Кэтрин Полански - Стиль жизни
Ралф не ответил, ограничился приглашающим жестом. По стечению обстоятельств они стояли в двух шагах от его «мерседеса».
Доехали без приключений, Саманта за всю дорогу произнесла лишь десяток фраз, в основном касающихся направления движения. Дормер тоже не проявлял желания вести светскую беседу. Мрачный тип. И кто вообще додумался отправить такого сухаря инспектировать модный торговый дом? Впрочем, бухгалтерия – она и в моде бухгалтерия. За эту сторону нью-йоркского филиала «Данго» Саманта беспокоилась меньше всего: стабильные и постоянно растущие прибыли говорили сами за себя. Но вот как донести до Дормера, что за этими цифрами стоит непрестанная, кропотливая, но творческая и требующая недюжинной изобретательности работа? Ее лично работа, а не какие-то абстрактные бизнес-планы? Со стороны может показаться, что модная индустрия – это такое направление деятельности, где делать почти нечего. Сиди себе да руководи продажами платьев. Саманта сомневалась, что Дормер способен в полной мере оценить специфику индустрии, и потащила его в Джерси не просто так.
Слухи, ходившие насчет того, что «Гэп» скоро предложит сотрудничество одной из торговых сетей, занимающихся модной одеждой, пока что оставались только слухами, пусть и подтвержденными в приватных беседах. Вот бы это предложение поступило официально прямо сейчас! Как раз бы можно было блеснуть перед Дормером. Саманта слегка тревожилась из-за того, что никак не может сообразить, когда можно было бы продемонстрировать себя в самом лучшем свете. Никаких общих интересов не видно. Даже интереса чисто тендерного Ралф не проявляет, скорее вообще демонстрирует полную и безоговорочную антипатию. Или мужской шовинизм, в зависимости от настроения. Ей же требовалось показать именно свою ценность, а не успешность «Данго» как такового. Компания процветает, империя Мэтьюса с удовольствием примет лакомый кусочек, но распахнет ли она объятия Саманте Хоук лично? Вот в чем вопрос.
В Джерси обстановка круто отличалась от манхэттенской. Здесь царила радостная деловая суета, жизнь била ключом, все были заняты своим делом. Это вам не дорогой офис со всей атрибутикой и не шоу-румы с подиумами и длинноногими моделями прозрачно-хрупкой комплекции. Вещи здесь не висят скромно на вешалках и не облегают идеальные фигуры манекенов. Здесь все создается, а не демонстрируется готовый продукт.
– Предлагаю начать сначала, с того места, где рождается идея.
Саманта улыбнулась Ралфу и повернула налево, увлекая его за собой.
– Здесь у нас дизайнерский отдел.
Саманта распахнула двери и вошла.
Ралф последовал за ней и оказался в большом помещении, условно разделенным на кабинеты невысокими ширмами. В каждой ячейке сидело существо мужского или женского пола (в половине случаев точно определить половую принадлежность не представлялось возможным) и увлеченно что-то рисовало. Кто-то использовал компьютер, кто-то электронный планшет, а кое-кто довольствовался карандашом и бумагой. Вне зависимости от того какое техническое средство применялось, у всех работников за ухом торчал отточенный карандаш.
– Доброе утро всем! – обратилась к персонажам, наполняющим помещение, Саманта.
– Доброе утро, Сэм! – нестройным хором отозвались они.
– Не отвлекайтесь на нас, – махнула рукой она и обратилась к Ралфу: – Здесь рождаются идеи. Эти ребята придумывают новые вещи. Не все они потом идут в производство, но поток идей не должен иссякать никогда, иначе конкуренты незамедлительно вцепятся в глотку. Коллекции Haute couture выходят дважды в год, так же часто должны выходить и наши, причем попадать в струю. Но мы не можем ждать, пока кутюрье покажут свои коллекции, а потом запускать в разработку свои, тогда мы не успеем к сезону. Поэтому наши ребята генерируют множество идей, некоторые из них явно бредовые, но их тоже не выбрасывают, а сохраняют, однако большинство вполне жизнеспособно, так что они проходят весь цикл разработки, вплоть до опытных образцов, отшитых для всей размерной линейки. Когда тенденция на сезон становится понятна, мейнстримные идеи отшиваются в промышленном масштабе, но мы всегда стараемся удовлетворить и тех покупательниц, которые привержены традициям и не стремятся менять привычные вещи. Это тоже требует чутья и дизайнерского труда. Плюс ко всему нужно думать об эксклюзиве, причем во всем ассортименте должно быть достаточно вещей, выпадающих из мейнстрима или даже противоречащих ему. Это такая перчинка.
– То есть вы бьете по площадям, а в итоге выстреливает лишь ограниченное число вариантов? – уточнил Ралф.
– Да, именно так.
– А никто не пытался прогнозировать?
– Прогнозировать моду? – фыркнула Саманта. – Это невозможно.
– Почему же?
– Джонни, – обратилась к ближайшему существу непонятного пола и вида Саманта. – Как ты думаешь, что будет модно этой зимой?
– Широкие брюки и короткие куртки для всех! И галстуки в полоску! И никаких строгих костюмов! – затараторил Джонни.
– Спасибо, – прервала его Саманта. – А что вы думаете по поводу зимней моды, мистер Дормер?
– Костюм и пальто. Как и в прошлом году.
– Вот об этом я и говорю, – пожала плечами Саманта. – Чей прогноз окажется точнее? Для какой аудитории? Сейчас столько течений и направлений, что трудно даже тенденцию угадать, не говоря уже о конкретных вещах, таких, как рисунок ткани, детали кроя и отделки. Никто не решится даже общий силуэт спрогнозировать, не говоря уж о чем-то более конкретном.
– И как вы умудряетесь минимизировать убытки?
– На этом этапе – никак, – мило улыбнулась Саманта. – Вплоть до попадания модели в швейные цеха никакой экономии не выходит. И не выйдет. Те, кто пытаются здесь ужать бюджет, всегда оказываются в проигрыше.
– Вы в этом на сто процентов уверены?
– Проверьте, – пожала плечами Саманта. – Пойдемте дальше.
Ему оставалось только последовать за ней.
– Здесь у нас вещи приобретают фактуру. К дизайн-проектам подбираются реальные ткани, фурнитура и прочие комплектующие. Конечно, иногда мы изготавливаем ткани на заказ, специально для наших моделей, но это скорее исключение, чем правило. Здесь мы уже можем слегка сэкономить.
Саманта покосилась на Дормера, пытаясь сообразить, не переборщила ли она с подробностями. Нет, положа руку на сердце, она хотела именно разжевать всю кухню так, чтобы не осталось ни малейшего шанса на критику, хотела объяснить все абсолютно исчерпывающе. Но все же такой тон может показаться оскорбительным и заставить собеседника почувствовать себя идиотом. Хотя… Если хорошо подумать, то Саманте хотелось заставить Дормера почувствовать себя именно неполноценным имбецилом, дабы не задирал нос и не лез туда, где ничего не понимает. Что он вообще может понимать в моде и стиле? Он, наверное, родился в костюме-тройке и в нем же ляжет в гроб, пышно отметив свое столетие.
