Луиза Бэгшоу - Карьеристки
— Топаз? — спросил Гуверс.
— Прекрасно, пожалуйста, — пожала она плечами, увидев устремленные на нее взгляды коллег. Да почему же ты просто не скажешь, что другие недостаточно профессиональны, чтобы работать с Ровеной Гордон? — Нет проблем, — добавила Топаз с совершенно безразличным лицом.
— Ровена, тебя устраивает? — спросил Оберман президента. — У нас на это осталось несколько дней.
— Абсолютно, — подтвердила Ровена. «Ничего себе, абсолютно. Майкл Кребс и Топаз Росси. Как раз парочка, с которой мне больше всего хотелось бы оказаться наедине в этот момент…»
— Итак, решено, — сказал Эли Лебер, оглядев всех. Росси и Гордон казались несколько напряженными, Гуверс и Оберман нервозно наблюдали за ними. И только один человек, похоже, чувствовал себя совершенно непринужденно. Майкл Кребс.
— Ну, вот и договорились, — сказал Кребс, улыбаясь.
«Мьюзика тауэрс» гудела от слухов.
Ровена Гордон почувствовала перемены в атмосфере, как только распахнула дверь в отделанный мрамором вестибюль, поднялась по лестнице в зал, где шло заседание по маркетингу, заглянула на презентацию, связанную с продажей… При ее появлении сотрудники умолкали и опускали глаза, разглядывая ботинки, или хватались за трубку ближайшего телефона.
Конечно, нетрудно понять, в чем дело. Все очень заняты, пластинка Роксаны в «Билборде» получила номер первый из сотни, новый альбом «Блэк айс» должен выйти на следующей неделе. Столько работы. Сэм Нил целый год, пока она была в изгнании, руководил компанией и держал под контролем этот сумасшедший дом. Ну и что такого, если новый босс не сидит в офисе безвылазно? С поставщиками идет работа, с гастролями полная ясность, так что об этом говорить?
Но говорят, и очень много, подумала Ровена со злостью. Совершенно очевидно.
— Что происходит, Сэм? — спросила она. — Я вхожу в зал заседаний и чувствую себя слоном в зоопарке! В чем причина?
Нил ослабил воротник, слегка вспотев, и окинул настороженным взглядом босса. Ровена Гордон злилась. В последнее время она стала носить короткие черные пиджачки, маленькие юбочки от Ричарда Тайлора из мягкой шерсти, длинные светлые волосы завязывала в школьный хвостик сзади. Ровене явно хотелось задать им трепку. А для Сэма это прямо неминуемый сердечный приступ.
— Ничего не происходит, — ответил он осторожно. — Так, обычное любопытство.
Ровена пронзила его стальным взглядом.
— Ну хорошо, хорошо, — заторопился он. — Я думаю… гм… это из-за того, что с тех пор, как ты получила новый пост, ты не часто бываешь здесь, и сотрудники размышляют — почему бы это.
— Продолжай, — велела она.
Сэм чувствовал себя очень неуютно. Черт побери, он так старался не проявить ни капли любопытства. Если глава компании не хочет показываться в офисе, какое его дело? Но вдруг он ощутил, как земля под ним закачалась.
— Я думаю, им интересно, над чем вы работаете — ты, Джош и Кребс, — закончил он, запинаясь.
— Попятно, — кивнула Ровена. — Ты мне пытаешься сказать, Сэм, что все работающие в этом здании хотят знать, занимаемся ли мы поисками секретной системы зашиты от «Меншн индастриз».
— Да, — Нил смущенно поежился.
— И вся компания говорит только об этом?
Он пожал плечами:
— Не знаю, Ровена, я не слишком часто сталкиваюсь с младшим персоналом… Ну ладно, ладно. Я думаю — да.
Ровена откинула прядь волос со лба, почувствовав, как напряжение сдавило голову клещами. Она просто не могла допустить, чтобы такое случилось. Сотрудники в нью-йоркском офисе начинают сплетничать. Значит, еще чуть-чуть — и произойдет утечка информации. Если то же самое творится в «Америкэн мэгэзинз», то репортерам ничего не стоит соединить факты, и недели напряженной терпеливой работы пойдут насмарку.
Успех дела зависел от сохранения тайны.
Она должна вернуться в офис, но и продолжать работать над планом…
Был всего один выход.
— Ну что ж, пусть они успокоятся, — заявила Ровена твердо, — что касается «Меншн индастриз», там все на своих местах. С сегодняшнего дня я возвращаюсь в контору, просто у нас возникли кое-какие проблемы с новым диском «Атомик масс». А ты сам знаешь, Барбара и Кребс в подобных ситуациях имеют дело только с Джошем и со мной.
— Ты хочешь, чтобы именно это я сказал людям? — удивился Сэм Нил. «Атомик масс» — Святой Грааль для «Мьюзика рекордс», и даже вообразить, что с ними проблемы, — богохульство.
— Конечно, — ответила президент. — У нас нет секретов от коллектива «Мьюзика рекордс».
— О'кей, — кивнул Сэм, с облегчением выходя из ее кабинета.
Ровена Гордон посмотрела ему вслед. Потом подняла трубку и набрала номер Топаз Росси. Ее личного телефона.
— Топаз, еще одна проблема, — сказала она.
«Америкэн мэгэзинз» тоже гудел слухами.
Только это представляло еще большую опасность: в конце концов расследования и разоблачения — именно то, чем каждый сотрудник компании зарабатывал себе на жизнь.
Топаз обнаружила это в первый же день, явившись на работу. Она вплыла в редакцию «Импэкт» и почувствовала, как двенадцать пар глаз уставились ей в затылок. Когда она заглянула в «Герлфренд», то ощутила себя учительницей старших классов, попавшей на вечеринку.
— Этого я как раз и ожидал, — сказал ей Джо, когда она позвонила ему и пожаловалась. — По крайней мере в «Мьюзика» только председатель и президент не ходят на работу, а у вас, ребята, почти половина правления играет в эти игры. Конечно, почему бы не говорить, почему бы не обсуждать.
— Но мы не можем допустить таких разговоров! Будет утечка! — воскликнула Топаз.
— Поэтому тебе надо вернуться в контору, дорогая, — подсказал Джо.
— Я не могу там сидеть! Когда же мне работать над планом?
— Не знаю, — ответил Голдштейн как можно спокойнее. Боже мой, и она на восьмом месяце! — Просто постарайся не переутомляться, дорогая. На твоем месте я бы поговорил с Ровеной. Сейчас очень опасно не появляться на работе.
— Хорошо, хорошо, — успокоила его жена. Попытайся не переутомляться? Забавно.
— Топаз, Ровена Гордон на линии, — сообщила помощница.
— Джо, мне надо идти, — сказала она мужу. — Позже позвоню.
Боже всемогущий, подумала Топаз, глядя на потоки машин на улицах; время ленча, и на 7-й авеню становилось все оживленнее, это так хорошо заметно с шестидесятого этажа. По сравнению с собственной жизнью, ей казалось, там спокойно, как в монастырском убежище. И ей хотелось, чтобы эта сволочь Ровена Гордон испытывала хотя бы отдаленно похожее напряжение.
