Барбара Брэдфорд - Голос сердца. Книга вторая
— А Кэт? Миссис Дженнингс что-нибудь знает про нее?
— Она сказала, что Катарин, когда у них вспыхнул скандал, уже была одета для выхода и собиралась ехать то ли на обед, то ли на прием, домоправительница не знает точно. Кажется, у Катарин вчера была также стычка с Ренатой, которую она заставила целый день переглаживать все свои платья, независимо от того, что она собирается надеть вечером.
Ник тяжело вздохнул. «Старая история», — подумал он, уставившись взглядом в блокнот.
— Странно, что Кэт куда-то уехала. Она ведь знает, что мы должны были приехать сегодня. Вот черт, это не лезет ни в какие ворота, как мне кажется. Но, по крайней мере, мы смогли хотя бы расспросить домоправительницу, Ник.
— Не совсем. Мы так и не узнали, куда подевалась Кэт.
— Вот, выпейте это, дорогой, — настойчиво предложила ему Франческа видя, насколько встревожен Ник. — Убеждена, что она скоро вернется.
— Да — с отсутствующим видом ответил Ник, не сводя глаз с блокнота. Прямо под своими каракулями он заметил отпечаток каких-то записей, сделанных, по-видимому, на верхнем, вырванном листе, от которого остался только неровный край. Ник приблизил блокнот к лампе и в ее свете прочитал: «Майкл. Четверг. Семь часов. Гринвич». Под этими словами были еще какие-то цифры, но они отпечатались слишком слабо, и он, не смог их разобрать.
— Ник, чем вы там занимаетесь?
— Минутку, Франки. Кажется, я обнаружил ключ к загадке. У Катарин есть знакомый по имени Майкл, который живет в Гринвиче?
— Не знаю, а что?
— Вот, взгляните, — протянул он ей блокнот. — Она что-то записывала, и запись отпечаталась на нижнем листе.
Франческа сразу узнала почерк Катарин.
— Цифры отпечатались не очень отчетливо. Попытайтесь заштриховать это место карандашом. Они должны при этом проявиться яснее.
— Вы — умница, Франки, теперь они отчетливо видны! — воскликнул Ник, отбрасывая карандаш. — Готов держать пари, что это номер телефона.
Он схватил трубку.
— Сейчас мы узнаем, что это за таинственный Майкл и нет ли у него в Гринвиче Катарин.
Франческа остановила его, ухватив за руку.
— Обождите минутку, Ник. Послушайте, я понимаю вас. Вы сердитесь на Катарин, и есть за что. С ее стороны безответственно уехать вот так, не оставив даже записки, и заставить нас волноваться. Но если она там, по этому номеру, вы обязательно взорветесь, наорете на нее и создадите только лишние проблемы. Она потом будет бесноваться, считая, что за ней шпионят, а вы — в первую очередь. Будет намного проще, если туда позвоню я и попрошу разрешения переговорить с нею. Ну, прошу вас, пожалуйста.
Немного поколебавшись, он пожал плечами.
— Да, детка.
Встав из-за стола, Ник уступил ей телефон, а сам подошел к камину. Франческа набрала номер, подождала немного, и — вдруг ее глаза изумленно сверкнули.
— Прошу прощения, ошиблась номером, — пробормотала она, осторожно положив трубку, не решаясь взглянуть на Ника.
— Какого черта! Почему вы разъединились так быстро? — накинулся на нее Ник, сердито сдвигая брови. — С чего вы взяли, что ошиблись номером? — Не добившись от нее ответа, Ник быстро спросил: — И чему вы так удивлены?
Франческа медленно прошла обратно к дивану, где сидела прежде, из всех сил стараясь скрыть, насколько она шокирована, и решая про себя, не стоит ли ей, в его же интересах, скрыть правду. Но если она солжет, что попала в какой-то ресторан или бар в Гринвиче он ей не поверит. Хорошо зная Ника, Франческа была уверена, что он немедленно перезвонит сам по этому номеру, а этого нельзя было допустить ни в коем случае. Кашлянув, она мягко сказала:
— Думаю, что к телефону подошел дворецкий.
— И что?
Глубоко опечаленная Франческа опустилась на диван.
— Он сказал… — Слова застревали у нее в горле, и она снова нервно закашлялась. — Он… дворецкий… сказал, что это дом Лазаруса.
На какую-то долю секунды ей показалось, что Ник не разобрал ее слов. Расширенными от изумления глазами он уставился на нее, а потом взорвался.
— Проклятие! Я должен был сам догадаться. Этот сукин сын давно вьется вокруг Катарин, принюхиваясь.
Он сжал правую руку в кулак и ударил им изо всех сил в раскрытую ладонь левой.
— Черт побери, я сию же минуту позвоню этому ублюдку и выскажу ему все, что о нем думаю. И о Катарин тоже! — кричал Ник. — Я сверну ей шею. Я же предупреждал ее, предостерегал против него! И много раз!
Кипя гневом и возмущением, он с невероятной быстротой рванулся к столу и, протягивая руку к телефону, пронзительно выкрикнул:
— Она же прекрасно знает, как я отношусь к этому чудовищу! Почему же она так поступает со мной?
Франческа вскочила за ним следом и, схватив Ника за руку, попыталась оттащить его от стола. Ник упирался, но никак не мог освободиться от ее цепкой хватки. Он вцепился в телефон, а Франческа в свою очередь, повисла на нем, умоляюще глядя на него широко раскрытыми глазами.
— Ради Бога, не делайте этого, Ник! Умоляю вас, не звоните туда, пожалуйста! Вы делаете слишком поспешные выводы! Неверные выводы!
Ник, багровый от гнева, продолжал бороться с нею.
— Пустите Франки! Я сам знаю, что мне делать.
Телефон рухнул на пол, стул опрокинулся, настольная лампа угрожающе накренилась. Вдруг Ник бессильно уронил Руки и прекратил сопротивление. Он пристально взглянул на Франческу и покачал головой.
— Вы правы, детка, — пробормотал он, наклоняясь, чтобы поднять с пола упавший телефон и поставить на место опрокинутый стул. Франческа, тяжело дыша, тронула его за руку.
— Давайте обсудим все спокойно, — предложила она, увлекая Ника к камину. Заставив его присесть на диван, она принесла их недопитые стаканы и опустилась напротив. — Не стоит осуждать ее, Ник, не располагая проверенными фактами. Ее присутствие в доме Майкла Лазаруса само по себе ни о чем не говорит, и вы прекрасно понимаете это сами. Это может быть совершенно невинная вечеринка. В конце концов — он реальный владелец «Монарха», и его кинобизнес сейчас на подъеме. Катарин же суперзвезда и, хотя она подумывает о том, чтобы в недалеком будущем бросить сниматься, тем не менее дала мне понять, что собирается участвовать в каком-то новом проекте. Может быть, Лазарус хочет, чтобы она снялась на «Монархе».
Ник взглянул на Франческу сквозь дым сигареты, которую он курил.
— Вы действительно в это верите? — с саркастической усмешкой спросил он.
— Это весьма вероятно, — ответила Франческа, сама не зная, что предположить, до сих пор не оправившись от потрясения. — Да-да, я убеждена, что она там именно поэтому, — более твердым тоном заявила она.
