Падение ангела (СИ) - Шэр Лана

Легче не становилось. Внутри всё также жгло. А тело при этом испытывало уже страшные истощение и усталость от захватившего его адреналина.

Марк, наблюдая за происходящим и не вмешиваясь, оказался рядом со мной, обхватив меня руками и прижав к себе.

— Тише, малыш, тише, — начал нашёптывать он, отнимая мои руки от головы и сжимая их в своих, — Дыши.

Я же захлёбывалась слезами, всё же хлынувшими из глаз от переполнявших меня разочарования и отчаяния. Я снова не успела. Снова. Снова пришла позже, чем должна была. Снова облажалась.

Тело сотрясалось от рыданий, пока я сидела на коленях в объятиях Марка, в то время как он, держа меня одной рукой, второй отбрасывал осколки, рассыпавшиеся по полу в опасной близости от нас, в сторону.

— Вот так, девочка, давай, — успокаивал меня мужчина, в то время как я выплескивала из себя всё, что разрывало меня с момента обнаружения Роксаны.

Внутри было столько боли, что хотелось вывернуться наизнанку, содрать с себя кожу, чтобы наконец избавиться от разрывающих меня чувств. И я практически ощущала это, потому что то, что со мной сейчас происходило, нельзя было назвать плачем или истерикой.

В этом было что-то звериное, первобытное, совершенно неадекватное. Столько злости, такой всепоглощающей ярости я не чувствовала, кажется, никогда. Лёгкие жгло от того, как сильно я вдыхала кислород, прерывисто выдыхая его, не имея возможности дышать ровно. Мышцы сокращались и тело пробивало крупной дрожью. Стиснув зубы до боли, я рычала сквозь них, извергая из себя животные звуки.

Казалось, что я лишилась разума. Будто всё человеческое испарилась из меня, оставив место чему-то примитивному. Дикому. Яростному.

Не представляю сколько времени мы так просидели, но постепенно силы стали оставлять меня. Дыхание начало выравниваться и рассудок потихоньку стал возвращаться.

Оглядевшись по сторонам, я увидела погром, который устроила, удивившись тому, что натворила. Опустив глаза на свои руки, я увидела кровь. Вероятно порезалась, когда… не знаю. Не помню, в какой момент это могло произойти.

Марк всё также прижимал меня к себе, поглаживая по спине, не говоря ни слова и остро прислушиваясь к каждому моему действию и издаваемому звуку.

Сделав глубокий медленный вдох, я закрыла глаза, возвращаясь в себя. Ну уж нет. Им не удастся выбить меня из равновесия. Что бы они не сделали, куда бы ни спрятались, я отыщу их. Уилла и всех его сообщников. Всех, кто причастен ко всей этой ужасной грязной схеме.

То, что он опередил нас и уехал раньше — ничего не значит. Мне есть ради кого бороться. Ради кого мне нельзя сдаваться. Теперь у меня две главных причины быть сильной — месть за жестокую смерть подруги и поиск сестры. Потому что я отчётливо услышала, как Роксана, перед тем как оставить этот мир, сказала, что видела её. Напрямую она не говорила о Хлое, но я уверена, что речь шла о ней.

Значит она здесь. В городе. И я просто обязана найти её как можно скорее. Потому что возможно теперь ей грозит куда бо́льшая опасность. И времени чертовски мало.

Вновь вернув себе самообладание и выровняв дыхание, я подняла глаза на Марка и произнесла всего три слова, окончательно ознаменовавшие смерть моей прежней личности:

— Научи меня стрелять.

Глава 41

Следующие дни стали безумно похожи один на другой.

После погрома, который я устроила в номере Уилла и накрывшей меня там истерики, Марк забрал меня к себе и строго-настрого запретил выходить. Конечно, никакие запреты на меня никогда не работали, но, признаться честно, выходить никуда и не хотелось.

После разочарования в том, что я не успела застать мерзавца Уилла с поличным, на меня накатило такие безразличие и апатия, что всё вокруг словно окрасилось в серый цвет.

