Рыжая на его голову (СИ) - Сурина Лилия
- Совсем наоборот, одевается просто, ни маникюра, ни косметики, - дую на ложку с борщом. Как ни странно, меня не бесит разговор о девчонке, наоборот, хочу рассказать о ней.
- Но тебя привлекла, сынок, раз ты согласился пить чай, который ненавидишь. Познакомишь со своей девочкой?
- Не, мам, она еще не моя девочка, - мотаю головой, удивляясь выскочившему «еще».
- А, ну ладно, раз «еще» не твоя девочка, значит скоро станет ею, - улыбается мама, будто рада, что я проявил интерес не только к хоккею.
В четыре часа дня заезжаю на мотоцикле за Даней, хоть она и отказалась, куда денется, я умею уговаривать. Вот только оказалось, что уговаривать некого, или уже ушла, или меня заприметила и затаилась. Приходит мысль, установить приложение на андроид, чтобы отслеживать девчонку по номеру телефона, тайком. Но тут же отмахиваюсь от идеи, кто она мне, в конце концов?
В ледовом ее тоже не нахожу, обычно уже катается, когда приходим на тренировку. Но не вижу маленькой фигурки ни на льду, ни на ее обычном месте.
- Рыжую потерял? – ржет Ден, толкая меня в плечо. Стоим рядом, на самом верху трибун и глазеет, как чики наши репетируют. Среди них есть та, с которой уже год дружит.
- Не видел ее?
- Видел, она сегодня рано примчалась, и к Оксане в кабинет сразу, не переодеваясь пошла. Идем одеваться, сегодня у нас генеральная репетиция.
- Ты иди, я сейчас, - выпроваживаю друга, спеша в кабинет тренерши мелких фигуристов.
Неужели напугал Даньку своим напором, и она решила уволиться?
Кабинет закрыт, иду искать Оксану на малую площадку. Но и там нет тренера, зато вижу ту, которую потерял, катается с толпой малышни, показывает им простые элементы из фигурного катания. Наблюдаю за Данькой несколько минут, так ловко у девушки получается, устраивает паровоз и тянет цепочку из мелюзги за собой, под задорную песню.
- Какая же она классная, - рядом останавливается тренерша и машет Даньке, та поднимает руку в ответ, замечая меня. – Что бы я без нее делала? Вызвали в спорткомитет, а детишки уже на тренировку собрались. Дане позвонила, она мигом примчалась. У нее призвание, с малышней возиться, смотри как им нравится.
Соглашаюсь с Оксаной, и со спокойной душой иду переодеваться. Птаха рядом, никуда не сбежала. Вскоре ее огненный пучок над белоснежным капюшоном виден поверх борта, и я облегченно выдыхаю.
- Запал на рыжую? – тихо говорит Ден, но несколько голов в шлемах удивленно поворачиваются в нашу сторону.
- А если и запал, тебе что за дело? – усмехаюсь, скрыть все равно не получится, глазастые черти.
- Да норм, - поднимает вверх руку в перчатке.
- Закончили базар, - на льду появляется наш тренер, свистит в свисток. – Встали в круг, обсудим схему завтрашней игры. Первым делом хочу предупредить тафгая, следишь за противником, и не даешь Глеба в обиду. В прошлом сезоне один из барсов чуть не размазал Шмелева по борту, ты зазевался.
Да, помню, если бы не экипировка, то я бы стал плоским, от мощного удара противника. Меня боятся и стараются устранить. Мишка Заварзин, наш тафгай, отвлекся на секунду.
- Сегодня не гуляем, после тренировки по домам, отдыхать. Сам лично все спорт-бары и боулинги прочешу, - грозится Алексей Михайлович, парни возмущаются, только я молчу. Все равно не хожу никуда, не интересно. – Завтра кубок возьмем, тогда и повеселитесь, а сегодня отдыхайте.
Через час я, уже переодевшись, после душа, снова прихожу на площадку. Торнадо-чики тоже ушли, отрепетировав свой номер. Данька собрала после нас инвентарь и теперь просто сидела на третьем ряду, наблюдая за машиной, делающей заливку льда.
- Привет, - присаживаюсь рядом, она вынимает из ушей розовые наушники и поворачивается ко мне.
Она плачет, щеки мокрые, глаза блестят, и пальцы мнут носовой платок. Кто ее обидел?
- Тебе чего, Шмелев?
- Чего ревешь?
