Сьюзен Айзекс - Волшебный час
— Когда вы опять об этом заговорили?
— В среду вечером.
Я поудобнее уселся на кровати, как будто собрался внимательно выслушать рассказ младшенького братца о его первом школьном дне.
— Расскажи, как он заговорил об этом? — спросил я.
— Как раз это-то меня и удивило, Стив! Он вел себя невероятно просто. Он прямо сказал: «Нам придется покончить с Линдси». У него уже были зарезервированы билеты на самолет и назначены встречи в Лос-Анджелесе, поэтому он хотел, чтобы все было закончено к уик-энду, когда он будет далеко.
Истон говорил быстро, свободно, я не стал перебивать его и спрашивать, каким образом все произошло на день раньше.
— Он не спросил меня: «Не мог бы ты это сделать?», нет, ничего такого. Он уже решил, что это сделаю я.
— А ты не стал возражать, да?
— А вот сарказм здесь ни к чему.
— Слушай, Ист, это не сарказм. Давай начистоту, ближе к делу. Без дураков. Мы ведь братья.
— Не снисходи до меня, Стив. Единственное, о чем тебя прошу.
— Я не снисхожу. Так ответь мне, вы спланировали это вместе, или это твоя работа?
— Он придумал, как это можно представить. Он изобрел воображаемого убийцу — спятившего поклонника Линдси. Он задумал убедить всех, что Линдси получила некое письмо с признанием в любви и угрозой убить ее, если она не ответит на это послание.
— Но она ведь не получала таких писем?
— Это как сказать, ей писали разные психи. Всем актерам пишут. В этом-то вся прелесть их профессии. Как раз несколько недель назад, на обеде она рассказывала о подобных письмах и своему агенту, и некоторым из друзей Сая. Сай сказал, что это убийство могло бы стать ужасным продолжением истории с письмами. Он хотел сообщить полиции, что она, по его мнению, даже слегка забеспокоилась, получив очередное угрожающее письмо, но сам он этого письма не видел. Он сказал бы, что даже собирался нанять с целью безопасности частное сыскное агентство, и она вроде бы согласилась, но была слишком занята на съемках и вскоре об этом забыла. А потом предполагалось, что я признаюсь — но не сам, а только если полиция заинтересуется, — что я подслушал их разговор с Саем касательно этого письма.
— Он что, собирался специально написать и подкинуть это письмо полиции?
— Нет. Он сказал, что все обдумал и почти уже написал, но это слишком опасная затея. Кто знает, какие существют современные методы экспертизы? Он не хотел рисковать.
Я просто удивлялся, как Сай все правильно рассчитал. Менее чем за два дня он выстроил безукоризненную схему убийства Линдси. Но вместо того, чтобы убедить Микки взяться за это дело, он доверился глупцу. Значит, в итоге он не был таким уж всевластным магнатом? Только и смог что блестяще спродюсировать собственную смерть!
— Кто решил использовать винтовку? — спросил я.
— Я. Он хотел, чтобы я ее зарезал.
— Но это же ужасно!
— Да, но зато убедительно, — объяснил Истон. — Всадить ей нож в сердце, убить, а потом всю ее изрезать, как будто человек, который это сделал, душевнобольной. Я сразу признался, что у меня духу не хватит.
Я кивнул с серьезным видом, изо всех сил изображая, как высоко я ценю высокие моральные качества моего брата.
— Но потом я сказал ему, что с детства неплохо стреляю. И он ужасно обрадовался, что у меня и винтовка есть, и не нужно идти в магазин и покупать оружие. Он страшно беспокоился, чтобы не было улик.
— Это понятно. Мы проверили все оружейные магазины и продажи за последние полгода. Он все правильно предвидел.
— Да.
Истон снова захлюпал носом.
— Ист, у тебя очко не заиграло стрелять из винтовки, к которой сто лет никто не прикасался? Откуда такая уверенность, что ты прикончишь Линдси с одного-двух выстрелов, да еще с такого расстояния?
Он расплылся в торжествующей улыбке.
— Ясное дело, очко играло, как ты выражаешься. Но я составил свой собственный план. Правда, сначала я намучился, отыскивая ключ от охотничьего шкафа. Несколько часов искал! В жизни не угадаешь, где я его обнаружил!
— На шкафу, наверху.
— Ты что, знал?
— Ага. Позвонил бы мне. Я бы сэкономил тебе пару часов.
Мы оба захихикали.
— Значит, ты вытащил винтовку, запер шкаф и готово — целься! Пли!
— Нет, я сначала ее почистил.
— Молодец. Ты не стал ее пристреливать?
Он кивнул.
— Я пошел на стрельбище.
— На какое?
— Тут недалеко, рядом с Риверхедом.
— А, знаю, я там был. А где ты взял пули?
— В скобяной лавке купил, недалеко отсюда.
— Ты попрактиковался в стрельбе?
— Да. Но мне не особенно нужно было. Это как на велике прокатиться. Если умеешь, то уже не разучишься.
— Да уж, не разучишься, — согласился я.
— Ну а с пятнадцати метров — это раз плюнуть попасть.
— Вы определили место выстрела вместе с Саем?
— Да. Оттуда очень хорошо просматривается весь бассейн, а само это место в тени, потому что там изгородь. Единственное, о чем я беспокоился, это чтобы никого поблизости не оказалось. Сай был бы в Лос-Анджелесе, кухарки не будет. Сай тревожился, что Линдси пригласит кого-нибудь в гости, выпить. Или Виктора Сантану, ну сам знаешь, для чего.
— Что он велел тебе делать, если явится Сантана?
— Подождать, пока он уйдет.
— А если бы он не ушел? И его прикончить?
— Ну не в субботу. Если бы он там был, я бы просто ушел и вернулся в воскресенье днем. Он наверняка бы к тому времени ушел, потому что ему надо было на работу. Она осталась бы одна. Но… Хочешь по-честному?
— Конечно, хочу, Ист.
— Значит, так, если бы он не ушел, Сантану тогда тоже. Все бы выглядело так, как будто поклонник-маньяк увидел их вместе и прикончил обоих, из ревности.
Я встал, подошел к открытому окну, отодвинул штору и облокотился на подоконник. Снял пару листьев, упавших на карниз. Потом обернулся и сказал:
— Потрясающий был план.
— Это точно.
— Почему же он не сработал?
Истон сдвинул брови. Он положил ногу на ногу и сел в позе роденовского мыслителя.
— Поразительное дело. Он не мог не сработать. Ты ведь знаешь, какие в пятницу вечером пробки на дорогах. Я хочу сказать, что все лонг-айлэндовское шоссе превращается в бесконечную автостоянку.
Эта острота была с пребольшой бородой с 1958 года, когда ее придумали, прошедшие годы не сделали ее смешнее. Но я хохотнул, словно услышал Самое Остроумное Замечание За Всю Историю Западной Цивилизации.
