Измена. Простить нельзя уйти (СИ) - Карма Элис

Оборудование для своего кабинета я начала искать ещё когда проходила курсы. Ирина дала мне несколько контактов тех, с кем работала. Предупредила, что я могу и сама поискать варианты, но за их надёжность она не ручается. Одержимая идеей вписаться в бюджет, я ищу поставщиков с более привлекательными расценками. И нахожу в интернете. Описание и фото меня полностью устраивают, компания выглядит вполне приличной и отзывы о её работе тоже. Единственное, что смущает, это местоположение в удалённом регионе. Но в описании сказано, что они осуществляют доставку по всей стране.

Я оказываюсь настолько взволнованна и перевозбуждена, что даже не придаю значения, что предоплату они принимают на карту. Надо ли говорить, что после перевода контактное лицо этой фирмы просто теряется. Я некоторое время тщетно пытаюсь связаться с ними, пока наконец не осознаю, что меня кинули. Я потеряла весомую часть своих денег. И как восполнить недостающее, не имею понятия. Мне кредит в нормальном банке никто не даст — я ведь безработная. А на Марате и так ипотека и кредит за машину.

Этот инцидент сильно ударяет по моей самооценке и самочувствию. На нервной почве у меня начинается РПП. Я не могу ничего есть, а когда пытаюсь запихнуть в себя что-то через силу, меня тошнит. Марат замечает, что что-то не так. Пытается выяснить, в чём дело. Признаваться, что меня, как дуру, обвели вокруг пальца какие-то мошенники, не хочется. Однако, чтобы не заставлять его нервничать от неизвестности, я всё же рассказываю ему правду.

— Ты написала заявление в полицию? — выслушав спрашивает он.

— Написала, — киваю я. — Но они быстрого разрешения ситуации не обещали.

— Ну, это понятно, — вздыхает Марат и задумчиво потирает подбородок. — Вер, ты, главное, не расстраивайся.

— Ну, как не расстраиваться, блин! Я же юрист, в конце концов!

— Ладно-ладно, иди сюда, юрист, — он обнимает меня. Чувствую его тепло и становится немного легче. Я зажмуриваюсь и прячу лицо в мягкости его свитера. Как хочется прямо сейчас спрятаться там целиком! Сбежать подальше от проблем. Как же я рада, что Марат рядом. Он не орёт на меня, не обвиняет, не требует выкинуть мою затею из головы. Просто гладит по волосам успокаивающе и повторяет:

— Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем.

Мне даже физически становится легче. Я успокаиваюсь и впервые за долгое время нормально ем. А вместе с едой и здоровым сном возвращаются и силы. И решение проблемы с деньгами тоже находится, пусть и весьма своеобразным способом.

— Вер, ты вроде говорила, что ищешь, у кого денег занять? — спрашивает по телефону Ляйсан.

— Есть такое, ага, — чуть растерянно отвечаю я.

— В общем, тут есть человек. Подъедь, переговори.

— Ладно, — соглашаюсь всё ещё неуверенно. — А куда ехать-то?

— Администрация городского рынка знаешь где?

— Знаю.

— Ну, вот туда прямо и подъезжай к хозяину. Он до семи на месте.

У меня всё холодеет внутри. Про кавказцев, что держат рынок, у нас разные слухи ходят. И откуда Ляйсан вообще знает хозяина? Минут десять я хожу по квартире, раздумывая. Был бы дома Марат, можно было бы взять его с собой. А так страшно одной. С другой стороны, а чего бояться? День-деньской, в конце концов. И я же не попрошайничать на рынок собралась. У меня деловое предложение к хозяину: вложиться в мой бизнес и получить профит. Надо смелее быть, иначе так я долго с места не сдвинусь.

Хозяин рынка оказывается пожилым армянином с седой шевелюрой. Невысокий сухонький, глядя на него я немного успокаиваюсь.

— Мне Ляйсан рассказала про вас, Вера, — произносит вежливо. — Сколько вам нужно?

Я удивлённо называю сумму. Он кивает, достаёт из сейфа несколько банковских пачек с купюрами, бегло пересчитывает и складывает в файловый пакет.

— Через год отдадите плюс двадцать процентов, — произносит он передавая деньги.

У меня мурашки бегут по спине от того с какой лёгкостью он делает всё это. При этом не требует ни договоров, ни расписок. Сама собой в голову приходит мысль, что если я попробую не отдать через год, то меня найдут и заберут силой всё, что есть.

— Давайте, я хоть расписку напишу, — говорю я взволновано.

