Пенни Винченци - Другая женщина
- Вчера я оставил у них в номере свой пиджак. Не мог бы кто-нибудь из ваших сотрудников принести его?
- Конечно, сэр.
Молодой посыльный стоял со скучающим видом в холле.
- Майкл, принеси, пожалуйста, пиджак мистера Форреста. Он вчера забыл его в номере Бергинов.
- С удовольствием, мистер Роджер, - но как я узнаю, какой пиджак принадлежит мистеру Форресту? Как он выглядит, сэр?
- Ну, он такой… Лучше я пойду с вами. Не возражаете?
- Не знаю, сэр… Наши правила…
- О, ради Бога, - возразил Джеймс, чувствуя, что начинает раздражаться. - Мистер Бергин мой старый приятель, а его сын должен был жениться на моей дочери. Что страшного в том, если я войду к ним в номер?
- Хорошо, сэр. Майкл, возьми с собой мистера Форреста.
Джеймс последовал за Майклом к лифту. Они прошли по коридору и вошли в номер. Майкл остался в дверях, а Джеймс подошел к шкафу и открыл его. Пиджак аккуратно висел рядом со смокингом Джоша, все еще завернутым в пластиковый пакет. Взглянув на него, Джеймс вспомнил все, что случилось за вчерашний день: несостоявшаяся свадьба, исчезновение Крессиды, и сердце его заболело. Глухие рыдания вырвались наружу, и он опустился на кровать, закрыв руками лицо. К своему ужасу, Джеймс почувствовал, что не в силах сдержать рыданий, и дал им волю. Майкл смущенно топтался у двери, затем тихо кашлянул.
- Какого черта вы здесь стоите?! - закричал ему Джеймс. - Оставьте меня одного! Я ничего не украду из этой проклятой комнаты!
Майкл вышел, тихо прикрыв дверь, а Джеймс продолжал рыдать. Слезы облегчили боль, он понемногу успокоился, вытянулся на постели и уставился в потолок. Почему она это сделала? Почему? Почему? Неужели она действительно настолько испорчена? Неужели у нее совсем нет чувства долга? Чья вина, что она выросла такой? Его? Мэгги? Неужели это его гены передались ей? Неужели. Бог так наказал его за все его грехи? Он наказал и Сюзи, наказал их обоих. Ему вдруг стало страшно за Сюзи. Страшно и стыдно за свое поведение. Как он мог бросить ее в такую минуту? Какой же он негодяй!
Джеймс посмотрел на часы. Должно быть, она уже вернулась из операционной. Надо ей срочно позвонить. Он потянулся к телефону, стоявшему на прикроватной тумбочке и набрал нужный номер.
- Можно мне поговорить с мистером Гобсоном? - спросил он. - Я Джеймс Форрест, консультант клиники «Сент-Эдмундз».
- Подождите минуточку, мистер Форрест, - сказал женский голос. - Сожалею, мистер Форрест, - сказала она через минуту, - но мистер Гобсон все еще в операционной. Могу я сказать ему, чтобы он позвонил вам?
- Нет, не надо, - сказал Джеймс. - Я звоню не из дома. Я сам свяжусь с ним через час.
- Боюсь, что его уже здесь не будет. Скорее всего он будет у себя в кабинете. Дать вам номер его телефона там?
- Минуточку, пожалуйста, - сказал Джеймс. - Я возьму бумагу.
Он открыл ящик и вытащил папку. Листы рассыпались по полу. Он начал поспешно собирать их. Записка от Мэгги с указанием гостиницы, где Бергинам заказали номер, письмо Джулии, написанное четким почерком, еще письма…
Джеймс выпрямился и уставился на письмо с обратным адресом: «Палм-Бич, Флорида». Оно было написано кривым, но разборчивым почерком и датировано недавним числом.
«Моя дорогая девочка!
Как бы мне хотелось увидеть тебя поскорее, но я прекрасно понимаю, что у тебя есть обязательства перед семьей. Твоему мужу очень с тобой повезло. Надеюсь, он это ценит.
Я очень расстроился, узнав, что эта девушка совсем не пара нашему Оливеру. Мне страшно подумать, что такой блестящий молодой человек попадет в руки какой-то авантюристки. Мне она представляется безнравственной и опасной. Какими глупыми нас делает любовь, даже тебя, дорогая.
Я с тобой совершенно согласен, что наше состояние не должно попасть в руки этой проходимке, а потому изменил завещание. По новым условиям Оливер больше не является наследником всего капитала и даже малой его части, и не будет таковым до тех пор, пока он женат на этой особе. Если благодаря нашим молитвам он с ней разведется, я снова пересмотрю завещание. Посылаю тебе фотокопию одного из пунктов завещания, в который внесены соответствующие изменения.
По твоей просьбе я ничего не пишу Оливеру и надеюсь, что ты сама с присущим тебе тактом все ему объяснишь. Конечно, он будет обижен и рассержен, как и ты в свое время, дорогая, но, надеюсь, со временем он поймет нас и будет нам благодарен. Мы должны думать о благополучии наших детей, пока Господь держит нас на этой земле. Я каждый день не перестаю благодарить его, что он надоумил меня сделать то же самое для тебя в свое время.
Твой любящий отец».
- Господи! - сказал громко Джеймс. - Милостивый Боже!
Он подошел к бару и впервые за много лет налил себе выпить.
Глава 31
Похоже, она еще не умерла. Темнота понемногу рассеивалась. Забрезжил слабый свет. Она быстро летела к нему. Еще немного, и станет совсем светло. Рука и грудь нестерпимо болели. Ничего, скоро все кончится. Мертвые не чувствуют боли. Рот Сюзи пересох, ее мучила жажда. Интересно, что пьют на небесах? Может, шампанское? А, будет ли там Джеймс? Без него она не может быть счастлива. Нет, скорее всего его там не будет, ведь он пока не умер. Да к тому же он ее уже не любит. Сейчас она это знает. Он не любит ее и, возможно, не любил никогда. Почти всю свою жизнь она жила во лжи. Как грустно об этом думать. И все это время Алистер любил ее, а она этого даже не подозревала. От этого еще горше. Она растратила себя на Джеймса и потеряла Алистера.
- О Господи, - прошептала она спекшимися губами. - Господи, прости меня.
Послышался тихий нежный голос:
- Сюзи, дорогая, как ты?
Неужели у Бога такой нежный голос? Раньше она думала, что он суровый. Свет стал ярче. Сюзи заставила себя открыть глаза, чтобы посмотреть на Бога, но увидела Алистера. Он нежно ей улыбался. Вот он поднял руку и погладил ее по волосам.
- Привет, - сказал он, целуя ей руку.
- Алистер, я еще не умерла? - спросила она.
- Нет, дорогая, и я очень счастлив.
- Привет, мам, - сказал другой голос. Голос Руфуса. Сюзи повернула голову и увидела сына, сидевшего с другой стороны кровати. Он улыбнулся и взял ее за руку. Она застонала от боли.
- Больно, - прошептала Сюзи.
- Прости, мам. Как ты себя чувствуешь?
- Ужасная слабость, - ответила Сюзи, и вдруг страх снова вернулся к ней.
Что с грудью? Она попыталась поднять здоровую правую руку, чтобы пощупать грудь, но она бессильно упала. Алистер правильно понял ее движение.
- Все хорошо, дорогая, - сказал он, улыбаясь. - Она на месте.
