Элин Хильдербранд - Босиком
Вики попыталась что-то ответить, но поняла, что не может. Она кивнула, затем прошептала:
— Я знаю.
— Вы говорите, что знаете, но ведете себя так, словно не знаете ничего, — сказал доктор Олкот. — Вы создаете у себя на пути больше преград, чем там должно быть. В пятницу вечером вы выпили столько таблеток, что чуть не загнали себя в кому.
Вики снова попыталась заговорить и снова не смогла. Что-то с ее голосом было не так.
— М-не жаль. — Ее тон был совсем не таким, как она хотела; ее голос прозвучал, словно записанный на пленку.
— Не извиняйтесь передо мной, извиняйтесь перед собой.
— Мне жаль с-ебя, — сказала Вики. И она шутила только наполовину.
Доктор Олкот улыбнулся:
— Я хочу, чтобы вы ко всему относились проще, слышите меня?
Она кивнула.
— О’кей, — сказал доктор Олкот. Он наклонился и поцеловал Вики в щеку. — Это мое «до свидания». Этим летом мы с вами больше не увидимся. Но доктор Гарсиа пообещал мне позвонить после вашей операции. И… — Он сжал руку Вики. — Я хочу, чтобы следующим летом вы вернулись и пришли в гости ко мне и к остальным членам команды. Обещаете?
Она не могла говорить! Что-то с ее голосом было не так, а может, поврежден ее мозг. Вики кивнула.
— Хорошо. Эти визиты мы любим больше всего. — Доктор Олкот поймал ее взгляд. — Потому что следующим летом вы уже будете здоровы.
Глаза Вики наполнились слезами. Все было не так просто, как пытался преподнести доктор Олкот. Она оцепенела; волнение не отпускало ее. Она не могла просто сверкнуть пятками, как Дороти, и покончить с этим. Она не могла расслабиться; она не могла относиться ко всему проще. Она стояла на карнизе, на пятидесятом этаже; она не могла притвориться, что находится в безопасности и все в порядке. Вики даже разговаривала с трудом; что-то было утрачено или просто изменилось, пока она лежала без сознания. Может, у нее был удар? А может, таблетки повредили ее нервную систему? У Вики по щекам покатились слезы. Больше всего на свете она хотела выйти из этой больницы здоровой и вернуться обратно, к своей семье, в дом номер одиннадцать по Шелл-стрит.
— Спасибо, — прошептала Вики.
— Пожалуйста, — сказал доктор Олкот.
Дома у нее все еще были проблемы с речью. Она впала в какой-то ступор. Слова и предложения зарождались у нее в голове, но, пытаясь их произнести, Вики чувствовала все ту же преграду, даже в общении с Тедом и детьми, даже произнося фразы, которые она до этого произносила тысячи раз. «Волшебные слова. Потерпи. Будь осторожен. Я тебя люблю». Вики очень из-за этого расстраивалась, но она не имела возможности кому-либо об этом рассказать, а обитатели коттеджа, казалось, не замечали ее проблем с речью, как и тот факт, что, дабы скрыть свои проблемы (она не выдержала бы еще одной поездки в больницу), Вики специально ничего не говорила. Новость о том, что у нее не было никаких метастаз, позволила всем расслабиться; а вывод, что «несчастный случай» произошел с Вики по ее собственной вине (передозировка болеутоляющего) и что она просто все надумала, заставил ее чувствовать себя симулянткой. Если бы Вики снова на что-то пожаловалась, никто бы ей не поверил. Они бы подумали, что это опять разыгралось ее воображение. Временами ей и самой казалось, что она все придумала. Вики попробовала прошептать: «Все это игра моего воображения». Она запнулась на букве «м» и перестала пытаться.
Тед, стараясь получить как можно больше от каждой минуты уходящего лета, уговорил Вики присоединиться к нему и Блейну во время рыбалки. Он договорился с Эллен, и она пообещала присмотреть за Портером. Блейну будет полезно, если вместе с ним помимо Теда поедет и Вики; им троим будет полезно провести день вместе, и, кроме того, Вики полезно побыть на воде. Раньше Тед брал напрокат шлюпку, и Вики нравилось кататься с ним. Помнишь, Вик, как тебе это нравилось? Вики не могла протестовать. Она кивнула. О’кей.
Они были только втроем — плюс капитан и первый помощник, — потому что Харрисон Форд отказался от поездки. Тед расстроился, но только на пару минут, а Вики решила, что так намного лучше. Эта лодка словно принадлежала им одним. Блейн был на седьмом небе от счастья, находясь на настоящем рыболовном судне, со специальными сиденьями, креплениями для удочек и даже местом для его бутылки с колой. В своем новом оранжевом спасательном жилете он бегал с одного конца палубы в другой. Впервые за долгое время он был один с обоими родителями, и Вики видела, что, хотя, с одной стороны, Блейн чувствовал себя очень взрослым, находясь на этой лодке, с другой стороны, он рад был некоторое время побыть единственным ребенком.
День был просто великолепным. Шумел мотор, отменяя необходимость разговаривать, и Вики долгий период времени чувствовала себя расслабленной. Она грелась на солнышке. Она села повыше, чтобы ощутить на теле брызги от волн и смотреть на Нантакет — на длинную полоску песка, которая виднелась вдалеке. Вики наблюдала за тем, как мужчины ловят рыбу, словно это было в кино. Ловил в основном Тед, а Блейн сидел на стуле и считал улов. Когда Тед поймал четвертую рыбку, Блейн сказал:
— Еще одна сайда.
Его голос звучал не по годам устало и разочарованно. Тед и Пит, капитан, подмигнули друг другу, говоря тем самым, что теперь их задача — поймать полосатого окуня. Пит направил судно в другую сторону; здесь им должно повезти больше, заметил он. Первый помощник, парень по имени Андре, сел рядом с Вики. Он напомнил ей Джоша; Андре проводил лето в Нантакете, работал здесь. На следующей неделе он должен был возвращаться в колледж, в Чарльстон.
Когда пришло время ленча, Вики достала заготовленные дома продукты: сандвичи с курицей и салатом, картофельные чипсы, холодные сливы, кусочки арбуза и шоколадное печенье с арахисовым маслом. Пит и Андре попробовали сандвичи и печенье, которые Вики взяла и на их долю, и Андре сказал, что это был лучший его ленч за все лето.
— Это все моя жена, — сказал Тед.
— Это все моя мама, — гордо произнес Блейн.
Вики улыбнулась им и почувствовала себя счастливой. После ленча она пошла на нос судна и оттуда наблюдала за тем, как внизу лодка разрезает волны. «Этот день не будет моим последним днем на воде», — подумала она. Но потом она представила себя на операционном столе, представила, как хирург размахивает скальпелем. «Почему бы просто не рассечь мне грудь саблей?» Прошлым вечером Вики наблюдала за тем, как Бренда и Уолш держались за руки. Уолш был из тех людей, о которых Эллен Линдон говорила «золото» или «настоящее сокровище»; все сразу же поняли, что он добрый, хороший и чуткий, а также безумно привлекательный (впрочем, в этом никто никогда не сомневался). Уолш был человеком, решила для себя Вики, ради которого не жаль потерять работу. Бренда и Уолш были так явно счастливы вместе, что Вики подумала: «Они поженятся. Но меня уже не будет в живых, и я не побываю у них на свадьбе». Откуда к ней приходили такие мысли? И как она могла от них избавиться? Доктор Олкот был прав: страх — это отдельная болезнь.
