Твое время принадлежит мне (СИ) - Семакова Татьяна

— Ага, нашла идиотов, — закатил глаза первый, а я вздохнула:

— Да я фотку покажу.

Второй был любопытнее, поднялся и через пару минут вернулся с моим телефоном, рыкнув:

— Если попытаешься позвонить…

— Не суетись, — отмахнулась по-свойски, разблокировала телефон и показала им одну из последних фотографий, которые регулярно делала Инга и запрещала мне удалять. — Это я пару месяцев назад, но выглядела так ещё позавчера.

— Гонишь, — заявил второй уверенно и увеличил снимок, а потом приблизился к моему лицу и удивился ещё сильнее: — Не гонишь.

— Нет, конечно, мой хороший, — ответила по привычке. — Так что, ваш разговор меня в самом деле заинтриговал.

— И что думаешь?

— Что вы правы, — пожала плечами, лязгнув наручниками по трубе. — С какой стати ему вдруг воспылать ко мне нежными чувствами?

— А раскатывали вы вместе просто так, да? — ухмыльнулся первый, а я поморщилась:

— По делу. Подруга сперла браслет и через квартиранта сплавила, а мне он дорог, захотелось обратно. Больше ему никто хату на районе не сдаст, так что пошёл на встречу, — запела я соловьем, — и, забавно так, до этого ни намёка на большое и светлое, а тут вдруг объятия какие-то и эта сцена в машине… я сначала натурально ахренела, потом вроде опомнилась, но деваться некуда — домой как-то попасть надо. Ну и… то се… короче, переспали. С утра просыпаюсь — его уже и след простыл. Ну, думаю, говнюк, пошёл лесом и полем. Собралась пока, чуть на работу не опоздала, потом возвращаюсь, а вы со мной так невежливо. И, главное, не понятно — за что? Нет бы спросить по-человечески, не чужие же люди…

— А какие? — опешил первый, а я похлопала глазами и пожала плечами:

— Человек человеку брат.

— Ну, если так рассуждать… — задумался в ответ, а я вздохнула:

— Так пить хочется… и голова болит.

— Пару дней поболит, — поморщился первый, а потом сказал неожиданно: — Извини. Работа такая.

— Ты откуда? — поддержала разговор, а потом прищурилась и подняла одну ладонь, останавливая его: — Погоди, сама угадаю… Красноармейские все дикие, как собаки беспризорные, с севера почему-то мелкие… радиация там, что ли… на юге по большей части приезжие, выходит, из Ленинских, считай, соседи, — повернулась ко второму и ухмыльнулась: — А ты точно из наших, чего комедию ломаешь? Или ты с окраины?

— С окраины, — буркнул в ответ.

— Ребят, — вздохнула уныло, — очень пить хочется.

— Потерпишь, — скривился второй, а я опустила голову, сказав грустно:

— Я думала, мы подружились.

— Да нет ничего, — буркнул в ответ. Я подняла на него взгляд, полный надежды, а он поморщился: — Даже не думай.

— Ребят, я не при чем, — сказала с укором, — зачем вам мучить меня?

— До магазина километров десять, — возмутился в ответ, а я промямлила:

— На машине всего ничего… И ты меня ударил.

— Работа такая, — повторил фразу коллеги по цеху, нахмурившись, а ворчун поднялся:

— Съезжу. У самого кишки уже сводит.

— Не положено, — рыкнул женоненавистник, а тот махнул рукой:

— Да ясно уже, что не приедет. Девчонка из наших, не его поля ягодка.

Я кисло улыбнулась и села поудобнее. Дождалась, когда ворчун уедет и вздохнула:

— Холодно на бетоне.

— Встань, — хмыкнул в ответ, а я удивилась:

— Труба у пола.

— А ты интересно встань, — ухмыльнулся подленько, а я не придумала ничего лучше, как заплакать. — Да хорош, — скривился минут через пять, — я пошутил.

— Ага, конечно, — всхлипнула в ответ. — я как перекрасилась, все резко решили, что у меня свербит в известном месте, а до этого здоровались сквозь зубы.

— Мужики, — развёл он руками, — а ты чего хотела?

— Чтобы от меня в общественном транспорте не шарахались, — ответила зло, а он поморщился и поднялся, достав из кармана ключ.

— Да не заводись ты, — вздохнул, снимая наручники. — Но если решишь удрать — тебе хана. Это ясно?

