Савански Анна - Английский сад. 2. Тернистая дорога
- Дядя Артур, - еле шевеля губами, произнесла Теа.
- Что случилось? – спросил Виктор, они всегда были близки с ней, но сейчас она стала взрослее, и порой Виктор не знал, как с ней общаться.
- Там Кесси упала с дерева…
- Что? – Артур бросился к Теа, - Что? А ты куда смотрела?
- Оставь ее, - отрезал Виктор, - пошли.
Они быстро добежали к дереву, Кесси так и лежала все в том же положение. Теа закрыла глаза, слыша лишь шаги и фразы дядей. Артур взял на руки девочку, тело ее было, как тряпичная кукла. Теа стояла, как вкопанная, очнулась, лишь услышав голос Виктора, ощутив его руки у себя на талии. Лицо у него было печальное, она итак не видела радости в последние годы, но от этого взгляда ей стало еще больнее.
- Дядя Виктор, - прошептала она, он уже прижимал ее к себе, что-то ласково шепча.
- Ш-ш-ш, - он убрал с ее лба волосы, - сейчас тебя во всем объявят, но знай, от случайностей никто не застрахован.
- Она умерла, да? – она подняла на него свои глаза.
- Да, - прошептала он.
- О, Боже…
- Крепись, девочка, - он повел ее в дом, где ей предстояло вынести ад.
Мать накинулась на нее, отец, что всегда во всем ее поддерживал, тоже был против нее. Тетки предпочли оказаться на стороне родителей, а другие друзья родителей просто не лезли в их семейные отношения. Они утешали Портси и в тоже время подбадривали Теа. Дед занял такую же позицию, только один человек поддержал ее. Виктор, после похорон он провел с ней всю ночь, она плакала на его плече долго и горько. Он что-то рассказывал из своего детства, прося ее не чувствовать вину. Жизнь превратилась в ад. Аманда кидала на дочь взгляды полные призрения, Сайман молчал, словно она была пустым местом. Их можно было понять, они так долго ждали этого ребенка, столько лет думали об этом, и все разрушилось в один день. Мать не находила себе места, отец с головой ушел в свою работу, а она тихо страдала. Как-то она шла по коридору, стараясь не попасться на глаза Аманде, щеки до сих пор горели, как у нее горели глаза, когда они с Виктором пришли вместе после несчастного случая. В кабинете отца кто-то говорил, она прислушалась к разговору.
- Я хочу сослать ее подальше отсюда, - услышала она голос матери.
- Это не выход, - ответил Виктор.
- Что, не выход? – воскликнула Диана, - это верно, пусть поймет, что в жизни не все так красиво, как на экране.
- Я перестаю тебя узнавать, моя дорогая! – Виктор слегка повысил голос, - где же твое доброе сердце, где же та сердечность, что я полюбил в тебе.
- Ее больше нет, - прошипела тетя, - Аманда права.
- Вы хотите, чтобы ее это мерзкое чувство преследовало всю жизнь! Я не хочу, чтобы Теа пережила то, что пережил я когда-то. Не хочу, чтобы каждый день ее награждали ненавистью, а потом она бежала отсюда навсегда, не послав даже открытки на день рожденье!
- Виктор, ты вообще здесь не причем, - возразил Сайман.
- Причем! Значит, вы все плохо меня знаете! Мне было четыре, когда по нашей с Марией вине умер мой дядя. Мать ненавидела нас, и я понял, что никто меня не любит, и все что осталось делать бежать из дому, - Теа закрыла рот рукой, вот почему они с ним были такими родными душами, - я забираю ее к себе.
- Я не разрешу! – закричала Диана, - не в нашу семью!
- Ее нет! Я буду делать то, что считаю нужным!
- Ты не можешь! – Диана стала кричать еще громче. Виктор подошел к двери, распахивая их, Теа не успела отойти.
