Елена Вернер - Черный клевер
Пахло в магазинчике замечательно, по-родному, резиной от свеженьких покрышек, маслами, полиролью. Так пахнет автомобиль, который только-только сошел с конвейера. Однако из персонала никого не было, прилавок и пункт выдачи позади него пустовали. Лора прошлась мимо стеклянных витрин, оценила опытным глазом ассортимент и осталась почти удовлетворена.
Еще один покупатель озадаченно замер возле стеклянного стеллажа с упаковками стеклоподъемников. Выпятив пухлые губы и наморщив лоб, он переводил взгляд с одной коробки на другую, с одного ценника на соседний. Лоре вдруг захотелось облегчить его задачу.
– Я бы взяла вот эти, итальянские… – Она кивнула в сторону ближайшей упаковки. Мужчина перевел на нее непонимающий взгляд, и лицо, довольно яркое, хотя и с мелкими чертами, приобрело вопросительное выражение. Лора пояснила:
– Стеклоподъемники. Вы же на них смотрите. Вот эти самые лучшие… по крайней мере из того, что здесь представлено.
Мужчина заулыбался, и Лора уловила не то хитринку, не то недоверчивость. Видимо, это потому, что ему вздумала советовать барышня, усмехнулась про себя Лора – и ее словно пришпорили:
– Производятся в Италии. Можно устанавливать в любую машину, в любую дверь, и переднюю, и заднюю. У них в движке встроен термопредохранитель, он защищает от перегрузки.
– А цена? Они ж на тысячу дороже всех остальных! – словно возмутился мужчина, хотя хитроватое выражение с лица не стерлось.
– Они того стоят. Лучшее довольно часто – самое дорогое, потому что качество требует затрат, – пожала плечами Лора. – Впрочем, можно и попроще. Вот эти отечественные. В отличие от многих других наших у этих нет изгибающихся элементов, значит, будут работать дольше. Позвольте….
Она проскользнула мимо мужчины к дальней части витрины и ткнула пальцем в очередную коробку.
– Смотрите, а вон в тех, видите, тоже электропривод, но тросовый механизм заменен на рычажный. Это значит, что его не «заест» от перекоса стекла. У вас какая машина?
– «Логан». «Рено».
Лора радостно встрепенулась:
– А, ну так это проще всего! Для них специально разработаны вон те. Кнопки управления с подсветкой можно установить в любом месте в салоне, очень удобно. Надежные, простые в установке. По-моему, прекрасный выбор.
– А сами бы вы что взяли? – поинтересовался мужчина, глядя на Лору совершенно другими глазами. Она хмыкнула, успевая еще раз оценить его облик. Массивная, но не толстая фигура, скорее основательный мужчина, чем грузный. Уверенный в себе, обаятельный, но довольно спокойный. И неплохо зарабатывающий: хорошие джинсы, качественный трикотаж джемпера, начищенные ботинки из матовой кожи.
– Я-то бы взяла последние, но… Думаю, вы можете себе позволить лучшие. Машинка ваша будет рада, и вы тоже.
Мужчина польщенно улыбнулся ей в ответ, покивал, все еще обдумывая что-то. Протянул руку:
– Я Глеб.
– Лора, очень приятно, – она без промедлений пожала горячую жесткую ладонь.
– Лора, у вас есть работа?
Она опешила:
– Э… Вы об этом всех девушек спрашиваете, с которыми знакомитесь?
– Только тех, что покоряют меня своими деловыми качествами.
Лора не совсем поняла его и неопределенно хмыкнула. Тогда Глеб поднырнул под крышку прилавка и попал к кассе:
– Вам что-нибудь посоветовать, Лора? Хотя, кажется, вы в этом деле разбираетесь лучше некоторых продавцов.
Лора смущенно засмеялась, сообразив:
– Так вы здесь работаете! Ну вот, а я со своими советами, позорище какое…
– Вовсе не позорище. Вы почти убедили меня купить стеклоподъемники для «Рено», при условии, что у меня вообще старушка-«Королла». «Рено» я продал, чтобы открыть, – он с видимой гордостью обвел руками широкий круг, – все это. И про вашу работу я спрашиваю, потому что очень надеюсь, что именно благодаря вам наш магазинчик не загнется. Что скажете?
Лора сказала Глебу «да». Сперва на предложение поработать на него, потом – на предложение сходить поужинать, остаться до утра, поехать в Египет… В Люблинском ЗАГСе, отстояв положенное время в компании таких же ошалелых людей, ввязывающихся в самую большую авантюру своей жизни, она тоже ответила «да».
Все происходило очень быстро, и не было времени остановиться и подумать. Да и о чем? Они с Глебом прекрасно понимали друг друга, днями взахлеб обсуждая тачки, вечерами смотря «Top Gear», неделями пропадая в магазине, делая закупки, нанимая кассира и второго консультанта, обзванивая клиентов, пополняя ассортимент запчастей и сопутствующих товаров, обмениваясь ласковыми поцелуйчиками, пока микроволновка в подсобке разогревала один обед на двоих. И впервые грядущая жизнь не показалась Лоре пугающей, в ней образовался просвет, широкий, как полоса ясного сине-холодного неба на горизонте пасмурного дня. Те месяцы были как под эфиром, когда из-за неудач они не расстраивались всерьез, а радости воспринимали, преувеличив многократно. И даже беременность, собственно, и подстегнувшая без того стремительный брак, Лору не встревожила. Как-никак, она получила высшее педагогическое образование, и дети ее не пугали – ни чужие, ни тем более свои.
И когда родился Алеша, она ринулась в бой со всем пылом, на который была способна. Лора не страдала от депрессии, не переживала из-за лишнего веса, ее мир завертелся вокруг маленького существа, отчаянно в ней нуждающегося.
Возможно, за всю ее жизнь никто не любил ее сильнее, чем этот крошечный кареглазый сверточек, нежно улыбающийся беззубым ртом. Бесконечные пеленки, кормления, сцеживания и недосыпы не могли пошатнуть ее уверенности в том, что она замечательная мать, а будет еще лучше, несмотря на то что Алеша оказался очень неспокойным малышом. Уложить спать его было целой проблемой, он кряхтел и куксился и постоянно норовил заплакать, а Глеб, как выяснилось, совершенно не переносил детский плач – равно как и не умел говорить шепотом, чем частенько будил сына по утрам. Выход нашелся случайно, в темном ноябре, когда в нервическом порыве Лора властно прижала хнычущего ребенка к груди, вынесла из дома и вместе с ним отправилась в ночное путешествие по Москве. Рокот двигателя и оранжевые мазки фонарных огней по лицу очень скоро убаюкали Алешу лучше любой колыбельной. Видимо, страсть к машинам и поездкам была у матери и сына общей.
Ночами Лора мечтала, чтобы сын поскорее подрос. Тогда можно будет показать ему, как велик и прекрасен мир, сколько в нем волшебного и удивительного. Радуга на мокром боку мыльного пузыря. Холодный нос котенка. Соломинка в талом ручье. Шалаш из веток в укромном уголке парка. Разломанная ледоходом река, вся в торосах и трещинах. Черные козявки букв, складывающиеся в слова, у каждого из которых – свой смысл и окрас. Разделенный с соседским мальчуганом пополам пакетик конфет, букетик бархатцев для девочки в песочнице. И музыка, конечно, музыка, ее ревущее великолепие…
