Обещал жениться - Матвеева Любовь

Подошёл знакомый покупатель, и я ему вишню навязала почти даром. А непроданный букет подарила продавщице рыбы. Она украсила им витрину, и мы обе порадовались – красиво получилось!

Только я пошла домой, а ей стоять до вечера…

Дорожный разговор

Я родилась в городе, и жить в деревне не согласилась бы ни за что. Но иногда езжу на родину отца – село Боголюбово, которое находится в сорока километрах от Петропавловска. Что-то тянет меня туда. Вот и позавчера отправилась в деревню. Официальная версия – повидаться со старой тётушкой. Села в автобус, приглядываюсь к соседке – удастся ли поговорить? Путь не близкий.

Скоро мы познакомились – Наталья примерно моя ровесница. Узнаю от неё, что и она была городской жительницей, но несколько лет назад вынуждена была сбежать от пьющего мужа к дочери, которая жила с мужем в Новокаменке. Совсем замучил её супруг своими пьянками, и сейчас она очень счастлива – покой ценит дороже всего, снова обрела вкус к жизни.

– Почему мужья у вас пить начинают? Я знала за своим такую склонность, так праздников не устраивала, в гости не водила, он и считался трезвенником… Правда, потом всё равно ушёл к пьющей женщине… А у вас как началось?

– Он был золотой человек, любил, детей и меня, хорошо работал, всё умел делать по дому. А тут вижу – и денег у него не бывает, и напиваться стал где-то… Я недоумеваю – никто даром угощать не будет.

Однажды приходим к его матери зачем-то, а на столе записка: «Саша, вино стоит за шкафом…». Тут всё и раскрылось: мать приучила. У неё три сына было, и все невестки – плохие. Злющая такая! И ревнивая! Очень любила сыновей, и хотела, чтобы они все были при ней. Ну, тем дело и кончилось: все сыновья разошлись с жёнами, бросили детей, все вернулись к ней, стали пить, потом двое умерли, и теперь только мой с ней живёт. Ей девяносто лет…

– Да-а, не первый раз такое слышу… – говорю своей собеседнице. – Обыкновенное дело – матери не дают сыновьям жить с жёнами… Ну а что-нибудь необыкновенное приключалось с вами?

– Да. Это сначала я с дочкой и её семьёй в деревне жила. А потом купили мы в Новокаменке дом для меня. Хороший дом, мне понравился – небольшой и не новый, но тёплый и уютный, построенный ещё до войны. Справили небольшое новоселье, все гости ушли. Сижу я на кухне одна во всём доме, прикидываю, как жить буду. И вдруг… мимо меня проходит молодая китаянка с чайной чашкой в руках. Даже ветром как бы пахнуло. Я всё-всё на ней разглядела: и платье китайское, и причёску, и шпильки в волосах, и кожу, и запах свежезаваренного чая почувствовала…

– С какой стати вдруг в НОВОКАМЕНКЕ – КИТАЯНКА? – спрашиваю Наталью. Я одно время помимо работы на заводе была экскурсоводом по городу, историю края хорошо знала. Ни про каких китайцев не слышала.

– Так туда же китайцев и корейцев во время войны депортировали! Потом китайцы уехали все, а корейцы и сейчас несколько семей живут…

– Удивительно! – прокомментировала я рассказанную историю. – Я в прошлом ноябре ездила в Сочи, попросила подругу Валю присмотреть за моими кошками, да иногда и переночевать. Когда приехала, она говорит: «Что за женщина мне привиделась в этой комнате? Я её хорошо видела, живой. Извини, но побоялась ночевать.» «Наверное, это была моя мать. Она умерла в этой комнате» – отвечаю ей. А что ещё бывало с тобой, Наташа?

– Когда я ещё с мужем жила на ДСР в Петропавловске, умерла соседка Вера, с которой я дружила. Она часто ко мне раньше прибегала! Однажды мы спим с мужем на своей кровати, отчего-то я проснулась ночью. Смотрю – стоит Вера в дверях вся в белом, и сама белая-белая. Испугалась, мужа разбудила. Уже никого не было, он меня успокоил. А утром его матери рассказала. Так она посоветовала: «Возьми табуретку и тарелку супа, поставь на то место у дверей, где ты её видела, сядь лицом к выходу, ешь и поминай её». Я так и сделала – больше Вера не приходила.

