Патриция Хилсбург - Прощай, Эдем! Книга 2: Деннис
— Мартина!..
Деннис в некотором недоумении обернулся к мистеру Баггсу.
— Послушай, — произнес он, — послушай, Джордж, ты не видел Марту?
— Видел сегодня утром…
— Когда именно?
Мистер Баггс принялся вспоминать.
— Кажется, часа два назад, — неуверенным голосом сообщил он.
— Ты ничего не путаешь?
— Нет. Я встретился с ней внизу, в фойе отеля. Мне показалось, что она куда-то спешила…
— Почему же ты мне сразу об этом не сказал? — воскликнул Харпер.
Джордж передернул плечами.
— Я думал — ты сам об этом знаешь…
Дальнейшие поиски Марты не дали никаких результатов. Деннис был готов к самому худшему — в голову лезли совершенно нелепые мысли. Ему начинало казаться, что девушку похитили, потом он почему-то решил, что та, не зная об окончании расследования убийства Рудди Чарлтона, отправилась к Якобсу выяснять отношения… Однако телефон кабинета Фила молчал — точно так же молчал и домашний телефон Бернара Лафарга…
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Бернар Лафарг выпущен под залог. — Телеграмма из Сиднея. — Недоумение Денниса. — Поездка в Сидней. — Снова с Мартой. — За что Стефани Харпер выгнала из дому единственного сына. — Возвращение в Эдем. — Свадьба. — Гости Денниса и Марты Харперов. — «Мы будем счастливы, как первые люди…»
Узнав из дневной программы теленовостей о разоблачениях Фила Якобса, которые сделал Бернар, Анетта наконец поняла истинный смысл его загадочной фразы — «мои слова — не просто пустой звук». Только теперь Анетта поняла, что ради исправления собственной ошибки Бернар решил пойти на такую жертву…
Однако все разрешилось неожиданно быстро — спустя сутки после ареста Бернар был выпущен под залог. Каково же было его удивление, когда он узнал, что необходимую сумму внесла за него мать, Элеонора Лафарг. После долгих и мучительных раздумий Элеонора решила в который раз простить своего непутевого сына, видимо, следуя известному принципу — «урод, но ведь свой…»
Правда, освобождению Бернара сопутствовал один не очень приятный эпизод: желая самолично выразить восхищение мужеством и самоотверженностью Бернара, в тюрьму явился мистер Джордж Баггс — до этого он только слышал о Бернаре, полагая, что никогда не встречался с этим молодым человеком ранее… Мистер Баггс едва не упал в обморок, узнав в герое того самого молодого человека, жениха своей единственной племянницы Анетты Финн, который еще несколько дней назад так занимательно рассказывал ему о прикладной психологии.
Ситуация была весьма щекотливой, и Бернар справедливо посчитал за лучшее, что необходимо во всем честно признаться — правда, рассказывая о своем знакомстве с Анеттой, он опустил некоторые особенно пикантные подробности относительно ее прошлого, не желая таким образом травмировать и без того ранимую психику мистера Баггса.
Тем временем Деннис продолжал поиски Мартины — они были тщетными. С помощью Бернара он обыскал все сомнительные заведения города, побывал во многих трущобных кварталах, населенных преимущественно переселенцами из Юго-Восточной Азии, однако поиски так и не увенчались успехом.
Поздно вечером, вернувшись домой, Деннис вместе с ключами от номера получил у портье телеграмму. Надорвав синий конвертик, Харпер извлек оттуда белый листок бумаги и прочитал:
«Деннис, бросай все и срочно возвращайся в Сидней.
Стефани Харпер
Мартина Липтон».
В другой ситуации Деннис посчитал бы это в лучшем случае — неумелым розыгрышем, чьей-то не очень удачной шуткой. Однако все свидетельствовало, что телеграмма действительно отправлена сегодня днем из Сиднея. Портье утверждал, что эту телеграмму доставил посыльный сразу же после обеда. Кроме того, сам стиль — «Бросай все и срочно возвращайся в Сидней», — свидетельствовал, что так мог написать только один человек — Стефани Харпер. Однако Деннис никак не мог понять, почему рядом с именем его матери стоит еще и имя Мартины. Почему Марта, так ничего и не сообщив ему, отправилась к нему домой? А ведь то, что Мартина действительно находится там, в Эдеме, уже не вызывало у Денниса никаких сомнений.
Тем не менее, у Харпера не оставалось никакого иного выхода — или продолжать сидеть в своем пентхаузе «Маджестика», или же благоразумно сесть за руль «феррари» и отправиться в сторону трассы, ведущей в Сидней.
И Деннис предпочел сделать последнее…
Денниса никогда нельзя было обвинить в отсутствии целеустремленности. Во всяком случае, именно так всегда считал сам Деннис, хотя еще раньше, из-за нелепого нежелания признавать свою неправоту, нередко попадал в серьезные передряги, из которых потом долго и болезненно выпутывался. Деннис просто ненавидел, когда ему отвечали отказом, когда ему говорили «нет». К такому положению вещей он привык с самого раннего детства, когда Стефани, боясь, что на сына пагубно повлияет ее развод с мужем, потакала любой, самой, порой, нелепой прихоти сына.
Однако за время, которое Деннис провел вне дома, он изменился и, как казалось ему самому — в лучшую сторону; Деннис стал более мягок, спокоен, утратил былую юношескую категоричность и — главное! — поумнел, научившись признавать собственные ошибки. Поэтому, направляясь домой, он решил во что бы то ни стало сперва попросить у мамы прощения, сказав, что понял свою неправоту. Правда, из головы Денниса никак не выходили слова Мартины о том, что его ссора со Стефани — скорее всего, следствие какого-нибудь недоразумения, но он никак не мог поверить в возможность такого исхода…
Деннис необыкновенно удивился, когда за несколько миль до Эдема увидал стоявшую на обочине дороги фигурку девушки — не надо было напрягаться, всматриваясь в ее очертания, чтобы сразу же определить, что это — Марта.
Деннис резко притормозил.
— Марта, это ты?
Удивлению Денниса не было предела.
Та, заметив знакомый «феррари», бросилась навстречу Харперу.
— Деннис!..
— Марта!..
Спустя несколько минут автомобиль стоял под деревом у обочины шоссе. Деннис и Марта, полуобнявшись, сидели поодаль прямо на траве.
Когда первая волна удивления и радости по поводу появления Мартины схлынула, Деннис, погладив ее по голове, тихо сказал:
— Мы так переволновались… Если бы ты только могла представить — в каких только трущобах мы тебя не искали…
Марта заулыбалась.
— Искали?
Деннис коротко кивнул.
— Да. Ты исчезла настолько неожиданно, что мы даже и не знали, что нам делать…
