Кэтрин Каски - Правила обольщения
Мередит никак не могла этого понять. Почему человек, богатый, как набоб, постоянно отказывает себе в удобствах, которые могло предоставить его состояние? Но это не имеет значения, постоянно напоминала она себе. Со временем и это станет милой причудой, которую она научится в нем ценить.
В конце концов, даже она не могла не признать, что фаэтон был куда лучше древнего экипажа его бабушки, которым он пользовался для поездок по городу. Мередит наградила своего поклонника очаровательной улыбкой:
– Как всегда, ваша бережливость не нуждается в похвалах, мистер Чиллтон.
Тетушка Виола присоединилась к Мередит у окна и едва сумела скрыть крупную дрожь, когда рассмотрела упомянутый фаэтон. И все же тетушка повернулась к джентльмену с приятным вздохом:
– Вы определенно знаете, как распоряжаться деньгами, сэр.
И хотя, произнося эти слова, Виола не сводила глаз с мистера Чиллтона, Мередит охватило странное ощущение, что последняя фраза предназначалась ей – для дальнейшего размышления.
Чиллтон склонил голову, благодаря тетушку за похвалу, а затем снова взглянул на Мередит:
– Итак, каково ваше слово, мисс, вы готовы провести со мной утро?
Мередит снова взглянула на облезлый фаэтон, на потрескавшиеся кожаные сиденья и улыбнулась самой прекрасной из своих улыбок:
– Ничто не доставит мне большего удовольствия, сэр.
И почему ее не покидало ощущение, что для него она – всего лишь предмет очередной сделки, потрепанная, но все еще годная к употреблению?
Взгляд Чиллтона снова скользнул по ее глубокому декольте и, если Мередит не ошиблась, сменился недовольной гримасой.
– Что-то не так, мистер Чиллтон?
– Нет, конечно, нет. Но на пути к Хановер-сквер я понял, что сегодня ветрено. Могу ли я предложить вам надеть кружевную косынку, мисс Мерриуэзер? Я не хотел бы, чтобы поездка на моем фаэтоне застудила вашу… – Он начал подносить руку к груди, но кончики его ушей покраснели, как угли. И он позволил руке свободно упасть. – Прошу прощения, мисс Мередит. Я не желал вас оскорбить.
– Оскорбить? О господи, сэр, вы ни в коей мере меня не обидели. – Мередит едва не рассмеялась. – Однако вы не сказали…
В этот миг обе тетушки оказались рядом с Мередит, и она подумала, что они решили заглушить ее ответ, который, если подумать, наверняка бы мог испугать консервативного мистера Чиллтона.
Тетушка Виола отстранилась и взглянула на Мередит, и выцветшие голубые глаза внезапно наполнились слезами. Она расцеловала Мередит в щеки:
– Ох, девочка моя, девочка.
– Тетушка? Что случилось?
Виола покачала головой и быстро отошла на два шага, беспечно отмахиваясь от собственной излишне эмоциональной реакции.
И тут же тетушка Летиция обняла Мередит с таким энтузиазмом, что едва не вдавила ей ребра до самого позвоночника.
Да что же, бога ради, с ними внезапно произошло?
– Тетушка, – шепнула она тайком, обнимая Летицию, – фаэтон очень старый, но я уверена, что он вполне безопасен. Вам не стоит тревожиться за мою жизнь.
Тетушка Летиция отстранилась, улыбаясь Мередит:
– Ох, глупая ты гусыня. Неужели ты не понимаешь, что мистер Чиллтон собирается…
Тетушка Виола вклинилась между ней и сестрой, намеренно не давая той закончить фразу, и набросила на плечи Мередит собственную кружевную косынку.
– Милое дитя, пусть иногда мы и кажемся парочкой куриц-наседок, но сегодня не будем ворчать, поскольку ты будешь с мистером Чиллтоном, самым ответственным и уравновешенным мужчиной во всей Англии.
О да, она будет с ним. И у ее тетушек не будет причин волноваться, поскольку совершенно ничего интересного или хотя бы немного опасного не происходит рядом с мистером Чиллтоном. Никогда.
И, честно говоря, именно это ей в нем больше всего нравилось.
* * *По настоянию Первого Александр начал одеваться в два часа пополудни, хотя и полутора часов казалось недостаточно для выбора одежды к такому жизненно важному случаю. В конце концов, все его финансовое будущее может зависеть от этой встречи в Гайд-парке. Однако камердинер знал свое дело, а потому Алексу пришлось во всем ему довериться.
– Я должен выглядеть броско, Первый, но при этом не так, словно я приложил к этому некое усилие.
– Беспечная красота, милорд? – спросил мистер Херберт из-за открытой двери гардероба.
– Именно. – Александр снял халат и бросил его на постель. В отражении напольного зеркала мелькнула темная чернильная цепь, оплетающая его мускулистое плечо. Он хлопнул ладонью по кельтской татуировке и поморщился: – И плотную батистовую рубашку.
Мистер Херберт выглянул из-за двери гардероба, осознал, что беспокоит его нанимателя, и сам хлопнул ладонью по чернильному кельтскому кольцу, навсегда впечатанному в его собственную руку.
Хлопок по кольцу был аналогом тайного рукопожатия, обещанием единства с кланом Ламонт. Шотландский дед Александра сам нанес татуировку на руку внука, когда тому было четырнадцать лет – при обряде инициации Ламонтов. Ничто и никогда не давало ему большего чувства связи со своими дикими шотландскими корнями – и ничто не давало большего чувства гордости. Однако сегодня он хотел показаться мисс Мерриуэзер не гордым шотландским воином, а утонченным лондонским джентльменом.
– Верно, милорд. Я знаю, что вам нужно.
И он действительно знал. Час спустя Александр был одет, его шейный платок был повязан самым модным – и при этом дерзко ослабленным – узлом Trone d'amour, а каждый волосок в прическе был уложен.
Мистер Херберт стоял перед Александром, занеся черепаховый гребень.
– Стоит ли, сэр?
Александр на мгновенье задумался:
– Почему бы и нет?
– Но, милорд, вы обещали графу…
Да, он обещал сохранять манеры джентльмена. Но разве сегодняшней его миссией не было соблазнение мисс Мерриуэзер?
– Давай, Первый.
Мистер Херберт ловко захватил гребешком прядь смоляных волос и быстрым движением тонкого запястья позволил ей упасть.
– Вот, милорд. Готово.
Когда густой локон упал, закрывая бровь, Александр удовлетворенно вздохнул. Чертовски странно, что настолько незначительная деталь способна так оживить всю внешность.
Он взглянул на опасную красоту своего отражения в зеркале и довольно вздохнул.
Неважно, что это всего лишь на один день.
Лэнсинг, главный лондонский повеса, вернулся.
* * *Мередит прищурилась, глядя на крошечный золотой циферблат, раздраженно выдохнула и уронила часы обратно в свой ридикюль. Она оглянулась, затем повернулась и посмотрела вдоль Роттен-Роу – в десятый раз за последние десять минут.
Где, черт побери, носит эту вдову? Вся эта встреча с лордом Лэнсингом окажется впустую, если вдова не прибудет заранее.