Исцелиться любовью (ЛП) - Харт Кэмерон

Я погружаю свой язык в ее дырочку, потягивая ее сладкий нектар прямо из источника. Массируя стенки ее бархатистой киски, я теряюсь в ее аромате, ее вкусе, ее сущности, когда она стекает по моим губам и по подбородку. Я нахожу ее клитор и обвожу его снаружи, не совсем давая ей то, что ей нужно.

— О Боже, Эллиот, пожалуйста... — Бриэль вращает бедрами, пытаясь заставить меня прикоснуться к ней там, где ей нужно. Я кладу другую руку ей на живот, растопыриваю пальцы и прижимаю ее к месту.

Я полностью убираю руку и смотрю на нее снизу-вверх, полностью лишая ее своего прикосновения. Она хнычет от разочарования.

— Я всегда буду давать тебе то, что тебе нужно, — обещаю я ей.

Я снова погружаюсь в ее возбуждающую киску. Даже просто побыть вдали от ее сладкого жара на несколько секунд было настоящей пыткой. Я пожираю ее маленькую спелую киску, не в силах насытиться ею. Водя языком по ее маленькой пуговке, я вырисовываю узоры и переключаюсь между легкими, как перышко, и жесткими, напористыми движениями. Бриэль красиво извивается подо мной, пока я продолжаю свое наступление.

Я двигаю пальцами к ее входу, проскальзывая одним пальцем в ее тугой канал.

— Эллиот! — кричит она, сжимая в руках простыни.

Я двигаю пальцем туда-сюда, массируя ее самое чувствительное местечко. Я ввожу в нее два пальца и наблюдаю, как она вздрагивает и дергает бедрами в ответ на вторжение. Немного откинувшись назад, я наблюдаю, как мои пальцы входят и выходят из нее, пока она ласкает мою руку. Чертовски красиво.

Она так близко, что я чувствую, как напрягаются ее мышцы, как пульсирует ее киска вокруг меня. Ее тело напряжено, вибрирует от напряжения, когда я возбуждаю ее каждым движением пальцев.

— О Боже, о боже, Эллиот, я... О Боже...

Она едва может выговаривать слова, когда достигает своего пика, ее дыхание становится все более и более прерывистым.

— Я с тобой, солнышко. Кончи для меня. Кончи мне прямо в лицо, боже, мне нужно, чтобы ты кончила для меня, Бриэль.

Я снова наклоняюсь и втягиваю ее клитор в рот, массируя его языком. Я прикусываю ее твердый бугорок, и она взрывается в моей руке, изливаясь, извиваясь и выкрикивая мое имя. Я заменяю пальцы языком и впитываю влагу волна за волной, пока ее киска содрогается в конвульсиях, и она кончает от наслаждения.

Я снова и снова тру ее клитор непрерывными круговыми движениями.

— Я не могу, Эллиот. Это слишком, — хнычет она.

— Этого недостаточно, милая. Ещё раз. Мне это нужно. Мне нужно увидеть, как ты кончаешь снова.

Я снова погружаю в нее два пальца, ее киска все еще пульсирует и набухла после первого оргазма. Я заворожен ее мягкими розовыми складочками, блестящими от желания. Она такая чертовски влажная, что мои пальцы легко скользят внутрь и наружу, растягивая ее и подготавливая к приему моего огромного члена.

Вскоре Бриэль напрягается вокруг моей руки, и я понимаю, что она на грани.

— Вот так, милая, — хриплю я. — Отпусти себя для меня. Я держу тебя.

Я сжимаю пальцы, чтобы попасть в ее точку G, и нажимаю большим пальцем на клитор, и она сжимается вокруг моей руки, каждый мускул в ее теле сжимается перед ее великим освобождением.

— О, блядь! Эллиот, Эллиот, Эллиот... — повторяет Бриэль, возвращаясь на землю. Я смотрю на нее, впитывая каждое выражение ее лица, каждый изгиб ее тела, каждое покачивание ее великолепных сисек, когда она трепещет передо мной.

Я вынимаю из нее пальцы и обхватываю соски, покрывая их сладким, липким соком, прежде чем слизать его с ее грудей. Я прокладываю себе путь вверх по ее груди, покусывая и целуя изящный изгиб шеи, наслаждаясь слегка солоноватым вкусом ее кожи, покрытой тонкой пленкой пота, покрывающей ее тело. Мне нравится, что я сделал это, заставил ее вспотеть, заставил ее стонать и дрожать.

Наконец, мои губы касаются нежной раковины ее уха.

— Чертовски красиво. Обожаю наблюдать, как ты разваливаешься на части.

