Джеки Коллинз - Лжецы и любовники
— Это еще зачем?
— Она может знать что-то такое, чего не хочет рассказывать полиции. О Владимире.
— Я тебя прошу! — вскинулся Крис. — Ты меня совсем не слушаешь? Ты должен прекратить эту ерунду. Как бы ты ни старался, они все равно докопаются до этого Владимира.
— Ты так думаешь?
— Послушай, — терпеливо заговорил Крис, — отдай полиции коробку со всем содержимым, включая деньги. И не забывай: это они ведут следствие, а не ты. И сделай это побыстрее, Макс, потому что я не хотел бы вносить за тебя залог, когда тебя посадят за сокрытие улик.
— Не посадят!
— Надеюсь. Искренне на это надеюсь.
Русский гангстер был сильный, крепкий и грубый, с большими мясистыми лапами — под стать его большому члену.
Соня никогда бы никому не призналась, но ей нравилось насилие. Особенно — по контрасту со стариками, с которыми она спала за деньги. Стариками с увядшими членами и дурацкими причудами. Старый добрый перепихон со здоровым мужиком вносил приятное разнообразие.
Ровно до того момента, как Алекс Пинчук засунул свою дубину ей в рот и чуть не задушил.
Тут она и вспомнила, почему ей не хотелось снова его видеть.
Слава богу, на этот раз он хоть не приковал ее за руки. Да и вообще, он хоть и грозный, но симпатичный. Высокий, с тяжелыми чертами лица, густыми черными волосами и нависающими бровями. Она стала фантазировать, каково было бы стать женой такого мужчины. Он бы стал трахать ее каждый день, заделал бы ей пару детишек, превратил бы ее в кухарку и горничную в одном лице и требовал регулярных минетов. Потом он бы завел себе любовницу, молодую белокурую американочку с аккуратной маленькой штучкой между ног и белозубой улыбкой.
Довольно фантазий.
Ей удалось не подавиться. После этого он еще раз сделал свое дело, они кончили синхронно, и Соня откинулась в полном изнеможении.
— Ну, как тебе сегодня? Понравилось? — поинтересовался он, закуривая коричневую сигарету.
Они находились в его квартире, оформленной преимущественно в красных тонах. Красные обои, красный ковер, даже простыни и те красные.
— Неплохо, — ответила она, выдавив улыбку.
Его ручища направилась прямиком к крашеной полоске на ее лобке и дернула за волоски.
— Ты кончила?
— Да.
— Размерчик не испугал?
— Нет.
— Интересная ты баба. Что это за козлы с тобой сегодня ужинали?
— Они не козлы, — возмутилась она. — Один — мой двоюродный брат. Другой — муж одной убитой женщины. О ней во всех газетах писали. Теперь огребет все денежки.
— Какой такой женщины? — заинтересовался Алекс.
— Русской, которую зверски убили в ее квартире, — сказала Соня, поражаясь, где он нашел красные простыни.
— Полины Кочетовой? — спросил Алекс, обдавая ее дымом.
— Ты знаешь ее настоящее имя? — удивилась Соня. Может, Владимир не врал? Кто бы мог подумать? — Откуда?
— Я знаю куда больше, чем ее имя, — ответил Алекс, энергично почесывая яйца. — Эта сучка мне кучу бабок задолжала. Тот, кто ее убил, молодец. Жадная была, стерва. Так ей и надо! Да уж, — кивнул он сам себе, — Полину я знал. Очень даже близко. Так что давай, говори, где мне этого Владимира искать, потому что теперь он — мой должник.
Глава 55
Либерти стояла перед дилеммой. Пойти ужинать с Чипом и всей группой или провести вечер с Деймоном и Паркером Джонсом, ее потенциальным продюсером? Ей не хотелось обижать Чипа — он так замечательно к ней отнесся. С другой стороны, Деймон в Лос-Анджелесе, и, хоть он и женат, она не могла устоять перед искушением провести время с ним.
Вдали от Нью-Йорка все выглядело совсем иначе. Круче. Как если бы она была в отпуске, когда нет дела важней, чем как следует оттянуться. Правда, в отпуске Либерти еще ни разу не была — этой роскоши она была лишена.
Даже не верится: столько всего произошло за последние дни, и все — из разряда невероятного. Если бы не мама, она бы сейчас была на седьмом небе.
Деймон остановился в том же отеле. Вот так сюрприз! Она пообещала, что через пять минут позвонит.
Но сперва она набрала номер Тедди и спросила разрешения привести с собой Деймона с Паркером.
— Деймона П. Доннела? Короля хип-хопа? — уточнил пораженный Тедди. — Сначала Тони А, теперь Деймон Доннел. Ты, кажется, говорила, что в шоу-бизнесе новичок?
— Так и есть.
— Кто-то любит приврать, как я погляжу.
— Тони А — друг детства, — оправдывалась Либерти. — А Деймон взялся свести меня с музыкальным продюсером Паркером Джонсом.
— Наверняка Чип возражать не станет, — сказал Тедди. — Хочешь, я ему позвоню?
— Спроси его, пожалуйста. И сразу мне перезвони. В считаные секунды раздался звонок.
— Чип не против, — сообщил Тедди.
Теперь надо было спросить у Деймона, не возражает ли он провести вечер в компании ее друзей. Она набрала номер.
— Съемочная группа? — фыркнул Деймон. — Нет уж, уволь. Я хотел тихо поужинать наедине. Чтобы только ты и я.
— Давай посерьезнее, — на сдавалась Либерти. — Чип — фотограф, который меня снимает. И вообще, они прикольные ребята. Я бы очень хотела, чтобы вы с Паркером присоединились к нам. А потом можно будет о моих песнях поговорить.
— Девушка хочет говорить о своих песнях, — протянул Деймон. — Конечно, малыш. Я именно за этим в Лос-Анджелес и летел.
— Но ты же привез с собой продюсера?
— Привез.
— Значит…
— Значит, мы идем в ресторан.
— В холле в половине восьмого.
— Сколько мне заказать лимузинов?
— Сколько… чего?
— Лимузинов. Чтобы ехать в ресторан.
— Да такси возьмем!
— В Лос-Анджелесе на такси никто не ездит.
— Тогда, может, в самом ресторане встретимся? «Прибрежный плющ».
— Послушай, ЛЛ, ты же знаешь, я прилетел ради тебя, так что давай не будем кормить меня этими штучками. «Встретимся позже», «потом поговорим»… А?
— Я тебя прилетать не просила.
— Ты не пожалеешь.
— Ты так считаешь?
Он засмеялся.
— Да.
— Неужели? — сказала она. — Но у тебя по-прежнему кольцо на пальце, так ведь?
— Господи, — вздохнул он. — Ты все строишь из себя недотрогу.
— Просто стараюсь быть с тобой честной. Похоже, тебе такие люди нечасто попадаются.
— Какая наблюдательная! — усмехнулся Деймон.
— Деймон, ты мне очень нравишься, — сказала Либерти, решив его обезоружить. Что бы там Беверли ни говорила, кое-какое представление о том, как вести себя с Мужиками, она имела. — И будь ты холост, мы бы сейчас с тобой не разговаривали.
— Не разговаривали бы, говоришь? — Он был заинтригован.
