Академия Икс (СИ) - Акти Дарья

Внутри надежно поселилась тревога, заполняя каждую клеточку тела.

— Сука, — прошипел Драко, упираясь лбом в прохладную стену. Ему отчаянно хотелось ударить по ней и разбить кулак в кровь.

— Все хуже, чем я предполагал, — отозвался Невилл, привлекая внимание. — Эти дурни сейчас будут обследовать ее, но я уже и так знаю, что произошло. — Драко медленно повернул к нему голову, оскалившись. — Тише, успокойся, зубастик.

— Какого хрена ты с ней сделал? — сказал он, изо всех сил сдерживая порыв врезать самовлюбленному лаборанту по лицу. — Долгопупс, твою мать!

Невилл приподнял руки, капитулируя. Но этот жест лишь сильнее разозлил Драко, и он схватил Невилла за ворот рубашки.

— Верни ее. Верни, чего бы тебе это ни стоило, — сухо и с неприкрытой злостью прошептал он и толкнул Невилла вперед. — Сука!

Едкая боль разлилась по телу, заставив Драко тихо промычать. Потеря. Потеря и ненависть — сейчас он чувствовал только это.

Перед глазами всплывали моменты, проведенные вместе с Гермионой: ее вечные недовольства, колкие замечания, неприкрытое смущение, сменяемое страстным желанием. Неужели он навсегда потерял это?

Драко крепко сжал кулаки и нахмурился. Как бы он ни оправдывал влечение к ней, отрицать его было невозможно. Он скучал и скучал очень сильно.

«Черт подери, в какой момент ты стала для меня кем-то, Грейнджер?» — выругался он, переводя взгляд на ошарашенного Невилла.

— Успокойся, Ромео.

— Честное слово, еще одно прозвище, и я не буду так сдержан, Долгопупс.

— Прости, — искренне сказал Невилл. — Я, когда нервничаю, всегда пытаюсь перевести все в шутку. — Он тяжело вздохнул, и его лицо стало серьезным.

— Лучше скажи, что ты нашел решение, — более спокойно проговорил Драко, невзначай переводя взгляд на Джин и Уильяма, что в нескольких ярдах от них разговаривали с врачом. — Не представляю, каково им.

Невилл тоже посмотрел на родителей Гермионы и провел рукой по волосам, зачесывая их назад.

— Это временно. По крайней мере, так сказал Сириус. Я не склонен верить этому деду, но в его формулах и словах есть смысл.

— Что он сказал? Что значит временно? Она вернется?

Драко моментально почувствовал облегчение и устало облокотился спиной о стену. Последние дни выдались слишком напряженными и эмоциональными. Ему требовался отдых.

— Тебе нужно вывести ее на эмоции.

— Охренеть, всего-то, — с сарказмом ответил Драко и закатил глаза. Порой ему казалось, что Невилл ставил его умственные способности ниже интеллекта обезьяны.

— Но я вполне серьезно. Ты же знаешь, как работает незаконная сыворотка «Обливиэйт»?

— Знаю, что она стирает память. — Драко нахмурился и добавил: — Об определенном промежутке времени.

— Верно. Никогда не задумывался как? Или почему память не возвращается?

Нет, Невилл определенно считал его глупее обезьяны.

— Долгопупс! Ты испытываешь мое терпение.

Зачем он вообще рассказывал, как работали эти дурацкие сыворотки? За последние дни Драко так часто слышал это слово, что голова изнывала от легкой боли при каждом их упоминании.

Честное слово, он будто учился не на Слизерине, а на Пуффендуе. Кто бы мог подумать, что ему придется погрузиться в химические интриги и спасение жизни надоедливой первокурсницы?

«Сексуальной, безбашенной и чертовски желанной первокурсницы», — поправил себя Драко и легко кивнул своим мыслям.

— Порой я забываю, что разговариваю с неотесанным слизеринцем, которому плевать на все вокруг, — разозлился Невилл. — Ладно, скажу прямо. Тот препарат, что я ввел ей, по составу схож с тем, что вводит Крауч, чтобы клиенты теряли память. Он влияет только на определенную зону.

— Ладно. Теперь я точно перестал понимать. Скажи, как вернуть ее? Это все, что меня волнует.

