Сьюзен Филлипс - Назови меня неотразимым
Тед уронил зонтик, доковылял до мокрых перил и сжал пальцами холодный металл. Глаза жгло. Никогда еще он не ощущал такую опустошенность и неприкаянность. Слепо уставившись на залив, Тед гадал, что следовало сказать, чтобы убедить ее. Ничего. Слишком поздно. Мег не стала его дожидаться. Она списала убытки и двинулась дальше.
– Ладно, я обдумала, – послышался за спиной знакомый голос. – Что ты предлагаешь?
Тед резко обернулся, сердце билось в горле, дождь заливал лицо.
– Эээ... Свою любовь?
– Это понятно. Что еще?
Она выглядела неумолимой, неодолимой и неотразимо очаровательной. Ресницы мокрыми колючками обрамляли глаза, которые теперь приобрели не голубой или зеленый, а нежно-серый туманный оттенок. Щеки горели, волосы пламенели, рот сулил исполнение желаний. Его сердце пустилось в галоп.
– А чего ты хочешь?
– Церковь.
– Собираешься снова там поселиться?
– Возможно.
– В таком случае нет, ты ее не получишь.
Мег помедлила, обдумывая решительный отказ. Тед ждал, кровь шумела в ушах.
– Как насчет остальных твоих земных богатств? – поинтересовалась она.
– Одаряю тебя.
– Без надобности.
– Знаю. – Что-то расцвело у него в груди, что-то теплое и исполненное надежды.
Мег искоса взглянула на Теда. С кончика носа падали капли.
– Я собираюсь встречаться с твоей матерью только раз в год. На Хеллоуин.
– Возможно, еще передумаешь. Ведь это она тайно внесла деньги, чтобы ты выиграла аукцион.
Он наконец лишил ее равновесия.
– Твоя мать? – растерялась Мег. – Не ты?
Теду пришлось скрестить руки на груди, чтобы удержаться и не обнять ее.
– У меня был период безумия. Она решила, что ты – цитирую – «великолепная».
– Занятно. Ладно, как насчет невыполнимого условия?
– Таких не будет.
– Это ты так думаешь. – В первый раз Мег заколебалась. – Ты... готов жить где-нибудь, кроме Уинетта?
Он должен был предвидеть это, но не смог. Конечно, Мег не захочет вернуться в Уинетт после всего, что с ней там приключилось. Но как же его семья, друзья, его корни, так глубоко вросшие в каменистую землю, что он сделался ее частью?
Тед смотрел в лицо женщине, завладевшей его душой.
– Согласен, – каркнул он. – Я оставлю Уинетт. Можем переехать в любое место, куда тебе заблагорассудится.
Мег нахмурилась:
– Что ты несешь? Я не имела в виду навсегда. Господи, ты спятил? Уинетт – это дом. Но я серьезно собираюсь получить степень, поэтому нам понадобится жилье в Остине, если, конечно, я поступлю в Техасский университет.
– Боже милостивый, ты непременно поступишь. – Его голос снова дрогнул. – Я выстрою дворец для тебя. Где пожелаешь.
Теперь она выглядела так же наивно-восторженно, как он себя ощущал.
– Ты действительно мог бы пожертвовать Уинеттом ради меня?
– Я бы пожертвовал ради тебя жизнью.
– Начинаю всерьез тревожиться за тебя.
Но Мег выглядела отнюдь не встревоженной. А очень-очень счастливой.
Тед заглянул в глубину переменчивых глаз, желая донести до нее, насколько он серьезен:
– Для меня нет ничего важнее тебя.
– Я люблю тебя, Тедди Бодин. – Она наконец произнесла слова, которые он ждал. А затем, издав восторженный вопль, бросилась ему на грудь, плотно прижавшись мокрым, холодным телом, зарывшись ему в шею мокрым, холодным лицом, касаясь влажными, жаркими губами самого уха.
– Решим наши проблемы с сексом позднее, – прошептала подстрекательница.
Ну уж нет. Его так легко не обставить.
– К черту, мы решим их немедленно.
– Отлично.
На сей раз именно Мег тащила его. Они помчались обратно к лимузину. Тед быстро дал указания водителю, а потом целовал Мег до потери дыхания на всем пути до отеля «Риц Карлтон Бэттери-парк». Они ворвались в вестибюль без багажа, разбрызгивая дождевую воду с одежды. И вскоре заперлись в теплой, сухой комнате, окна которой смотрели на темную, дождливую гавань.
– Выйдешь за меня, Мег Коранда? – спросил Тед, увлекая ее в ванную.
– Естественно. Но сохраню свою фамилию, просто чтобы позлить твою матушку.
– Договорились. Давай, раздевайся.
Она подчинилась, и он тоже разделся. Они прыгали на одной ноге, держась друг за друга, путаясь в рукавах и мокрых штанинах джинсов. Тед включил воду в просторной душевой кабинке. Мег обогнала его, прислонилась к мраморной плитке и широко раздвинула ноги.
– Покажи, можешь ли ты использовать свои способности и мощь для порока вместо добра.
Он засмеялся и присоединился к искусительнице. Поднял на руки, целуя, любя, желая, как никого и никогда не желал. После того что случилось в тот ужасный день на полигоне, он дал себе слово никогда больше не терять самообладания рядом с ней. Но, глядя на Мег, ощущая ее близость, он забыл все, что знал о том, как правильно заниматься любовью с женщиной. Это не просто партнерша. Это Мег. Его забавная, прекрасная, неотразимая любовь. О Господи, он чуть не утопил бедняжку.
В голове у Теда окончательно прояснилось. Он все еще оставался погруженным в нее, и озорница смотрела на него с пола душевой кабины, расплывшись в лучезарной улыбке.
– Извиняйся, – разрешила она. – Я знаю, тебе хочется.
Потребуется лет сто, чтобы постигнуть эту женщину.
Мег повалила недотепу на спину, потянулась, шлепком ладони выключила воду и одарила нечестивым взглядом:
– Теперь моя очередь.
У покоренного не достало сил противиться.
Выбравшись из душа, они завернулись в халаты, высушили друг другу волосы и поспешили в постель. Прежде чем лечь, Тед подошел к окну задернуть шторы.
Дождь прекратился, и Леди Гавани смотрела на него издалека. Он чувствовал, что она улыбается.
Эпилог
Мег отказалась выходить замуж за Теда, пока не получит степень.
– Гениальные парни заслуживают того, чтобы жениться на обладательницах высшего образования, – заявила она.
– Этот гениальный парень заслуживает того, чтобы жениться на любимой женщине прямо сейчас, не дожидаясь, пока ей выдадут диплом.
Но несмотря на брюзжание, Тед понимал, как это важно для любимой, хотя и не признавался.
Без Мег жизнь в Уинетте поскучнела, и обитатели с надеждой ждали возвращения возмутительницы спокойствия, но, несмотря на многочисленные телефонные звонки и внезапные набеги на ее крошечную квартирку в Остине со стороны жителей города, она не собиралась переступать городскую черту до свадьбы.
– Вернуться до срока – значит искушать судьбу, – сказала она членам Комитета по реконструкции библиотеки, когда те появились на ее пороге с приготовленным Бёди кувшином мохито и початым пакетом чипсов. – Вы же знаете, едва я окажусь в городе, тут же ввяжусь в какую-нибудь переделку.