Дыхание Бриэль, наконец, приходит в норму. Ее блестящие глаза распахиваются, заставляя меня застонать, когда я вижу, что в них все еще горит вожделение.

Хорошо. Я с ней еще не закончил. Совсем нет.

— Так нечестно, — обижается она, приподнимаясь, чтобы потянуть меня за рубашку. — Ты видел меня всю, но я почти не видела ни частички тебя.

Я улыбаюсь ей, наслаждаясь ее рвением.

— Как пожелаешь.

Я сползаю с кровати и стягиваю рубашку через голову. Бриэль приподнимается на локтях, чтобы посмотреть на меня. И тут я вспоминаю, что она никогда на самом деле не видела мою ногу. Бриэль, должно быть, осознала то же самое. Она садится на кровати и тянется ко мне. Я подхожу к ней поближе, наблюдая, как она расстегивает пуговицу и молнию на моих джинсах.

— Дай мне посмотреть на тебя, — мягко просит она. Я киваю, позволяя ей стянуть ткань. Я снимаю джинсы и боксеры и стою совершенно голый перед единственной женщиной, которую я когда-либо любил.

Ее глаза не отрываются от моих, когда она кладет руку мне на грудь, молча благодаря меня за то, что я тоже отдаю ей эту часть себя. Я смотрю на нее сверху-вниз, моя кожа горит от ее прикосновений.

В конце концов, ее взгляд скользит по моей груди, рукам и животу. Она проводит по чернильным завиткам на моей коже, оставляя за собой огненный след.

Ее пальцы находят старый шрам на левой стороне моей грудной клетки. Осколок от взрыва застрял у меня в боку, оставив приятное напоминание о том дне. Бриэль наклоняется и целует вздувшуюся кожу. Это самый милый, самый чистый жест, который я когда-либо видел, и я чувствую, что влюбляюсь в нее еще больше.

Ее пальцы продолжают исследовать мое тело, и я позволяю ей. Оно все принадлежит ей.

Она находит еще один шрам на моем правом плече. Это пулевое ранение, которое я получил во время одной из своих первых миссий. Все было не так уж плохо. Медик сказал, что плечо — одно из лучших мест, где можно получить пулю. Я сказал ему, что это похоже на бред, который рассказывают люди, в которых никогда не стреляли.

Бриэль озабоченно хмурит брови, но не задает вопросов. Со временем она узнает все мои истории. Она узнает каждую рану, как внутреннюю, так и внешнюю. Точно так же, как я хочу узнать все о ней.

Моя до боли милая девочка нежно целует шрам на моем плече и продолжает покрывать поцелуями мою грудь, пока не добирается до сердца. Я знаю, она чувствует, как оно бьется о мою грудную клетку, и каждый удар пульсирует от потребности, желания и любви.

Она целует мою грудь, прямо над сердцем.

— Моё, — шепчет она мне в кожу, прежде чем прижаться к ней лбом. Ее пальцы скользят по моему телу, минуя бедро, пока не доходят до поврежденной кожи на ноге. Она не обращает на это внимания и не делает из мухи слона, она просто нежно поглаживает меня там, любя и эту часть моего тела.

Я ошеломлен ее милыми, нежными прикосновениями и мягким исследованием. Я беру двумя пальцами ее за подбородок и наклоняю ее голову к себе, прежде чем прикоснуться губами к ее губам.

Она сразу же раскрывается для меня, и я погружаюсь в ее нежный рот. Ее руки скользят вверх по моей груди и вокруг шеи, запутываясь в волосах на затылке, когда она притягивает меня ближе, пытаясь поглотить.

Внезапно она отстраняется от меня, и я следую за ней, как магнит, притягиваемый ее светом, ее прикосновениями. Ее руки скользят вниз по моему телу, и она гладит мой член, обхватывая пальцами его в обхвате и поглаживая до тех пор, пока я не готов кончить в ее ладони.

— Ты ощущаешься очень хорошо, солнышко, — стону я, останавливая ее движения. — Я кончу прямо сейчас, если ты еще раз прикоснешься ко мне, но я хочу быть внутри тебя, когда это произойдет.

— О... — она сглатывает. Я осторожно укладываю ее обратно на кровать и снимаю с себя последнюю одежду, прежде чем забраться на нее.

— Ты такая чертовски красивая. Такая идеальная. Такая моя. — Мой взгляд скользит по ее телу, и я не могу поверить, что все это для меня.

Я наклоняю голову и целую ее, засасывая ее язык в рот и поглаживая его своим. Мы прерываемся, чтобы глотнуть воздуха, и я облизываю ее горло, чувствуя, как учащается пульс под моим языком. Я протягиваю руку и провожу пальцем по ее щелке, собирая ее соки и проверяя ее готовность.