— Коллопортус заблокировал определенный спектр эмоций. Это может быть злость, ненависть, гнев. Или радость, счастье, надежда и так далее. — Невилл серьезно посмотрел на Драко и нетерпеливо сжал челюсти. Кажется, он что-то обдумывал. — Нам нужно понять, какой именно спектр заблокировал препарат, и попытаться вывести ее хотя бы на одну из этих эмоций. Если получится, мы сможем до нее достучаться, вот только…

— Только что? — раздраженно спросил Драко, не выдерживая паузы.

— Боюсь, чем дольше она блокирует эмоции и чувства, тем сложнее ей будет совладать с ними.

— Совладать?

— Представь, что ты размеренно взбираешься на снежную гору и тут… на тебя сходит лавина. Тебя в считанные минуты накрывает целая масса снега. Шансы выжить — меньше процента. Так и у нее. Шансы сохранить здравый ум… — Невилл тяжело вздохнул и достал из кармана блокнот, — процент? Два? Десять? Я понятия не имею… Господи… ну и сложную же задачку подкинул ректор.

Стоило ему заикнуться о Томе, как внутри Драко все перевернулось, напоминая о вечере, когда он застал Гермиону подвешенной к потолку.

«Этот ублюдок Реддл…» — разозлился он, прекрасно осознавая, что все, что сейчас происходило, случилось по вине Тома.

И сдалось ему всепоглощающее господство над людьми? Зачем? Он и так был влиятельным и богатым, его звали на королевские советы, приглашали за границу и уважали как минимум все соседние страны. Для чего ему понадобился контроль над человеческим разумом? Неужели законная похоть совратила его настолько, что он готов был отказаться от морали и человечности?

«Если бы не Магдалондор, я бы убил тебя прямо сейчас», — всплыли слова Тома, которые он произнес перед появлением полиции.

Драко скрестил руки на груди и сосредоточился на воспоминаниях. Было ли что-то кроме тех слов, что указывало бы на участие еще одного игрока в маниакальной игре под названием «власть»?

Оставив заботы о проснувшейся Гермионе ее родителям и врачам, он поехал домой, всю дорогу размышляя над событиями, случившимися за семестр: покушение на Пэнси, возвращение и смерть Дафны, участие Полумны в торговле информацией и, наконец, незаконные эксперименты над Гермионой, не говоря уже о том, что было сделано, чтобы эти эксперименты стали возможны. Да по сравнению с этим набором их с Тео пари выглядело как деление конфеты между детьми.

И все же… Драко никак не покидала мысль, на которую наводили слова Тома: все события были хорошо спланированы кем-то еще. Кем-то могущественным и безумным. Кем-то, для кого человеческая жизнь не значила ровным счетом ничего.

Конечно, все это имело смысл, если Том обмолвился об имени случайно, а не специально, преследуя иные цели. Например, сфокусировать внимание Драко на ком-то другом, чтобы по-тихому улизнуть от правосудия.

— Черт побери! Чем больше я об этом думаю, тем сильнее запутываюсь, — разозлился он, ходя из стороны в сторону на балконе.

За размышлениями он провел несколько часов, пока глубокой ночью стол не завибрировал от звонка Блейза.

— Да? — устало ответил Драко и взъерошил волосы в попытке взбодриться.

— Этого подонка хотят освободить под залог!

Драко потребовалась вся натренированная выдержка, чтобы не разбить телефон об стену. После всего, что Том сделал, ему удалось договориться о залоге? Что за бред!

— Какого черта?! — повысил голос Драко, присаживаясь на край кровати. Его нога непроизвольно задергалась — последствие бессонной ночи и напряженного дня.

— Слушания еще не было, но надежный источник сообщил, что это возможно. Защита Реддла будет настаивать, что он пытался спасти Гермиону от алкогольного отравления посредством кровопускания.

— Да кто поверит в эту чушь! — рыкнул Драко и сжал пальцами переносицу, успокаивая себя. — Какой бред. Кровопускание? Алкогольное отравление? Свидетелей было больше десятка.

— И всех их он в состоянии подкупить, — с каким-то презрением прошипел Блейз. — Или хуже… припугнуть.

— А Дафна? Полиция же нашла ее тело у него во дворе.

«Дафна мертва, — пронеслось в голове, укрепляя эту мысль. — Ее убила Полумна».

Осознание пришло не сразу. Несколько дней назад, когда Драко узнал об этом, пробираясь через вентиляционный люк, он почти не придал этому значения, пытаясь сконцентрироваться на спасении Гермионы, но сейчас, когда критическая точка осталась позади…