Алла Кар - Приступ страха
Он взъерошил волосы.
— Пожалуйста, просто поговори со мной. Пару секунд.
— Нет, — отвечает она и идет мимо него.
Стиснув зубы, он поворачивается ко мне.
— Ты что думаешь, что можешь вот так прийти, со своим чертовым южным акцентом и отобрать ее у меня? Да я надеру твой зад прямо сейчас.
— Я очень хочу на это посмотреть, — говорю я и, не давая ему возможности ответить, вхожу в столовую. Я оглядываюсь и вижу, что Обри села рядом с Касси. Она напряжена, но как только видит меня, ее лицо смягчается.
Я беру свою тарелку и иду к ним. Касси кивает.
— Привет, Таннер. Где Эрик?
Я пожимаю плечами.
— Он как-то странно сегодня себя чувствует. Наверное, у него была тяжелая ночь.
Касси вспыхивает и откусывает кусочек бекона.
— Уверена, он поправится.
Обри фыркнула и прикрыла рот рукой.
Я стараюсь не смеяться, но у меня это плохо получается и когда я, наконец, останавливаюсь, Обри смотрит на меня широко открытыми глазами. Я не могу определить выражение ее лица, но она качает головой и возвращается к еде.
* * *Она обернулась через плечо:
— Все дети здесь? — спросила она.
— Да, все, кроме моего надоедливого братца.
Она рассмеялась:
— Он идет, — Обри указывает в сторону.
Остин не торопясь идет к нам, насвистывая, окидывая взглядом каждую девушку.
— Давай тащи сюда свой зад, — говорю я, немного дрожащим голосом. Остин самый настоящий мудак, даже я не стремлюсь с ним разговаривать.
Он проводит рукой по волосам и улыбается.
— Ты мой экскурсовод, что может быть лучше, — он хлопнул меня рукой по плечу.
Я оттолкнул его.
— В следующий раз приходи вовремя, Остин. Перестань быть таким идиотом.
Он закатил глаза и пошел к девушкам.
Обри посмотрела на меня, когда я пошел за ним.
— Ладно, ребята, — кричит она. — Берите свои сумки, убедитесь, что вода на месте, и мы готовы идти.
Они собрали вещи и выстроились позади. Идти нужно всего несколько миль, где-то пару часов. Обри идет рядом со мной.
— Ты не очень близок с Остином?
— Почему ты спрашиваешь?
Она пожала плечами.
— Ну не знаю, вы не росли вместе и отношения у вас вроде не очень теплые.
Я качаю головой.
— Нет. Мамин бывший муж, отец Остина, получил над братом опеку и переехал сюда, когда ему было пять. Он, скорее всего, сделал это матери назло, потому что на Остина у него обычно не было времени.
— А где сейчас твой отец?
— Арканзас. Мама и папа снова вместе уже около шести лет.
Она кивнула и обернулась, чтобы проверить детей.
— Ты хочешь остаться жить здесь или вернуться в Арканзас?
— Я не знаю. Я вообще не знаю, что я буду делать.
Она прикусила губу.
— Я понимаю тебя.
Мы молчали большую часть пути. Я смотрю на нее слишком часто. Над ее верхней губой собрался пот, который она стерла тыльной стороной руки. Ее шорты задрались, демонстрируя мышцы ее бедер. Мне захотелось запустить руки меж ее ног.
— Ура, мы пришли, — выдохнула она. — Я скоро упаду.
Подавив улыбку, я снимаю рюкзак и бросаю его на землю.
— Этого определенно нельзя допустить.
Обри бросает свои вещи рядом с моими. Здесь мы и установили жалкое подобие лагерного костра.
— Можно сесть и перекусить, ребята. Помните, что мы говорили о воде и будьте экономными.
Обри достала свой ланч и начала его есть. А я и не представлял, какой голодный, пока не взял в руки бутерброд. Но тут ко мне с флягой в руке подошел Остин. Я вопросительно взглянул на него, ожидая, что он мне скажет.
Он остановился в шаге от меня.
— У меня закончилась вода.
— Мы говорили об этом, нужно было слушать, Остин. Экономнее нужно было, экономнее.
— И ты не собираешься мне помочь, засранец?
— Следи за языком.
— Могу я получить немного воды, Ваше Величество?
Обри толкнула меня плечом.
— Я слышу источник недалеко. Можно сходить туда, когда доедим.
Фак. Я действительно собирался насладиться этим бутербродом.
— Присмотри за детьми, Остин. Если что-то случиться я надеру тебе зад у всех на виду.
Он бросил мне свою флягу.
Я перевел взгляд на Обри.
— Ты готова?
Этот источник находился где-то в ста ярдах от нас. Он маленький, много камней. Ветки некоторых деревьев касались поверхности воды. Обри наклонилась набрать воды. Мягкий птичий свист раздался недалеко и глаза Обри попытались отыскать его источник.
Я борюсь с желанием коснуться ее щеки. Я хочу поцеловать эти губы. О нет, даже не поцеловать, далеко не поцеловать, я хочу трахнуть ее в этот рот. Хочу, чтобы она стояла передо мной на коленях…
— А здесь красиво.
Я киваю.
— Что?
Она указывает вниз на скалы. Фиолетовая ящерица наблюдает за нами. Обри садится на камень и соскальзывает с него вниз. Я хватаю ее за руки и тяну на себя.
Скалы впиваются мне в спину, когда Обри падает на меня. Ее глаза крепко закрыты, губы сжаты. Она рискует открыть один глаз и осмотреться.
— Ты в порядке, — шепчут ее губы в паре дюймов от моих.
Со стоном я сжимаю в кулак заднюю часть ее рубашки.
— Мне никогда не было лучше, дорогая.
Ее глаза расширяются. Она закусывает нижнюю губу. Черт, надеюсь она не чувствует мой член. Она лежит на мне, такая мягкая. Аманда чувствовалась по-другому. А Обри такая живая…
Она медленно закрывает глаза, будто призывая меня поцеловать ее. И я хочу это сделать, я хочу забрать ее к себе в комнату и сделать там с ней такое… Но я этого не делаю.
— Нам лучше вернуться к детям, — говорю я, ссаживая ее с себя.
Тупая боль прошлась по моей спине. Ух, она будет в синяках.
— Тебе больно? — спрашивает Обри. — Давай я посмотрю.
— Нет, не нужно, — если она прикоснется ко мне, я уже не смогу остановиться. — Давай позже, нужно вернуться к детям.
Она фыркает, но начинает идти в сторону лагеря. Кажется, она злится. Она не понимает, я хочу ее. Я впервые чувствую такое после смерти Аманды.
Остин стоит в центре группы.
— Остин, — зову его я.
— Сир, все в порядке. Можете пересчитать поголовно.
Я выхватываю у Обри флягу и возвращаю ему ее:
— Не за что, Остин.
* * *Обри не смотрит на меня на обратном пути. Она даже убежала от меня вперед на несколько шагов и все еще хромает на левую ногу. Я хочу спросить ее об этом, но она еще злиться на меня.
Я хватаю Обри за локоть и отвожу в сторону.
— Кто-нибудь осматривал место ушиба, когда ты упала?
Ее рука автоматически метнулась к ребру.
— Еще нет.
Я киваю и облизываю нижнюю губу.