— Если вам так спокойнее, то напишите, — кивает он. — Но я не требую. Я вижу, что вы женщина хорошая. Честная.

Наверное, его слова должны были меня успокоить. Но вместо этого я только больше начинаю нервничать. Пишу расписку, прощаюсь и ухожу. Деньги несу сразу в банк, во избежание всяких эксцессов. В тот же день связываюсь с поставщиками, которых рекомендовала мне Ирина. Больше уже не рискую.

5.2

Мне часто казалось, то, что началось с такого промаха, просто не может закончиться хорошо. Порой было так тяжело морально и физически, что хотелось всё бросить. Уютный и комфортный корпоративный мир, где ничего от тебя не зависит, манил стабильностью и спокойствием. И только моё упрямство не дало мне опустить руки и поддаться соблазну.

Первые постоянные клиенты появляются у меня уже через месяц после открытия. Вопреки скепсису родственников мои услуги оказываются востребованы. Честно говоря, я даже сама не ожидала, что всё будет настолько хорошо. Неприятной новостью становится желание Ляйсан поднять аренду вдвое без всяких на то оснований. Очевидно, ей не слишком приходится по душе, что мне платят за услуги больше, чем её парикмахерам. Решение проблемы неожиданно подсказывает Эльвира.

— Попробуй напрямую договориться с хозяином помещения, — говорит она.

Владельцем торговой площади оказывается наш с Ляйсан общий знакомый — управляющий рынком. И хотя я с трудом отошла после первого визита, мне всё же приходится набраться смелости и пойти к нему снова.

— Я поговорю с Ляйсан, — отвечает он, выслушав меня. — Работайте пока, как раньше.

— Не знаю, о чём именно он с ней поговорил, но о повышении аренды, она больше не упоминает, — рассказываю я Марату. Он с каждым моим словом хмурится всё больше.

— Вер, почему ты ходила к нему одна? — вдруг спрашивает он.

— Ты был занят, — отвечаю я, как есть.

— Нужно было мне сказать, — говорит он строго. — Я бы отпросился.

— Да ладно тебе, Марат, — улыбаюсь я. — Всё ведь хорошо. Ничего не случилось.

— А если бы случилось?! — он слегка повышает голос.

Не знаю почему, но у меня мгновенно появляются слёзы на глазах. И пусть я со стороны понимаю, как это глупо, но всё равно реву как дитя.

— Почему ты кричишь на меня? Я ведь хотела как лучше. Ты всё время такой замученный и уставший, того и гляди как конь стоя уснёшь. И что они там у тебя на заводе думают о себе? После работы задерживают, в отпуск не пускают…

Марат сначала бледнеет как полотно, но потом подходит ко мне и обнимает. Я обвиваю его пояс руками и уже не отдавая себе отчёта просто вою. Он гладит меня по голове приговаривая:

— Верунчик, прости меня. Я постараюсь больше не задерживаться. Хорошо? Ну, успокойся, ладно? Не плачь, малыш.

Видимо, всё дело в стрессе, не отпускавшем меня на протяжении многих недель. Стоит прореветься и мне становится легче. Настроение меняется на прямо противоположное. Это даже немного пугает. Марат всё ещё успокаивает, а у меня легкая приятная дрожь по телу от его поглаживаний. Вытираю слёзы, обнимаю его и прижимаюсь к его губам своими. Он слегка сбит с толку, но отвечает на поцелуй. Потом заглядывает в лицо и спрашивает:

— Успокоилась?

Я киваю.

— Вот и умница. Но больше не езди никуда одна. Когда женщина одна, она для других мужчин лёгкая добыча.

— Господи, что за ерунда? — смеюсь я. Марат только качает головой.

— Это не ерунда. Я знаю, как думают мужчины, потому что сам мужчина.

— Ладно-ладно. Иди сюда, мужчина, — улыбаюсь я. Пусть в то, что он говорит, верится с трудом, но мне всё равно приятно.

Смотрю на него хитро, и он считывает мои сигналы. Подхватывает меня на руки и несёт в комнату. Я взвизгиваю от неожиданности и перехожу на хохот. После свадьбы я уже и не надеялась, что он будет носить меня на руках. Марат опускает меня на диван и эффектно стаскивает с себя футболку. Несколько секунд я любуюсь его обнажённым торсом. Сердцебиение ускоряется. Я выдыхаю судорожно. Касаюсь его мускулистой груди и веду вниз. Марат припадает губами к моей шей, целует плечи и ключицы. Голову кружит от его аромата. От его сексуального голоса мурашки бегут от уха по спине. Низ живота напрягается, тяжелеет.