Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни
Да, грешно было так думать.
Но как же этот Федот ее злил, слов просто нет. Она не могла простить ему постоянное вмешательство в свою жизнь. То, что своими непонятными поступками он снова и снова причинял ей боль. Ну, за что он ее так не любит?!
То цеплялся непонятно из-за чего, то с этим клубом…
Агния перевернулась на другой бок, прогоняя из разума тут же всплывшие картинки, от которых становилось дико больно, а в душе клубком свернулась ревность.
И в церковь Вячеслава Генриховича именно Федот привел. Зачем? Ничего не говорил, а тут…
Но, разумеется, Агния не собиралась на него нападать. Даже разговаривать не думала. Господи, в тот момент ей хватало проблем, и она так старалась быстрее покинуть ресторан, чтобы Вячеслав Генрихович не успел ее перехватить. В том, что Боруцкий не смирится с ее отказом поужинать с ним, она почти не сомневалась. Только сама Агния не хотела этого. Она злилась. Да, эта эмоция была преобладающей у нее сегодня вечером. И на Вячеслава Генриховича злилась, не только на Федота. За то, что он видел в ней лишь ребенка, за то, что кричал, и не понял, как важно для нее вносить пожертвования о его спасении, наверное, и за то, что не оценил этого поступка (хотя тут, конечно, говорило тщеславие, а это грех, и Агния старалась от него как-то отрешиться). Ладно, она изначально не собиралась сообщать Вячеславу Генриховичу о том, что делает, тут и сожалеть не о чем.
А вот из-за зажигалки она обиделась сильно. Ведь он знал, как она старалась, выбирала ему этот подарок! Знал. А так небрежно отнесся к нему. Видно, не оценил.
Лучше бы Агния, и правда, ничего ему не дарила. Не было бы повода сердиться теперь. А так как она не представляла, как сумеет сидеть с ним рядом, будучи настолько обиженной и злой, и еще отвечать на какие-то вопросы — вопрос ужина отпал для нее сам собой.
Только вот, совпало же так, что пробегая через бильярдный зал, Агния столкнулась с Федотом. Что этот сегодня тут забыл? Впрочем, когда Агния присмотрела к другу Боруцкого, ее злость на него даже поутихла. Уж больно «живописно» смотрелся Федот со всеми этими синяками и следами побоев на лице.
И, прости Господи! Но немалую роль в том, что гнев Агнии немного угас, сыграло ее удовольствие от того, что кто-то все-таки сделал то, на что ей сил не хватало. Потому, уже не настолько сердитая, она и предложила помочь. Видно же было, что лед в пакете, который Федот прикладывал к опухшему, наливающему багрянцем лицу, уже почти растаял. Подозревая, что лицо могло оказаться не единственным местом на теле друга Вячеслава Генриховича, которое пострадало, и поход на кухню за свежим льдом может оказаться для него болезненным, Агния предложила принести новый. Даже про мазь вспомнила, которую точно видела в аптечке на кухне.
Федот на это одарил ее таким хмурым взглядом, что Агния даже растерялась:
— Ты, того, иди, куда шла. Или тебе больше всех надо? — проворчал он, раздраженно отбросив пакет на бильярдный стол, о который опирался одной рукой.
Агния опасливо покосилась на пакет — вдруг не выдержит? Лопнет? Но нет, все было нормально.
— Нет, не больше всех, — Агния безразлично пожала плечами, — но мне не сложно помочь. Я же не знаю, может вам самому трудно дойти до кухни. А там уже одна вода, практически, — она подняла отброшенный пузырь, как бы подтверждая свою мысль.
— Слушай, ты тут святошу прекращай мне строить, — Федот тяжело уронил кулак на стол. — Типа я не знаю, что тебе не с чего мне помогать, — он хмыкнул. — Мы с тобой оба в курсе, что к чему, так ведь, девочка? Думаю, была б сильнее, сама бы попробовала мне морду начистить у того клуба, — он глянул на нее с иронией и насмешкой.
Агнию как-то даже переклинило из-за этого взгляда. И все, что накопилось за последние дни, плеснулось внутри горячей и гневной волной, вовсе для нее несвойственной.
— А знаете, вы — правы! — Агния глянула на Федота со всей своей злостью и раздражением. — А вот на роль святой — никогда не претендовала. Если у вас не хватает ума понять воспитанность и человеческое отношение — это ваши проблемы! Сидите здесь сами и дальше себя жалейте! Может, меньше будете лезть туда, куда вас не просят! И что у вас за проблема такая, с визуализацией? Что же вы лезете, куда вас не просят, и все всем стремитесь показать?! — она разошлась так, что уже не обращала внимания на растерянность, появившуюся на лице оппонента. Если он не в состоянии ее понять — его проблемы. И о том, почему Федот ей отпор не дает, даже не задумалась. — И да, была бы у меня возможность, я сама бы хорошенько побила вас за все это. Очень рада, что у кого-то силы все же хватило! А так — не нужна вам помощь? И не надо! Идите за льдом сами! — и совсем уже войдя в раж, она со всей силы запустила в него тем самым пакетом, который все это время держала в руках.
Вот, честное слово, даже не думала о таком. Ну, вышло так, просто. Случайно.
Но как же ей стало хорошо на душе. Грешно, она понимала. Но так хорошо.
Особенно когда пакет лопнул, и вся эта вода с остатками льда начала стекать по лицу и волосам Федота. Холодно ему, наверное… Да.
Агния тогда развернулась, собираясь уходить, помощь то ее тут никому не нужна. А в дверях Боруцкий. Она совсем не ждала его увидеть. Отвлеклась.
Агния не совсем поняла, что значило выражение лица, с которым Вячеслав Генрихович смотрел на нее. И разбираться сейчас — не хотела. Вдруг стало стыдно, что он увидел эту ее вспышку. И в тоже время, не было стыдно. Она живой человек, в конце концов, и имеет право злиться. Тем более если они совершенно бессовестно доводят и обижают ее.
Ведь и Федоту, несмотря ни на что, она искренне собиралась помочь.
Потому и сбежала Агния, не послушав Вячеслава Генриховича. Может это еще и аукнется ей завтра. Или позже. Но сегодня она, совершенно точно, не хотела с ним говорить. Ни о чем.
Боров никогда не думал, что его можно вывести из себя настолько. Причем, что это удастся сделать кому-то такому… мелкому и тихому. Хотя, если вспомнить последние выбрыки в поведении Бусинки, не настолько уж девчонка оказалась и тихой, а? И упертой.
Блин, его и самого было не так просто свернуть с пути или заставить сделать то, что Боров не собирался. Но Бусинка, как оказалось, вполне могла составить ему в этом конкуренцию.
Он не мог с ней поговорить! Просто не мог. Девчонка решительно пресекала все его попытки. И если честно, Вячеслав был уже близок к тому, чтобы ей хорошенько всыпать. Не буквально конечно. Поразмыслив об этой идее секунд пять, он так и не смог представить, что у него поднимется рука на малышку. Но должен же был существовать какой-то метод воздействия на нее!
