. Птицы тихо переговаривались в своих гнездах. И мне чудилось, что мы единственные люди во всей Вселенной.
6
Бури свирепствуют. Страсти грохочут.
А.Август настоял на том, чтобы поехать со мной на такси и проводить меня до дома. Он хотел убедиться, что я благополучно доберусь. Мы попрощались, и я смотрела вслед такси, увозившему его обратно в Гринвич Вилладж. Мне вдруг стало так плохо и тоскливо, что я чуть не упала в обморок. Его не было только минуту, а казалось, что прошла целая вечность.
Дядя Гарри уже ждал меня наверху. На столе стояла бутылка красного вина, из колонок тихо доносился джаз. Это был традиционный ритуал дяди Гарри и Гейба: каждый вечер дядя ждал, когда Гейб вернется домой, под музыку Герби Ханкок, или Джона Колтрейна, или Майлса Дейвиса они выпивали по бокалу вина и пересказывали друг другу все события дня.
— Каллиопа, — улыбнувшись, сказал дядя, — ну, скажи же мне, что платье из «Барни'с» и мой своднический нюх меня не подвели. Вы хорошо провели время?
Я счастливо улыбнулась, не зная, что ответить. Неожиданно для себя я выпалила:
— Дядя, он потрясающий. Абсолютно идеальный.
— Лучше, чем тот парень, с которым ты встречалась… как его? Ну, тот, что поступил в Бостонский колледж по гранту для игроков великой игры лакросс. Как, стало быть, его звали?
— Ты прекрасно знаешь, что его имя Чарли. — Я покачала головой. — Тебе он никогда не нравился.
— И разве я ошибался?
— Ты ведь все равно заставишь меня это сказать, да, страж крипт?
— О, — театрально протянул он, притворившись, что достает нож из груди. — Ты опять испытываешь судьбу и разглашаешь эту тайну? И да, я таки заставлю тебя признать свою неправоту.
Подыгрывая ему, я стиснула зубы:
— Насчет Чарльза ты оказался прав. Действительно, он был в некотором плане ненадежен. Особенно в том, что он мне изменял.
— И как я тебе тогда говорил, время лечит. Пройдет совсем немного времени, и ты снова воспрянешь духом и найдешь парня, такого же особенного, как и ты. Но под «немного времени» я не имел в виду, что нужно забыть про личную жизнь до конца школы. Так что я обязан был вмешаться и взять все в свои руки.
— Просто в этом году мне так никто и не понравился. Не знаю… но Август… никто не может быть таким классным, умным и милым одновременно. Никто.
— О да, он может. Я уже давно знаю их семью. Кэлли, это не просто какой-то очередной парень, с которым я тебя мимоходом познакомил. Как, например, сын Мейерсов, там, в холле, помнишь? Он и в подметки тебе не годится.
— От него просто мурашки по коже.
— Точно. Помнишь Джорджину из бухгалтерии? Она мне раз сто показывала фотографию своего сына, хотела, чтобы я вас свел. Но я узнал от Стеллы из исследовательского отдела, что он просто чума египетская, с большой буквы Ч. Его выгнали уже из двух частных школ.
— О, тут кто-то занимается сплетнями? — поддразнила я его.
— Только потому, что это касается тебя. А вот Август… он круглый отличник, у него приятная внешность, он заботится о своем отце. Умный и галантный. Он как раз тот тип, о котором я мечтал для тебя. Что ж, теперь вернемся к главному. Я был… каким? Что ты там говорила?
— Старым?
— Нет, после этого.
— Прав. — Я зевнула. — Пойду-ка я спать. Мы с Августом рано утром едем к Мириам Роуз, а нам надо еще и на пароход успеть.
— Хорошо, солнышко. — Он пригубил вина. — И Кэлли…
— Да?
— Ты достойна быть счастливой. Помни об этом.
— Ладно, спасибо.
— И это нормально — развлекаться и делать что-то для собственного удовольствия, а не для того, чтобы это хорошо смотрелось в приложении к диплому Гарварда.
Я кивнула и подошла к дяде, чтобы поцеловать его на ночь.
— Спасибо, страж крипт.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
Переодевшись в футболку и шорты, я взяла пульт и стала переключать каналы. Не прошло и десяти минут сериала «Закон и порядок», как я уже заснула.
Примерно посреди ночи мне приснилось, что я стою внутри замка. Во всяком случае, мне казалось, что это замок. Я ходила из комнаты в комнату и искала кого-то. Или убегала от чего-то. Какой-то голос кричал: «Беги! Беги!» Я подумала, что это голос Августа, но нет, не его. И тут я проснулась. Видимо, я металась во сне, поскольку запуталась в простыне. И в ту самую секунду — 3:07, как мне поведали часы на тумбочке, — засветился экран моего мобильника.
