Мой дикий (СИ) - Истомина Аня

Повоюем, короче.

Только вот очень хочется перед всем этим хотя бы немножко… человеческого. А завтра суббота…

Посвящаю весь день уборке на территории. Жгу мусор. То, что нельзя сжечь, вывожу на ближайшую мусорку. На пилораме в соседней деревне покупаю доску и брус, конструирую в баньке новые лежаки взамен старых, прогнивших местами. К вечеру упахиваюсь так, что едва ноги до кровати волоку. Хотел баньку испытать, но сил хватает только, чтобы снова облиться водой из ведра и донести голову до подушки.

Вырубаюсь, чувствуя, как все тело гудит от усталости. Даже есть не стал.

Снится мутота. Разборки, какая-то драка, где я проигрываю. Просыпаюсь как от кошмара.

Время уже десятый час утра. А у меня сегодня грандиозные планы.

Чувствую, что голодный, как волк, но завтракаю на скорую руку и, закрыв дом, уезжаю обратно в город. Первым делом заезжаю в спортивный магазин и выбираю самые крутые девчачьи ролики. Так как размера ноги дочери Алисы не знаю, беру раздвижные, чтобы точно подошли.

Следом заезжаю в какой-то модный цветочный и беру огромный букет с ассорти из разных цветов. В него натыкана неизвестная мне зеленуха и даже соцветия хлопка. В принципе, выглядит необычно и нежно. Флорист сказал, такие композиции на пике популярности сейчас.

Последним по плану продуктовый магазин. Покупаю торт и пакет разных сладостей. Беру все подряд, потому что не особо в них разбираюсь. И вообще, обычно этим занимаются мои помощники, но сейчас я никому не могу доверять. А те, кому могу, заняты.

Ловлю себя на мысли, что выбирать цветы и подарки самому, конечно, муторно, но в то же время, есть на душе от этого какое-то приятное послевкусие. И волнение.

Потому что я сейчас действую без разрешения Алисы и могу огрести от нее за это по самое небалуй. С другой стороны, “там, где прямо не пролезем, мы пройдем бочком”. Если бы я делал так, как она хочет, мы бы и до кофе не дошли никогда.

Паркуюсь возле ее дома. Забираю покупки и, как навьюченный ишак, поднимаюсь на пятый этаж. Звоню в дверь. Жду.

Ждать приходится долго. Звоню еще раз.

– Кто там? – раздается из-за двери звонкий голосок. Улыбаюсь.

– Привет, – отзываюсь громко, но стараюсь, чтобы голос звучал дружелюбно. – А мама дома?

– Какая мама? – раздается новый вопрос.

Хмурюсь.

– Нууу, Алиса Олеговна которая.

Тут же слышу щелчок замка и, когда дверь распахивается, замираю на пороге как вкопанный.

Руки с букетом и роликами так же, как и уголки губ, медленно опускаются вниз.

15. Алиса

Только намылив тело гелем для душа, слышу трель дверного звонка.

– Злата, только спроси, кто! – кричу из ванной, потому что дочь по-любому сейчас ринется открывать, а сама быстрее смываю с себя пену. Выходной и мы никого не ждем. Возможно, что-то понадобилось соседям.

Когда звонок повторно оживает, я уже наматываю на волосы полотенце. Запахиваю халат, затягиваю туже пояс и распахиваю дверь ванной.

Вижу на пороге Рэма. Он пристально смотрит на мою дочь в инвалидном кресле и молчит. Что он здесь забыл?

Вдруг он присаживается на корточки.

– Привет. Меня Рэм зовут. Я тут тебе ролики и конфеты купил, а маме твоей цветы, но, думаю, может, надо было наоборот? Держи. – Рэм с абсолютно серьезным лицом вручает Злате букет.

– Мама не умеет кататься. – начинает хохотать дочка, возвращая ему цветы и забирая ролики, а потом отъезжает назад, пропуская незнакомого ей мужчину в дом.

– Да ладно? – Рэм переводит взгляд на меня и встает на ноги. – Добрый день, Алиса Олеговна.

– Здравствуйте, – отмираю и на ватных ногах направляюсь в их сторону. Не знаю, как реагировать на внезапное вторжение.

Его поведение ставит меня в тупик. То пропадает, не отвечая на звонки и не читая сообщения, то появляется, врываясь в мой дом без приглашения, как к себе домой.

Не понимаю, как реагировать на подобное хамство, ведь он озаботился покупкой подарка моему ребенку. И, судя по всему, Злата ни капли не расстроилась, а, наоборот, обрадовалась такому подгону.

