Изабель Вульф - Разлуки и радости Роуз
— Эд, может, не будем заниматься этим, пока ты не поправишься?
— Нет-нет, со мной все в порядке. Так, на чем мы остановились? Давай попробуем еще раз. — Мы осторожно передвинулись со сплетенными ногами. Он тихонько перекатился на спину и попытался подтянуть меня наверх, но его лицо вдруг опять передернулось.
— Эд, что случилось? — Я оперлась рукой о его грудь.
— Ребра, ребра! Не трогай — о, я умираю, — дышать невозможно!
— Послушай, может, хватит? — сказала я. — У тебя три сломанных кости. Может, просто полежим рядом. — Он кивнул, признав поражение, и придвинулся поближе.
— Ладно. Обидно, правда?
— Угу. — Хотя, по правде говоря, я почему-то почувствовала облегчение.
Мы лежали так примерно полчаса, наполовину уснув, наполовину бодрствуя. Я положила руку ему на грудь и по какой-то причине задала себе вопрос: каково было бы лежать вот так рядом с Тео, лицом к лицу, с переплетенными ногами? Перед глазами у меня стояла россыпь бледных веснушек, которые покрывали его спину, словно звезды в далекой галактике. Его стройный мускулистый торс, широкие плечи, сильные руки и ноги, мускулистые лодыжки… О чем я только думаю? Это безумие. Это безумие, Роуз, сердито повторила я. Ты с ума сошла. Вернись к реальности. Ты фантазируешь о Тео только потому, что он уезжает, но правда в том, что и твоя жизнь меняется. Ты хочешь завести ребенка, Эд рад за тебя, он согласен, ты к нему вернешься, и это все!
Я мысленно перебрала все ходячие мудрости, которые могли бы оправдать мое возвращение к Эду. Я вела себя как Серена, пытаясь придумать в утешение какую-нибудь поговорку. «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». «Не искушай судьбу». «Лови момент»[56]. Мои размышления прервал звонок телефона на столике у кровати. Эд взял трубку.
— Алло? О, привет, Рут. — Это была его сестра. — Да, поправляюсь потихоньку, спасибо. — Я различила в ее голосе восходящую интонацию: она о чем-то просила Эда. — Хмм, она говорила, — произнес он. — Послушай, Рут, мне сейчас неудобно разговаривать. Понимаю, понимаю. Я все понимаю, — раздраженно добавил он. Рут повысила голос. — Но не могу этого сделать. Нет. Потому что не могу. Послушай, меня только что выписали из больницы, и я не собираюсь… Да, да, да… я знаю. Значит, ему надо было подумать об этом шесть лет назад! Слушай, я больше не могу разговаривать. — Он опустил трубку и уставился в потолок. Его подбородок подрагивал, а у глаза пульсировала голубая жилка.
— Может, поделишься со мной? — тихо спросила я, изучая его профиль.
— Нет, — ответил он.
— Опять Джон? — спросила я. Он кивнул. — В чем проблема?
— Вся семья против меня… восстала. Они ужасно давят на меня. Как будто я недостаточно помог ему в прошлом.
— Он просит еще денег?
— Что? Угу. Ладно, давай сменим тему, — сказал он, обняв меня одной рукой. — О чем поговорим?
— Не знаю.
— Зато я знаю, — он с улыбкой повернулся ко мне. — Давай решим, как назвать ребенка.
Ну и неделька, — прочитала я в колонке Тревора в понедельник. — Страсти по поводу «Почетной Собачьей Награды» наконец улеглись, но я устал как собака, потому что 1) мы сменили ковровое покрытие в холле на довольно вкусный паркет, вследствие чего мне пришлось устроить генеральную уборку, и 2) наша Бев приболела. Свалилась с гриппом в мае, представьте себе! Бедняжка совсем расклеилась. Так что ваш верный слуга носился в запарке: в аптеку, из аптеки, за рецептами — не было даже времени повидаться с друзьями. Бегал вниз-вверх по лестнице за парацетамолом, салфетками, микстурой от кашля и прочее, и прочее. И приносил письма — осторожно, чтобы не заляпать слюной, — телефон и газету, которую она все равно не смогла прочитать. К счастью, ненадолго приехала ее мама, и у меня появилась возможность сделать кое-что по дому, постирать, поработать в саду. Бев мечтает поскорее выздороветь, ведь на этой неделе у нашего друга Тео презентация книги. Он написал потрясающий астрономический путеводитель «Небесные тела» с подробными иллюстрациями, и цена разумная — всего десять фунтов. А потом — слава богу! — позвонил возлюбленный Бев и сказал, что возвращается в Лондон на целый месяц, так что моя девочка приободрилась. Как я уже говорил, она немного переживала из-за этого парня, не знала, насколько серьезны его намерения. К тому же он постоянно в разъездах. Но он пару раз приходил к нам на ужин, и, должен признать, он кажется мне довольно славным: отлично выдрессирован, живые глаза, блестящая шерсть… и она от него без ума, так что скрестим лапы…
— Очень мило с твоей стороны прорекламировать книгу Тео, Тревор, — поблагодарила я его, когда мы с Беверли ехали по Пиккадилли три дня спустя, направляясь на презентацию книги. На работе был полный завал — Беверли первый день вышла после болезни, — так что у нас не было времени поболтать. Но сейчас, сидя на заднем сиденье такси, которое мчалось по Сент-Джеймс-стрит на полной скорости, мы могли расслабиться.
— Тревор души в Тео не чает, — заметила Беверли. — Он все, что угодно, сделает, чтобы ему помочь. О-о-о, собачья шерсть, Роуз. У тебя на рукаве, извини.
— Где? Подумаешь, ничего страшного. — Взглянув на Тревора, я вдруг поняла почему, несмотря на то что раньше я никогда не любила собак, этот пес мне так нравился. У нас было много общего.
— Страшно представить, что Тревора выкинули на обочине шоссе, — сказала я. — Бедный пес.
— Да, — вздохнула Беверли. — Он был еще щеночком. Ему повезло, что он остался в живых.
— Хмм.
— Мне кажется, этот случай оказал на него сильное психологическое воздействие, — продолжала Бев. — Уверена, именно поэтому он выбрал такое занятие: заботу о людях. Ему необходимо чувствовать себя нужным.
— Правда?
— Разве ты не согласна?
— Не знаю. Могу только сказать, что Эду такая собака бы не помешала, — заметила я, погладив Тревора за ухом.
— Как дела у Эда? Я все хотела спросить тебя, но сегодня у нас не было времени поговорить. Рука заживает?
— Вроде да, спасибо. В понедельник он выходит на работу — его не было две недели. Нам пришлось нелегко, — вздохнула я.
— Тео сказал, что ты много времени там проводишь. — Я пожала плечами и кивнула. — Значит, у вас все налаживается?
— Нет, я бы не сказала. Он собирается переезжать. Мне так жаль, — расстроенно добавила я.
Беверли как-то странно на меня посмотрела.
— Да нет, Роуз, я не Тео имела в виду. Я говорила об Эде.
— А. А… конечно.
— У вас все налаживается? — повторила она, а я выглянула в окно.
— Наверное. В каком-то смысле, да.
— Надеюсь, я не потеряю такую милую соседку, — тихо проговорила она.