– Да-а, интересно! Не могу вам не верить. Ну а НЛО не видели? Я видела, даже два раза!

– Нет, НЛО не видела.

Зато мы скоро увидели приближающуюся Новокаменку, и на этом простились. А я поехала дальше, в Боголюбово…

Вся жизнь пошла насмарку

Нина Воронина жила тогда в Краснодарском крае, около Новороссийска, в посёлке Холмском, теперь это город, в двух часах езды от Чёрного моря. Работала фельдшером на станции «Скорой помощи». Работу свою любила, имела к ней талант, и считалась ценным, квалифицированным специалистом. И вот чудо – в другие дежурства не случалось таких тяжёлых случаев, когда на кону стояла жизнь человека, как в её, и всякий раз она выходила с честью из любой ситуации! Однако девушки-сослуживицы не рисковали заменять Нину в её смену – это было чревато… Ведь в её смену обязательно двух-трёх тяжёлых больных госпитализировали!

Например, был такой случай. Вырезали молодому парню гланды – ну, подумаешь! Кому их не вырезали? Мне и самой вырезали – я тут же поднялась с кресла и ушла домой… И всё. А тут срочный вызов – у парня дома началось кровотечение, да какое! Нина приехала, видит – дело плохо. Кровь хлещет – не остановить. И, как назло – нет стерильных шприцев! Не каждый медик решится пойти на нарушение инструкций – можно и головой ответить! Но Нина решительно взяла использованный шприц неизвестно из-под какого лекарства, и внутривенно ввела хлористый кальций! Потом, уже подкожно, другим грязным шприцем – викасол! И – холод на горло!

Срочно повезли парня в соседний городок – а это тридцать километров! Ночь. Доехали. Везти в больницу, а потом вызывать из дома врача-специалиста? Не успеют! Случайно она знала, где живёт врач-лор, делавший операцию. Сразу поехали к ней.

– Вот умница, – сказала врач, – быстро в стационар! – и села к ним в машину скорой помощи.

Парень был уже на пределе, но его удалось спасти только благодаря находчивости Нины. Через неделю он вместе с женой и матерью пришёл благодарить фельдшера. На колени встал! Принёс бутылку коньяка и фрукты.

И личная жизнь у Нины в то время складывалась как нельзя лучше: мужа, моряка Виталия она сильно любила, и скоро должна была стать мамой… Жизнь впереди обещала счастье! Однажды – было это в 1970 году – разразилась буря, циклон, какие ежегодно случаются в тех краях, в Причерноморье. Оборвало линии электропередач, размыло дороги, разнесло крыши домов, повалило деревья! Буря ещё не совсем утихла, а тут срочный вызов: «У мужчины обожжены ноги, быстро выезжайте!»

Маленькие посёлки разбросаны на больших площадях, дороги повреждены, света нигде нет, но на вызов нельзя не ехать! Поехали. Почти до места всё же добрались на машине, дальше – только пешком. Нина взяла медицинский саквояж с необходимыми препаратами и инструментами и пошла. Ноябрь месяц… Холод, тьма, бездорожье… Провалилась в вымоину по горло, закричала. Подоспел водитель, помог выбраться, и сопроводил до места.

Оказалось, вызов сделал пьяный мужчина. Правда, ожог у него и в самом деле был на ноге – волдырь величиной с горошину. Не собственной ли сигаретой он обжёгся? Нина – мокрая, дрожащая – была возмущена, но рану обработала. Водитель отвёз её домой, где она переоделась в сухое бельё, и тут же вернулась на работу.

На другой день она свалилась с температурой, и уже за ней приехала «скорая». У неё нашли воспаление миокарда. В больнице она пролежала больше двух месяцев, не надеялись её спасти. Плод умер во чреве, и Нине сделали искусственные роды, сказав, что больше она не сможет иметь детей НИКОГДА.

Молодой организм победил болезнь, Нина выздоровела, приобретя стойкую болезнь сердца. Муж Виталий, любивший её беззаветно, наконец смог с облегчением вздохнуть, вернулся на работу, и ушёл в долгое плавание на Кубу – на пол-года.