Сливово-лиловый (ЛП) - Скотт Клер

— Откуда у тебя записка? Из почтового ящика?

— Нет. С твоего лобового стекла.

— Аллегра, ты ведь знаешь, что я ее не поощрял, верно?

— Да я это знаю. Знаешь ли, и я никогда не поощряла Дэвида?

— Да. Я работаю над тем, чтобы в глубине души понять это.

— Мы на правильном пути.

— М-м-м. Я думаю, что да. Есть новости от твоей мамы?

— Сейчас она дышит холотропно и склеила инструктора. Он носит небеленную мешковину, а его борода выглядит так, будто в ней гнездятся птицы. Она на седьмом небе от счастья и балдеет. Его зовут Эдгар, и ему не нравится, когда его называют Эдди.

— Она дышит холотропно?

— Не спрашивай. Ты не хочешь этого знать. В любом случае, это больше похоже на клише, чем можно вынести.

— Когда мы встретимся с твоим новым отчимом?

Я смотрю на Роберта, у которого на лице широкая улыбка.

— Надеюсь, не так скоро. Фотография, которую она показала мне, была слишком уж хороша. Кстати, он также дает курсы для мужчин. Специально для мужчин.

— О холотропном дыхании?

— Нет. О том, как сделать свою женщину счастливой с помощью осознанной и нежной сексуальности.

— Твоя мама развернулась на сто восемьдесят градусов, не так ли? От более-менее групповухи на пляже Гомеры до секса с благовониями.

— Иногда перемены полезны, Роберт, изменить направление, когда заблудился.

Он вздыхает и задумчиво смотрит на меня.

— Да. Но я не могу развернуться на сто восемьдесят градусов.

Роберт опускает взгляд, смотрит на свои руки, лежащие на коленях.

— Ты и не должен. Но нам обоим нужна небольшая корректировка курса, если мы не хотим на полном ходу столкнуться с айсбергом.

— Мы не хотим. Перезагрузка?

— В любом случае.

— Скажи мне, когда будешь готова.

— Мне не понадобится говорить, ты сам поймешь. Что будем делать сегодня? Чего тебе хочется?

— Ах да, совсем забыл. Фрэнк прислал смс. Сегодня он снова грилит. Если у нас есть желание и мы принесем еду с собой, то можем прийти. Думаю, Сара хочет срочно с тобой поговорить. Не по телефону, а… лицом к лицу. Есть желание?

— Боюсь, разговор все равно неизбежен, но погрилить звучит неплохо.

— Прекрасно. Я позвоню Фрэнку и скажу, что мы приедем.

Роберт встает и достает телефон, через пять минут все улажено. Я знаю, что Сара очень беспокоится о нас и хочет помочь пережить этот кризис. Не только потому, что мы ей помогли, но и потому, что мы стали действительно хорошими друзьями.

Глава 61

После ужина мы сидим на террасе, наслаждаясь теплым вечером. Я, сытая, довольная и расслабленная, краем уха прислушиваюсь к разговору Фрэнка и Роберта о запланированном в центре города почти гротескно огромном легкоатлетическом комплексе, который будет использоваться несколькими спортклубами и, по возможности, всеми школами. Сара протягивает бутылку белого вина, и я жестом прошу ее подождать. Скользнув ладонью в руку Роберта, лежащую на бедре, глажу его кожу большим пальцем. Он тянется за спину другой рукой, выуживает свою толстовку и протягивает мне. Я улыбаюсь, потому что тот автоматически предполагает, что мне холодно. Хотя это пока не так, но точно не заставит себя долго ждать, так что беру куртку и кладу себе на колени.

— Ты за рулем? — тихо спрашиваю я, когда он закончил фразу и смотрит на меня.

— Да, конечно.

— Тогда я выпью еще бокал, ладно?

Я указываю на бутылку с вином, и Роберт удивленно смотрит на меня.

— Конечно. Даже два, дорогая.

Он улыбается и сжимает мою руку, прежде чем снова повернуться к Фрэнку. Сара наливает нам обеим, а затем хватает за руку, поднимая на ноги. Роберт с улыбкой отпускает меня. Время для разговора между Сарой и мной.

— Пусть эти двое болтают о своих скучных спортивных заморочках. Пойдем внутрь. А то нас съедят комары, — говорит Сара, и я следую за ней.

Она осторожно закрывает за нами дверь и указывает на диван.

— Садись, Аллегра.

