Джуди Кэролайн - Мэгги и Джастина
Чарли махнул рукой:
— Да ладно, черт с ним. Как будто у нас больше нет забот, как только думать о том, как Жерар пьет кефир. Интересно все-таки, почему она вас отпустила?
Бобби хлопнул Чарльза по плечу.
— А я знаю, почему она это сделала. Ты ей сегодня здорово показал.
Чарли нахмурился:
— Ты о чем?
— Ну как о чем? Тогда, на лужайке, когда она потребовала, чтобы ты принес ей мяч. Ты же сказал ей, что мы агенты специальной службы, а не мальчики на побегушках.
Джеф изумленно поднял брови.
— Что, ты действительно ей так сказал? А почему я об этом ничего не знаю, Боб? Нашел с кем темнить.
Бентон обиженно развел руками.
— Да ничего я не темнил. Просто она сразу же после гольфа отослала меня в гараж, вот я и не успел тебе ничего рассказать.
— Так что ты ей сказал, Чарли? — нетерпеливо воскликнул Джеф, придвигаясь на стуле поближе к стойке бара, за которой сидели все трое.
Чарли спокойно отхлебнул виски.
— Я ей сказал все, что думаю. Я сказал, что мы больше не будем готовить ей жрать среди ночи, не будем оставлять оружие перед дверью ее спальни, что не будем ходить в магазин за покупками, с этого дня — все только по уставу, строго по уставу.
Джеф изумленно покачал головой.
— Ну ничего себе, кто бы мог подумать? А что, что она, она что сказала? Она возражала что-нибудь?
Чарли отрицательно покачал головой:
— Нет, ничего не сказала. Представляешь, Джеф, как она обнаглела? Послала меня за мячиком. Я ей сказал, что мы — агенты специальной службы, а не официанты какие-нибудь. Вот так вот. Вот я ей в ответ и сказал: если хочешь, иди сама.
— Ну ты молодец, парень.
Джеф пришел в такой восторг, что тут же заказал еще пива.
— Ты особенно не напивайся, — назидательно сказал Чарли, — нам еще сегодня возвращаться из Канберры в Колд-Крик.
— Не дрейфь, Чак, — панибратски воскликнул Чендлер, — пиво — это же ерунда.
Тем не менее свой заказ он отменил.
Чарли только успел приступить к виски, как раздался голос хорошо знавшего его бармена:
— Чак, к телефону.
Чарли подошел к телефону, который бармен выставил перед ним на стойку бара в дальнем углу клуба. Бесстрастный женский голос поинтересовался:
— Мистер Конти?
— Да, — удивленно ответил Чарли.
— Сейчас с вами будет разговаривать премьер-министр.
Чарли еще не успел ничего сообразить, как в трубке что-то щелкнуло, и низкий мужской голос весело спросил:
— Чак, это ты?
У Чарли все похолодело внутри.
Это действительно был премьер-министр, который неизвестно каким образом дозвонился до него.
— Да, я слушаю, — дрогнувшим голосом сказал он. — Это я, сэр.
Голос премьер-министра в трубке был слышен так хорошо, как будто он разговаривал из телефона-автомата на углу.
— Как дела? — поинтересовался он.
Поначалу Чарльз даже не нашелся, что ответить.
— Э… Я… Все хорошо, сэр, — наконец сказал он. — А у вас?
— Мне звонила Мэгги Уилкинсон. Конечно, это звучит как-то сумасшедше, но слушай, ты ломал какие-то ее цветы?
Ошеломленно оглянувшись по сторонам, Чарли не знал, что ответить. Очевидно, его молчание затянулось слишком надолго, потому что премьер-министр обеспокоенно спросил:
— Чак, ты меня слышишь?
— Да, да, сэр, — торопливо ответил Конти.
— Ну так что, ты сломал ей целый букет роз?
Чарли едва не лишился дара речи. Мало того что она звонит премьер-министру, да еще утверждает, будто он переломал ей целый букет. Это же полная чушь.
— Да, сэр, то есть нет, сэр. Нет, ни в коем случае не букет. Это была…
Он умолк.
— Так сколько?
— Это… Это была только одна роза, — наконец ответил Чарли.
— Понятно, — сказал премьер-министр. — Ну, так что ты сделал? Порвал эту розу по лепесткам?
Чарли так тяжело ворочал языком, как будто выпил не один глоток виски, а целую бутылку.
— Да нет, сэр, — медленно говорил он. — Я просто взял бутон… И все, сэр.
— Понятно, — протянул премьер-министр. — Ну ладно, забудем об этом. Будем считать, что этот неприятный инцидент исчерпан. Как тебе, наверное, известно, в те времена, когда ее муж только начинал свою деятельность на посту генерал-губернатора Австралии, я был его личным секретарем. — Вот это да! Чарли и не знал таких подробностей из биографии Джозефа Уилкинсона. Разумеется, это совершенно меняло дело. В лице премьер-министра Мэгги имела надежного покровителя и защитника.
— Да, сэр, — пролепетал Конти. — То есть нет, сэр, я не знал. Но теперь буду знать.
— И, откровенно говоря, — продолжал премьер-министр, — я многим обязан Джозефу Уилкинсону. Можно сказать, что он дал мне путевку в жизнь. Если бы не он, я бы, наверное, до сих пор ходил в мелких сошках. В лучшем случае стал бы каким-нибудь членом законодательного собрания. Давай все-таки попробуем как-то поладить с ней.
— Слушаюсь, сэр, — торопливо ответил Чарли.
— А то, знаешь, меня это уже все начинает сильно беспокоить. То она звонит мне и говорит, что жить без тебя не может, то звонит вся в слезах, плачет, рыдает, что ее цветы сломали. Может быть, у вас там с ней какие-то…
— Да нет, нет, что вы, сэр. У меня с ней нет никаких разногласий, поверьте, — дрожащим голосом сказал Чарли.
Он почувствовал, как премьер-министр переменил тон разговора с ним.
— Ну, смотри, Чарли, если будет еще один звонок, ты будешь охранять мою собаку. Ты знаешь, у меня самая важная работа в этой стране, а я чувствую себя последним идиотом, звоню тебе по поводу какого-то поганого цветка.
Премьер-министр уже не говорил, а кричал.
— Я все понимаю, сэр.
Чарли попытался оправдываться, однако премьер уже не желал слушать его объяснения.
— Ну, так ты поможешь мне?
— Да, да, конечно, помогу, — воскликнул Чарли с такой горячностью, что сидевшие за стойкой в баре стали с удивлением оглядываться на него.
— Спасибо, Чарли, — удовлетворенно произнес премьер-министр, — именно это я и хотел услышать.
— Так точно, сэр, — словно солдат ответил Конти.
— Ну, вот и отлично, — воскликнул премьер-министр.
— Так точно, сэр, — снова повторил Чарли.
— Ну, ладно, — подобревшим голосом сказал премьер, — желаю тебе приятно провести вечер, Чак.
Чарли еще долго смотрел на трубку, из которой доносились короткие гудки, а потом внезапно похолодевшей рукой положил ее на рычаг телефонного аппарата. Под изумленные взгляды собравшихся в этот вечер в клубе посетителей он на негнущихся ногах прошел к своему месту и плюхнулся на стул. Увидев его побледневшее лицо с проступившими на висках капельками пота, Джеф и Бобби перестали жевать и в изумлении воззрились на Чарли.