Она разворачивается и я подталкиваю ее кресло к залу.

– Я сама, мам! – недовольно шепчет Злата. Вздыхаю. Несмотря на ДЦП, у меня очень самостоятельная дочь. И это здорово, на самом деле. Но как же с ее упрямством иногда бывает тяжело!

– Извини, что без приглашения, – хмыкает Рэм, провожая ее взглядом, и скидывает кроссовки. Наклоняется ближе и, слегка касаясь губами уха, тихо шепчет. – Дочка – твоя копия. Кофейком угостишь?

Покрываюсь мурашками и отстраняюсь.

– А почему шепотом говорите? – уточняю тоже тихо.

– Захотелось тебя понюхать, – хмыкает Рэм и, пихнув мне в руки цветы, идет в зал вслед за моей дочерью, пока я возмущенно хлопаю глазами.

Ухожу на кухню. Ставлю чайник на плиту, а букет в вазу и тихо подхожу к комнате, прислушиваясь к голосам. Рэм разговаривает со Златой. Останавливаюсь за дверью, аккуратно выглядываю.

Он сидит на диване и примеряет дочке ролики.

– Ну, отлично. Даже запас есть. Когда ножки перестанут болеть, покатаешься.

Тяжело сглатываю, зажимая нос, который начинает щипать.

– Да они не болят, – вздыхает Злата. – Просто не слушаются.

– Непослушные, значит? – хмыкает Рэм. – Алиса Олеговна, подслушивать не хорошо.

Злата хихикает, а я не сразу понимаю, что речь обо мне, а потом отстраняюсь от двери и, вздохнув, захожу в зал.

– Давно у ребенка эта проблема?

– С рождения, – останавливаюсь рядом с ними, разглядывая розовые ролики на слабых ножках дочери.

– К врачам ходили?

– А как вы думаете? – возмущаюсь, закатывая глаза. – Мы всех специалистов, каких могли, перебрали.

– Дай телефон, мой сломался, – просит меня Рэм и я протягиваю ему смартфон.

Набрав номер, мужчина кому-то звонит и после ответа включает видеосвязь, поправляя кресло с вертящейся Златой так, чтобы оно стояло ровно.

– Привет, Макс. Смотри. – направляет он камеру на дочку. – Это же твой профиль?

– ДЦП? – слышится из динамика.

Рэм смотрит на меня. Киваю молча.

– Да.

– Мой. Привозите в понедельник.

– Созвонимся с тобой позже, когда освобожусь. Договоримся. – Рэм отдает мне телефон и встает. – Запиши номер. Это Максим Петров. Тот, который к вам в отделение вперед меня вломился и суету навел. Талантливый парень. Посмотрит девочку твою. Соглашайся на все, что предложит.

Удивленно смотрю на экран телефона. Этот Максим – совсем еще юный молодой человек. А Злате не смогли помочь встать на ноги даже профессора с многолетним опытом. Да, благодаря ежедневному труду, она умеет гораздо больше, чем могла бы. И выглядит как вполне обычный ребенок. Только не ходит.

Перевожу взгляд на Рэма. Он усмехается, склонив голову на бок.

– Я все понимаю, Алис. Может, Макс и не вызывает у тебя доверия. Но я лично видел его пациентов. Попробуйте.

Вздохнув, киваю. За десять лет я уже смирилась, что моя дочь ходить не сможет. Теперь стараемся удержать и улучшить те навыки, которые есть. Но, если есть хотя бы мизерный шанс… Слышу, как на кухне свистит чайник.

– Ну, что, Злата, – Рэм присаживается перед дочкой на корточки, – давай договоримся кое о чем…

Выхожу из комнаты и снова останавливаюсь за дверью.

– Не подслушивай, Алиса, это секрет, – повышает голос Рэм и я, усмехнувшись, ухожу на цыпочках.

Делаю кофе и слышу смех дочери из зала. Качаю головой и режу торт. Не понимаю, как такое возможно, но ее Рэм очаровал за считанные секунды.

– Помочь? – слышится неожиданно со спины. Вскрикнув, подпрыгиваю, взмахивая руками.

Рэм тут же ловит мою руку с ножом и, аккуратно возвращает ее на торт. Режет его моей рукой, плотно прижав меня к себе за талию.

– Что вы делаете? – возмущаюсь шепотом, пытаясь к нему обернуться и вывернуться из объятий. Полотенце падает с головы и волосы рассыпаются по плечам.