Арина Холина - Галерея мужских пороков
Тем более что Дима достался ей в равном и не легком бою.
На него покушалась очень уж роскошная девица — Майя, тощая брюнетка с огромным бюстом. Майя отлично выглядела: в свои тридцать пять — на двадцать шесть, изумляла публику восхитительными изумрудами, держалась уверенно и была профессиональной содержанкой. Если бы Майя оказалась бестолковой и милой, Алиса бы уступила, но та изображала из себя невесть что — а точнее, дизайнера интерьеров, и Алиса вцепилась в Диму, как питбуль.
Диму привел Никита — бизнесмен, но заядлый тусовщик, и всем сообщил, что Дима расстался с какой-то барышней и мечтает снова влюбиться. Их было пятеро: Дима, Никита, Майя, Алиса и один кинопродюсер с коричневыми мешками под глазами.
— Ну, кто смотрел «Код Да Винчи»? — поинтересовалась Майя.
— Я смотрел, — признался Никита. — Проснулся в пустом зале.
— О, да! — подтвердила Алиса. — Я такого массового исхода на перекур ни разу в жизни не видела! Даже обидно.
— А вам понравилась книга? — поинтересовался Дима.
— А вам нет? — прищурилась Алиса.
— Нет, — ответил он.
— А что там вообще может понравиться? — воскликнула Майя, которая, как ей казалось, схватила волну. — Американский пирог!
— А мне нравится американский пирог, — произнесла Алиса. — А сейчас, Майя, закрой уши, — я даже Макдоналдс люблю! И, несмотря на то, что книга основана на реальных телепрограммах канала «Дискавери», в ней есть то, чего не хватает читателю — факты, изложенные доступным языком. Даже сейчас, когда рекламный туман рассеялся, это все равно почти что единственная попытка донести некоторую философию до обычного читателя, которого все большие авторы считают быдлом.
— Ну, конечно, только у вас в «Глянце» читателя не считают хуже себя, — съязвил кинопродюсер.
Но Майя промахнулась. Алиса, опытный интервьюер, сразу же засекла одну интересную особенность — Дима принадлежал к новому типу богатых мужчин, которые в свои сорок два мечтают не только о вилле на Гавайях, комфорте пятизвездочных люксов, идеальном газоне в идеальном коттеджном поселке с развитой инфраструктурой — их тянет в культуру. Они пишут книги. Они даже издают свои книги. Они видели столько фотомоделей, нимфеток и опытных, зрелых содержанок, что мечтают о чем-то качественно другом — о женщине с головой на плечах. О той, кто может прочитать пару глав его нового романа и найти стилистическую ошибку. О той, что нежно и уверенно скажет, что Пикассо — гений, а Дали — комедиант.
И на декольте от Версаче с грудью четвертого размера они не клюнут. То есть не клюнут, если декольте украшает голова, в которой примечательны только серьги с крупными брильянтами. Это даже не вопрос вкуса — это такой новый этикет продвинутого бизнесмена.
— Об этом я не подумал, — улыбнулся он.
— Но, если честно, у меня уже все эти Коды в зубах навязли, — призналась Алиса.
Конечно, милая беседа двух интеллигентных людей ничего не решала — а именно того, что грудь Майи плавно перемещалась в декольте, следуя за вдохами-выдохами ее счастливой обладательницы. Потому что интеллект интеллектом, но мало ли какие у мужика в этом месяце сексуальные предпочтения… Но тут Алиса заметила приятеля — известного певца. Он подошел поздороваться, а она прошептала: «Забери Майю и держи ее при себе, пока тебе не позвонит наш корреспондент и не попросит об интервью». Певец оживился, а Алиса задумалась, как бы его похитрее втюхать какому-нибудь «Вестланду», чтобы она, Алиса, аргументировала появление певца в номере рекламным бюджетом, который джинсовая марка готова оставить в их журнале. В том смысле, что певец хоть и популярный, но о нем уже написали все журналы, а если надавить и на «Вестланд», и на рекламный отдел, то последний потребует, а «Вестланд» прогнется под определенную сумму за интервью — с упоминанием марки, разумеется.
Будущее лицо джинсовой одежды прихватило Майю за талию, наговорило комплиментов и уволокло ее знакомиться с режиссером музыкального видео — на предмет того, не подойдет ли она на главную женскую роль в его, певца, новом клипе.
И пока Майя присматривалась к певцу — что за часы, какая машина, где он живет — новый ли дом, давно ли купил квартиру, она, Алиса, продолжала умеренно дерзко — но в то же время восторженно, по-женски, рассматривать Диму.
Если честно, все это ее не очень устраивало. Дима ей нравился — подтянутый, привлекательный, богатый, умный… Но все эти игры, прелюдии, церемонии…
Раньше ее вполне устраивали чуть безумные, с налетом экстрима, молодые люди, которые не скрывали природной натуры — с ними можно было немедленно сбежать с такой вот вечеринки — чтобы до глубокой ночи сходить с ума в неопрятной, измятой постели, пить текилу, курить в спальне, слушать громкую музыку и ощущать себя героиней романов Франсуазы Саган. Романтика.
В долгих ухаживаниях, ужинах в дорогих ресторанах, розах, намеках и трепете, когда его рука коснулась ее руки, Алиса ничего романтического не обнаруживала. Ее гимн — «Зажги мой огонь» Джимми Моррисона, а не «Влюбленная женщина» Барбры Стрейзанд.
Но ей нужен был мужчина, и ей хотелось затишья — значит, придется терпеть.
Дима, действительно, некоторое время водил ее по ресторанам, дарил цветы, пригласил на концерт «Маттафикс», они погуляли по Неделе высокой моды, и секс был хоть и приятный, но уж очень нежный и со всей сопутствующей чепухой — массаж с ароматическим маслом, джакузи с шампанским, и еще он боялся криков — все время спрашивал: «Тебе не больно?»…
И еще Дима не терпел никакой безалаберности — договорились в выходные поехать в Волен кататься на лыжах, значит, поедут — даже если не хочется.
— Дим, я из больницы еду… Нет-нет! Дим, мне вкололи успокоительное, так что я сейчас засну, как сурок, и никакой твоей заботы не почувствую. Давай лучше завтра ты меня с работы заберешь, и я вручу себя под твою опеку? Я без сил. Ага. Не волнуйся. Ну, целую.
— Кстати, у тебя скоро день рождения, — напомнил Дима. — Что тебе подарить?
— В свете последних обстоятельств — машину, — осторожно намекнула Алиса. Вроде и шутка… Но кто знает?
— А какую ты хочешь? — поинтересовался он.
— Ты правда подаришь мне машину?!
— Котенок… — протянул Дима, и на этот раз Алиса не стала его одергивать.
— Ух, ты! — восхитилась она. — Тогда «Шевроле Корвет» черного цвета. Можно?
— Она твоя.
— Я в такси, поэтому я тебе сейчас эсэмэс напишу, — пообещала Алиса и написала, что Дима — самый щедрый, самый добрый, лучший на свете, она его обожает, она очень счастлива, он — ее все.
Глава 5