Я надеваю толстовку Роберта — в гостиной прохладнее, чем снаружи — и сажусь на диван.

— Ну, давай. Что случилось?

— Все почти закончилось, Сара. Это…

— Нет, — перебивает она меня, — не так. Никаких отмазок. Расскажи мне, что случилось.

Я благоговейно смотрю в потолок, сажусь поудобнее и делаю глоток вина.

— Давление было слишком велико. Последние две недели я была в сильном стрессе. Роберт был очень требовательным, слишком требовательным. Это окончательно обострилось, когда моя новая коллега Джудит начала к ему клеиться. Сара, эта женщина выглядит как супермодель. И она сабмиссивна.

— Ух, — кривится Сара, — понятно. Вы взяли паузу, да?

— Да. Это было необходимо, потому что мы все больше двигались к неуправляемой теме 24/7. Я больше не могла, это было слишком. Но я снова почти пришла в норму.

— Я заметила, что ты больше не можешь, смурф…

Сара качает головой, тихонько смеясь, прежде чем продолжить:

— Я сожалею о той истории, но я не понимала, что происходит. Все, что знала, это то, что Роберт не позволит тебе такого поведения. Во-первых, мне не хотелось становиться на чью-либо сторону, хотя хорошо понимаю тебя с точки зрения сабы. Во-вторых, я прекрасно понимала, что, если ты это проделаешь, у тебя будут настоящие неприятности. Знаю, что Роберт обычно не понимает шуток. Эта тема уважения действительно важна для него, и я хотела помочь тебе снова взять себя в руки.

— Все нормально. Я, наверное, и для тебя поступила бы также.

— Я абсолютно уверена в этом. А что насчет этой Джудит? Выкладывай…

Я сообщаю обо всем в мельчайших подробностях, в том числе о своей тайной операции по подслушиванию — хотя не без того, чтобы сначала попросить Сару об абсолютной конфиденциальности — и о записке на лобовом стекле.

— «Hog Frog»? Да, я слышала о них раньше. У них вроде неплохо.

Она смотрит на часы и усмехается:

— Без четверти десять. Поедем и зажжем вечеринку?

Я смотрю на Сару так, словно она предложила поджарить соседскую кошку на гриле, и качаю головой.

— Не, только не это. Даже десять лошадей меня туда не затянут.

— Почему нет?

— Я не хочу смотреть на других, а мысль о том, что мне придется перед зрителями…

У меня мурашки по коже от одной мысли об этом, и я плотнее закутываюсь в толстовку Роберта.

— Что это за странное кодовое слово? Мэпплторп? Что это значит? — спрашивает Сара, наливая себе еще вина.

— Роберт Мэпплторп — фотограф, который, помимо прочего, фотографирует и выставляет БДСМ-мотивы. Финансируется государством и продается за большие деньги. Тебе гарантированно известны пара его фотографий. Можешь погуглить.

— А, хорошо. Спасибо. Гляну. И что теперь?

— Мы собираемся начать с начала. И тогда, надеюсь, мы будем лучше придерживаться наших собственных правил.

— Я не вижу в этом проблемы, Аллегра. Меня бы больше беспокоила эта Джудит.

— М-м-м. Она заметит, что Роберт не появился ни на этой вечеринке. Ни на следующей.

— Возможно, тебе следует сказать ей, что ты в полной мере заботишься о потребностях Роберта.

— Нет. Я не хочу. Не хочу снова открываться. Пусть думает, что хочет.

— Ты хочешь, чтобы Роберт разобрался с ней сам?

— Да. Я… я не хочу… И Роберт справится с ней сам. Я абсолютно уверена.

Сара ухмыляется, немного наклоняется ко мне и, понизив голос шепчет:

— Когда Роберт закончит с ней, она будет ползать перед тобой на коленях и извиняться, пока ты любезно и снисходительно не позволишь ей встать.

— Вижу, тебе нравится эта идея, Сара.

— О, да. Очень. Мне все еще хотелось бы когда-нибудь попробовать с женщиной…

— Что Фрэнк говорит об этом?

— Он хочет, чтобы ему разрешили смотреть, — ухмыляется она и снова откидывается назад. — Что вы хотите сделать по-другому, ты и Роберт?

— Я действительно на работе просто хочу делать свою работу, понимаешь? Хочу иметь возможность сосредоточиться на ней, не прыгая туда-сюда между «саба» и «не-саба», как на кочках. Это не очень хорошо работает, особенно в долгосрочной перспективе.