- Не твое дело, - грубит сначала, но потом сникает и бормочет едва слышно:
- мама не звонит… не нужна я ей…
Глава 15
Даниэла
Я почти три недели живу у отца, а мама всего два раза позвонила, и то разговаривала со мной минуту-две, в основном давала наставления. Мы расстались плохо, поссорились из-за ее нынешнего мужа, я рассказала, как он бесцеремонно вваливался в мою комнату, если забывала запереться на щеколду. Мог и в ванную вломиться, в прямом смысле, даже замок пришлось однажды ремонтировать.
Последней каплей стало то, что он подкрался ко мне в кухне, когда я собиралась заваривать чай. Ну я и надела на его голову фарфоровый заварник, мамин любимый. Бедолага не пережил столкновения с деревянной башкой мужика и развалился надвое. Мужик расписал все так, будто я покушение на него устроила, чтобы прогнать из дома. И вот кому из нас двоих мама поверила?
Конечно любимому на тот момент мужчине. И я не выдержала, вспылила. Мама указала на дверь – «я с тобой уже сладить не могу, вали к своему папочке, пусть он теперь мучается». И я уехала. Но теперь жутко скучала по маме, и иногда хныкала в одиночестве. Сегодня меня Глеб застал за минуткой тоски, стараюсь не показывать никому.
- Не реви, я тебе конфетку дам, - толкается плечом парень, вытираю слезы, и смотрю в его хитрые глаза. Тону в летнем небе, ласковом, и теплом.
- Нет у тебя конфеты, - возвращаю толчок.
Смотрю, как Глеб роется в карманах, и жду обещанное лакомство, даже интересно, какая будет конфетка. Но показывает пустые ладони, и делает такое огорченное лицо, что забываю о своей тоске, хохот вырывается из груди.
- Упс… правда, конфеты нет, схавал кто-то, - хватает меня за руку и выдергивает из кресла, - но вот не люблю быть обманщиком, сейчас поедем в магаз, и я куплю тебе самую-самую вкусную!
- Глеб! Мне переодеться нужно, - упираюсь, не в коньках и куртке же бежать за сладеньким. Глеб меня оглядывает и не может сдержаться, смеется, заражая и меня.
- Ну че, в коньках по городу еще никто не ходил, может, мне тоже надеть и пойти удивить народ?
Он меня даже пугает своими странными желаниями, пячусь, пока не заявляет, что шутит. Ждет в детской раздевалке, пока переодеваюсь в своей коморке. Вот зачем он проявляет столько внимания ко мне? Все хоккеисты разошлись по домам, а он пошел искать именно меня, даже не сомневаюсь.
Но, положа руку на сердце, или куда там ее кладут, признаю, когда Глеб рядом, тоска отступает, я не так одинока будто. Долго ли продлится его внимание и до чего доведет? Я согласна с ним подружиться, и общаться как товарищи. Большего не нужно, я девушка не того уровня, которая ему нужна для отношений. Даже пытаться не буду, и надеяться на что-то, кроме обычной дружбы.
Вообще, для себя решила еще в прошлом году, что сначала окончу школу, потом выучусь на детского врача и только тогда задумаюсь о семье и детях. Хочу работать в ледовом, лечить детишек, маленьких фигуристов и хоккеистов. Мои подруги были другого мнения о первой любви. Считали, что самое лучшее впервые влюбиться в пятнадцать или шестнадцать лет, потом будет уже другая любовь, взрослая. Может они и правы, но я хочу первую и навсегда!
Так что, все мои девчонки уже испытали первую любовь. Я им немного завидовала, но следовала плану. Сначала выпускной. Потом вуз, а дальше видно будет.
Выскакиваю из своего «кабинетика», надеясь, что Шмелев уже рулит к своему дому, позабыв о моей унылой персоне. Но он сидит на скамье и рассматривает маленькие хоккейные коньки, увидев меня вскакивает и протягивает их мне.
- Не знаешь, чьи? Валялись под скамейкой. Надо же, совсем недавно и у меня были такие же крохотные. Чьи же?
Я пожимаю плечами, не всех малышей даже знаю по именам, а уж узнавать их одежки-обувки вообще не пока могу.
- Обычно подписаны, посмотри.
- Да смотрел, без подписи.
- Давай я закрою их в своем шкафчике, а завтра приду и поищу растеряшку? – предлагаю, и Глеб кивает.
Мы выходим на улицу, когда уже сгущаются ранние осенние сумерки и зажигаются фонари. Город становится оживленнее, люди гуляют по аллеям парка, и слышится музыка. Пока еще тепло, на юге холода приходят намного позже, чему я рада. Иногда я забываю, что нахожусь не в Вероне. Из-за климата, который схож с погодой в этом южном городе. Знаю, что рядом море, но ни разу не добралась до него за эти три недели. Видела, только мельком, когда ехала из аэропорта.