— Да куда я денусь? — удивилась в ответ. — Если до магазина далеко, то и до всего остального. Не, я тут посижу, с вами, авось обойдётся. Не хочется, знаешь ли, вслед за подругой.

— А что с подругой? — подхватил тут же, а я пожала плечами:

— Убили. Прямо во дворе. Три ножевых, якобы ограбление.

— Якобы? — проявил любопытство, а я прикинула, куда бы сесть, и выбрала пустой деревянный ящик.

— Сам посуди, кому из местных это надо? Все друг друга знают чуть ли не с пелёнок. А тут — прямо возле дома…

— Может, заезжий какой, — пожал плечами, а я хмыкнула:

— У нас заезжий во дворе только один. Угадай, кто?

— Мирон, — хмыкнул самодовольно.

— Вот именно, — кивнула глубокомысленно и спросила невзначай: — А вам он на кой?

— Да он ахерел в край, — поморщился парень, — нам же наше барахло продаёт.

— Из-за пары часов меня по голове били? — скривилась в ответ, а он хмыкнул:

— Часов, ага.

— Звучит, как будто я чего-то не знаю… — проворчала в ответ, а он хмыкнул:

— Всего.

— Расскажи, все равно делать нечего, — пожала плечами, а он ответил просто:

— В других ломбардах торгуют другим товаром. Есть с пушками, есть с холодным оружием. Короче, тот ещё хорёк.

— Так это же удобно, — удивилась в ответ, — какие претензии? Можно свой же ствол слить, кто-то другой его выкупит и воспользуется, менты ни в жизнь концы с концами не сведут.

— Так то оно так… — вздохнул, легонько пнув носком ботинка мой ящик, — только по факту выходит, что чистые пушки воруют и они оказываются у него. Не дело.

— С чего вы взяли, что ворует он?

— А это по барабану, — сказал резко, — что-то ты разболталась.

— Прости, — сказала, понуро повесив голову, — Психую, хочется отвлечься.

— Есть у меня один способ, — ухмыльнулся поднимаясь, а я резко встала с ящика и попятилась назад. — Да ладно, не выделывайся, — скривился, медленно наступая, а я продолжила пятиться.

Споткнулась о какой-то мусор и рухнула на пол, взвизгнув. А он тут же завалился сверху и начал задирать подол платья.

— Все вы с окраины озабоченные, — проворчала, отпихиваясь, а потом изловчилась и ударила его ногой в пах.

— Сука, — прохрипел, повалившись вбок, а я быстро поднялась и побежала к выходу, на ходу прихватив свою сумку и телефон.

Добежала до двери, но резко остановилась и задумалась. Если я сейчас удеру, то домой вернуться не смогу: найдут из принципа, а может решат, что раз дала деру, значит, с целью они не ошиблись. Ждать мне помощи от Миронова или нет было не совсем понятно, хоть и показалось утром, что он не притворялся, но если останусь, а он придёт, то мое положение только усугубит.

Мысли вихрем пронеслись в голове, я достала телефон и торопливо написала сообщение на тот номер, который он оставлял при съеме квартиры, удалила его, сунула телефон в сумочку и развернулась, с покаянным видом бредя обратно. Парень перестал тихо поскуливать и начал подниматься, держась рукой за причинное место, увидел меня и свирепое лицо стало скорее удивлённым.

— Прости, мой хороший, — сказала, скривившись, — я испугалась.

— Ты чего не удрала? — спросил, нахмурившись, а я удивилась:

— А зачем? — а потом попятилась спиной к двери, буркнув: — Если ты конечно опять не решишь…

— Не решу, — огрызнулся в ответ. — Охоту отбила. Яйца теперь весь день звенеть будут.

— Ну это ты сам напросился, — сказала наставительным тоном. — Я может и не из богатеньких, но приличная, а ты вон как со мной. И ладно бы урод какой, тогда понятно, бабы не дают, привык сам брать, так нет же, симпатичный парень. Тебя как звать?

— Руслан, — хмыкнул, подобрев от комплиментов.

— Руслан, мир? — спросила заискивающе и протянула к нему мизинец.

Он хохотнул и покачал головой, но выставил свой и «пожал», несколько раз качнув в воздухе мою руку.

— Чудная ты, — фыркнул добродушно. — У нас все девки на районе такие стервы, на сраной козе не подъедешь.

— У нас тоже, — пожала плечами, а потом нахмурилась: — Что-то долго нет твоего товарища.