Нет, внутри, конечно, совсем не пропала та решимость, которая питала во мне силы на жизнь, но похоже, что мне нужна была короткая передышка. Которая длилась уже четыре дня. Четыре дня от Марка практически не было вестей, потому что когда я рассказала ему о последних словах Роксаны, он изменился в лице и сказал, что разберётся.

Разберётся. Он постоянно с чем-то разбирается. Но к результату это пока толком не приводит. Впрочем, я буду неправа и несправедлива по отношению к мужчине, старающемуся помочь мне. И всё же мои силы постепенно заканчиваются, уступая место отчаянию и слабости.

И пока я ещё могу с этим бороться. Но каждый новый день работает словно ластик, стирая меня всё больше. Превращая в призрак. В пустой сосуд для боли и разочарования. Сомнений и неуверенности. Злости и желания отомстить.

Ещё мне было мало места в квартире Марка. Он решил что мы останемся здесь, потому что дом находился слишком далеко от города и иногда это было слишком неудобно для его нынешних дел. Уж не знаю каких. Но, вероятно, необходимость быстро оказаться в нужном месте была достаточно важна.

Удивительно, но у меня не было никаких чувств к месту, в котором я находилась. Хотя это именно та квартира, куда Марк привёз меня после того, как моя машина слетела с дороги и врезалась в дерево. В ней мы играли в «правда или действие», в ней же был наш первый сумасшедший поцелуй. А ещё здесь я заботилась о нём после пулевого ранения, которое мужчина получил около моего отеля. И именно в этой квартире я нашла документы с фото Хлои.

Но все эти воспоминания казались чем-то чужим. Будто это было в другой жизни. Или я вовсе увидела их в кино или прочитала в книге. Но это, чёрт возьми, было абсолютно реально.

Как и то, что под домом вечно дежурили два чёрных джипа с людьми Марка, а около двери всегда стоял охранник. Не знаю, это было для того чтобы обеспечить мою безопасность и не дать кому-либо пробраться в квартиру или наоборот не дать выбраться из неё мне.

Зная Марка, и то, и другое.

Я задумалась о том парне, с которым у Роксаны был роман. Ну, или связь. Секс. Не знаю. Марк узнал кто из его людей перешёл грань и имел наглость переспать с моей подругой и оказалось, что ничего серьёзного между ними не было. Пара свиданий, секс без обязательств и полюбовный расход без претензий. По крайней мере такую версию рассказал он.

Я хотела поговорить с мужчиной сама, но Марк не позволил.

Меня накрыла злость когда я узнала, что Марк его не уволил, сославшись на то, что личная жизнь его людей не его дело и единственное, за что он уволит, а скорее всего убьёт — это интерес кого-либо из его приближенных ко мне. Но по его словам самоубийц среди его парней нет.

Ну да. Сложно назвать самоубийцей того, кто готов пожертвовать своей жизнью, защищая своего нанимателя, да? Но это ведь другое.

От этих мыслей я всегда закатываю глаза, не в силах принять совершенно дикие для меня устои мира, в котором вращается Марк. И я. Пора прекратить отделять себя от этого. В котором теперь вращается мы оба.

Не зная чем себя развлечь, я достала одну из книг, заботливо предоставленных мне Марком из библиотеки его дома. Телевизор я перестала включать, не имея внутри никаких сил хотя бы что-то услышать о пропавших девушках.

Казалось, если я спрячусь — то всё закончится. И я позорно пряталась от любой информации, способной раздавить меня. Мне было чертовски стыдно, но я ничего не могла с собой поделать. По крайней мере сейчас во мне нет ресурса на то, чтобы узнавать о том, что пропажи продолжаются.

К моему удивлению на связь давно не выходил детектив Баррет. Либо мой поспешный уход в последнюю нашу встречу его обидел, либо нет никаких новых вестей, либо он наоборот слишком занят расследованием. Не знаю.

Устроившись в кресле, я предприняла очередную попытку прочитать хоть пару страниц, но видела перед собой буквы и совершенно не могла вникнуть в их суть. Мыслями уносясь куда-то далеко, я просто смотрела на страницы, прокручивая в голове все последние события.

Будто пытаясь уместить их в голове. Как-то… систематизировать. Ужиться с ними. И, если честно, получалось хреново.