- Теа, собирайся мы едем в Гарден-Дейлиас, папа и мама не против, - он прошел мимо девушки, спускаясь вниз, в сад.
По дороге к особняку, Диана старалась не смотреть на племянницу, Теа ощущала ее нервное напряжение, ее злость и гнев. Виктор вел машину, в зеркало следя, за женщинами. Он устроил Теа в комнате для гостей, стараясь уделять много внимания девушке. Теа понимала, она в этом доме была чужой, но и любви здесь тоже не было. После смерти Кесси Хомсы стали еще дальше друг от друга, Урсула и Артур снова сблизились, это было видно по их глазам. Урсула нашла нужные слово для Теа, в первые дни после трагедии ей было просто необходимо поддержать сестру, а Артур не хотел перечить жене. Но с каждым днем Теа ощущала, как летит в пропасть. Она влюблялась в своего дядю. Этой любви не было совсем места. Ей всего лишь пятнадцать, а ему уже тридцать шесть лет, она не может любить его, он муж ее тети, он стар для нее, он катал ее когда-то на своей шее, разве он посмеет прикоснуться к ней? Каждую ночь она плакала в подушку, исписав свой дневник до конца, ее любовь была безответна и безнадежна. Виктор никого не любил, не было той женщины рядом с ним, ради которой он был готов на все. Диана мало, что значила для него, а Ева была просто любовницей. Но от этого Теа не становилось лучше, она была готова разбиться, растворится в бездне, ибо сердцу не прикажешь не любить.
₪
Напряжение росло, после того случая стало как-то страшно от осознания, что во всем в этом мире основа деньги. Но кто мы без них, кто мы без этих шуршащих бумажек, пытающихся заменить в этом мире все, что можно. Иногда это фальшиво выглядит, но глаза выдают фальшь, они показывают все скрытое нами. С того дня, как неизвестные, двое прикасались к ней в каморке, прошло много времени, но иногда этот кошмар преследовал ее. Ночами она не могла спать, ночами ей становилось тяжело дышать. У нее появилась паранойя, никогда до этого Вера не позволяла себе следить за мужем, но теперь подозрительность проникла в ее голову, размножаясь быстро, как раковые клетки. Это вело к беде, это вело к грандиозной буре. Ночью Вера встала тихо с постели, бесшумно проходя в кабинет Фредерика, она подолгу искала долговые расписки, лишние деньги, о существование которых она не знала. А может он берет в долг, не только, чтобы содержать семью, а может у Фредерика появилась любовница. Ведь у Виктора Хомса она давно есть. Неужели, он исправился? Как она могла доверять ему, если он постоянно что-то скрывал от нее, если он не мог просто прийти и рассказать ей все, зачем ему лгать ей? Что он скрывает?
Уложив, Леночку спать, Вера поднялась снова в кабинет мужа. Он не пришел на ужин, прислав короткую записку о том, что ему нужно довести один опыт до ума. Его крысы дороже ему, чем она! А возможно эти крысы – шлюхи! Да, природа мужчин такова. Вера рыла бумаги, она изрядно выпила вина, и ее было уже не оставить. Ее возбуждала эта возможность – быть занятой за этим делом. Вся ревность, все накопленная обида под действием алкоголя стали громче кричать, закрывая рот гордости и сердцу. Пусть Федор знает, что она не простая серая мышка, какой он привык ее видеть теперь. Вера нашла у него в шкафу бутылку виски, откупорив пробку, налив полный бокал, она залпом выпила напиток, карамельная жидкость приятно обожгла горло, а по членам разлилось тепло. Она ощутила, как в ней проснулась ведьма, голубые глаза дьявольски вспыхнули, бесы вырвались наружу, она разбрасывала бумаги, при этом громко смеясь, она крушила все, что попадалось на нее пути, нисколько не заботясь, своими действиями навредить мужу. Эта бестия сейчас была готова на все. Она услышала скрип в коридоре, радостно хихикнула, опрокинув в рот еще один бокал виски.
