Кэтрин Лэниган - Пожар любви
Зейн нежно вошел в нее. Принимая его, Лили приподняла бедра ему навстречу. Он опустился сверху и, обхватив ее за спину, потянул к себе. Он покрывал поцелуями ее шею и ухо и чувствовал, как в тех местах, к которым прикасались его губы, кожа покрывалась мурашками. Ее голова откинулась назад, дыхание вырывалось частыми короткими толчками.
— Скажи, что ты любишь меня, — попросил он.
— Я люблю тебя, Зейн, — услышала Лили свой голос, хотя ей казалось, что она говорит эти слова про себя.
Все было как во сне… и все же происходило наяву. Они купались в золотых отблесках костра. Здесь, высоко над землей, Лили наконец узнала, что такое безграничная, всепоглощающая любовь, — тепло, защищенность, покой. Здесь она ничего не боялась. Ей казалось, что она уже бывала здесь когда-то очень давно, задолго до того, как спустилась на землю, задолго до того, как стала называться Лили.
Знакомое место… Место любви. До конца своих дней она будет благодарна Зейну за то, что он вернул ее сюда.
Лили так и не поняла, видение это или реальность, но ей вдруг показалось, что над горизонтом вспыхнул необыкновенный белый свет. Словно огромные сильные крылья сомкнулись над ними, окатывая их белым коконом любви. Потом она услышала голос Зейна.
— Теперь мы одно целое, — произнес он. — Ты всегда будешь моей.
— И всегда была, — прошептала она, чувствуя, как медленно опускается на землю. Придя в себя, Лили увидела, что лежит на руках у Зейна. То, что казалось ей светящимися крыльями ангела, на самом деле было его руками. Она улыбнулась. Не важно, на земле или на небе, главное, она любима.
Положив голову к ней на плечо, Зейн снова стал ласкать ее грудь.
— У тебя самое красивое в мире тело, — сказал он.
— У тебя тоже, — тихо ответила она, целуя его в макушку.
Взглянув на звезды, Лили задумалась, но так и не вспомнила, что же так пугало ее в любви раньше.
— А ведь мы с тобой смешные. Ты так не считаешь? — спросил Зейн.
— Почему?
— Нам пришлось залезть в горы, чтобы разобраться в собственной жизни. Похоже, мы оба порядочные упрямцы.
— Да уж. Мы не ищем легких путей, если ты это имеешь в виду.
— Ммм, — промычал Зейн, переворачивая Лили на бок. Он опять принялся целовать ее шею и спину, потом ухватил ее ногу под коленом и потянул к себе. Лили чувствовала, как страсть разгорается в нем с новой силой, и это вызвало в ней ответный прилив желания.
— Зейн… неужели ты можешь еще?
— Я еще не кончился. — Он с усмешкой щелкнул языком.
Невероятно, но Лили снова оторвалась от земли. Груди жаждали его прикосновений, она снова хотела ощутить его близость. Обхватив Зейна, она прижала его к себе. Он ласкал ее соски, потом провел большим пальцем по губам.
— Лили, Лили, — шептал Зейн, входя в нее. — Ты хочешь меня, — стонал он. — Я тебе необходим. Ты сама знаешь это.
— О Боже…
— Прижмись ко мне, Лили. Прижмись. Девочка моя. Хорошая моя. Моя Лили.
Дыхание сделалось таким частым, что он больше не мог говорить.
Зейн чувствовал, как его сердце распахивается настежь. Его любовь окутывала Лили, увлекала за собой, унося туда, где в самой глубине его души она будет жить всегда, под его защитой, окруженная его заботой.
Чувствуя приближение взрыва, Зейн шептал ее имя снова и снова.
В порыве восторга Лили схватилась за землю и вырвала клок травы.
Голос Зейна твердил ее имя с такой нежностью, с такой любовью, что ее глаза наполнились слезами счастья.
— Ты моя, Лили, с этого дня и навсегда. Скажи, что ты моя.
— Твоя. Твоя.
Она почти сразу же заснула, продолжая сжимать в руке клок травы как свидетельство силы их страсти.
Рассветный луч, нежно скользнув по щеке Лили, заставил ее открыть глаза. Не успела она шевельнуться, как почувствовала, что Зейн целует ее в шею.
— Доброе утро, любимая.
Лили слегка поежилась и поняла, что лежит под спальным мешком, которым Зейн укрыл их обоих.
— Спасибо, что позаботился обо мне прошлой ночью, — сказала она, натягивая мешок до самого подбородка. Почувствовав сквозь одежду его нарастающее желание, она услышала, как он медленно произнес:
— Я всегда готов о тебе позаботиться.
Засмеявшись, Лили ответила:
— Я не это имела в виду… Я хотела сказать… А впрочем, может быть, именно это… Ну, ты сам знаешь.
— Конечно, знаю.
Только сейчас Лили заметила клок травы с землей, зажатый в руке. Как раз когда она разжала пальцы, выпуская траву, рядом что-то блеснуло на солнце. Это продолжалось лишь одно мгновение, но ей пришлось зажмуриться. Потом солнце скрылось за облаком, и свет погас. Когда же облако проплыло дальше, луч снова блеснул Лили в лицо.
— Что это?
— Где? — спросил Зейн.
Лили повернула голову.
— Что это блестит? — Ей снова пришлось закрыть глаза. — Вот опять.
— Да где? — Резким движением Зейн поднялся с земли и сел рядом с ней, озираясь по сторонам.
Неподалеку от вытянутой руки Лили он увидел солнечный луч, отразившийся от какого-то маленького предмета, спрятанного в траве.
— О Господи!.. — Зейн мгновенно вылез из мешка и, не обращая внимания на свою наготу, принялся выдирать траву рядом с тем местом, откуда ночью ее вырвала Лили.
— Что, черт побери, ты делаешь? — воскликнула она.
— Я видел его! Это золото. Присмотрись, и сама увидишь, — волновался Зейн.
Лили вскочила на ноги. Накинув одежду, она бросилась копать рядом с Зейном.
— Так ничего не выйдет. Принеси мачете и те маленькие лопаточки, которые лежат у тебя.
— Сейчас. — Лили побежала за инструментом и уже через несколько секунд снова стояла рядом с ним. — Как ты думаешь, что это?
— Черт его знает, но что-то там есть.
Очень осторожно с помощью мачете Зейн срезал верхний слой травы, а Лили лопаткой отбрасывала оставшуюся под ним землю.
— Осторожнее, не повреди ничего.
Лопатка Лили наткнулась на что-то металлическое.
— О Боже! — Наклонившись совсем близко к земле, она принялась счищать землю пальцами.
Зейн смотрел на нее огромными, как блюдца, глазами. Лили так разволновалась, что не могла вымолвить ни слова, только продолжала работать еще настойчивее.
— Лили, это золото. Больше я ничего не знаю.
— Но что это? Кажется, что-то плоское. Может быть, щит?
— Возможно.
Прошло пятнадцать минут, потом полчаса, а они все копали и копали, расчищая все большую поверхность золотого щита, который казался каким-то неестественно огромным. Мачете срезало траву как ножницы. В некоторых местах на золотой поверхности под пластом травы оставался еще небольшой слой земли. Прошло еще несколько часов, а работа все еще продолжалась. На смену утру пришел полдень, за ним вечер. Они даже не прерывались па еду, только немного отдыхали и снова принимались копать.
