Пятая авеню, дом один - Бушнелл Кэндес

Минди улыбнулась. Мистер Тайер Кор ее приятно удивил, оказавшись не только мастером своего дела, но и таким же, как она, вместилищем зла, паранойи и всяких темных мыслей. Он напоминал ей ее саму в двадцать пять лет. Его откровенность действовала на нее освежающе.

– Мне нужна еще одна распечатка, цветная, – сказала она.

Через несколько минут Тайер вернулся с распечатанной брошюрой про дом в Роксбери. Она прикрепила ее к двум секс-колонкам Лолы, посвященным Джеймсу, приклеила бумажку, написала на ней «FYI» [20] и отдала все это Тайеру:

– Будь добр, отправь это с курьером моему мужу.

Тайер полистал страницы, восхищенно присвистнул и сказал:

– Сильное средство!

– Спасибо, – сказала Минди и велела ему убираться.

Тайер вызвал курьера из службы доставки и сложил листки в плотный бумажный конверт. Делая это, он уважительно хмыкал. Много месяцев он поднимал Минди Гуч на смех. Он и сейчас находил ее потешной, но отдавал ей должное: храбрости ей не занимать.

Часа через два Минди позвонила Джеймсу.

– Ты получил от меня посылку?

Джеймс издал стон, означавший испуганное «да».

– Я тут поразмыслила, – продолжила она, – и решила, что хочу купить этот дом. Немедленно, не желаю ждать ни дня. Прямо сейчас позвоню риелторше и велю подготовить сделку.

– Конечно, – пискнул Джеймс, слишком напуганный, чтобы изображать энтузиазм.

Минди откинулась в кресле, намотала на палец телефонный шнур.

– Меня так и подмывает побыстрее начать ремонт. У меня столько блестящих идей! Между прочим, как поживает твоя новая книга? Продвигается?

У себя в триплексе в доме номер один по Пятой авеню Аннализа Райс изучала схему рассадки гостей на благотворительном приеме фонда «Царь Давид». Список гостей занимал двадцать страниц, и она указывала напротив каждой фамилии номер столика. Занятие нуднее трудно придумать, но кто-то должен был это делать. Теперь, когда Аннализа сменила Конни Брюэр в роли председателя, обязанность пала на нее. Она подозревала, что Конни с радостью председательствовала бы и дальше, но с приближением суда над Сэнди другие члены комитета посчитали это неуместным. Присутствие Конни напоминало бы о скандале с крестом Марии Кровавой, и репортеры переключились бы с освещения самого события на чету Брюэров.

До бала оставалось четыре дня, и он должен был затмить размахом предыдущий. Ждали выступления Рода Стюарта, на роль ведущей пригласили Шиффер Даймонд. После смерти Билли Аннализа и Шиффер сблизились: сначала они находили утешение в обществе друг друга, а потом их печаль переросла в настоящую дружбу. Обе были постоянно на виду, но общим у них было не только это. Шиффер предложила Аннализе нанять ее рекламного агента Карен, а Аннализа познакомила Шиффер со своей сумасшедшей стилисткой Норин. В съемках сериала «Госпожа аббатиса» образовалось «окно», поэтому Шиффер часто поднималась к Аннализе ближе к полудню, выпить кофе. Они устраивались на террасе, иногда к ним присоединялась Инид. Аннализа искренне наслаждалась такими моментами. Инид оказалась права: кооператив – вроде семьи, причуды других жильцов давали пищу для веселых пересудов.

– Минди Гуч вняла наконец моему совету и взяла на работу Тайера Кора, – сообщила однажды Инид. – Больше он не будет нам докучать. А у Джеймса тем временем роман с Лолой Фэбрикан.

– Бедняжка! – произнесла Шиффер.

– Кто, Минди или Лола? – спросила Аннализа.

– Обе, – решила Шиффер.

– Лола вовсе не бедняжка, – возразила Инид. – Это настоящая золотодобытчица, побойчее Флосси Дэвис. Ей одно было надо: жить у нас в доме и транжирить деньги Филиппа.

– Вы не считаете, что были с ней жестковаты? – спросила Шиффер.

– Совершенно не считаю! К таким, как она, надо проявлять твердость. Она спала с Тайером Кором, обманывая Филиппа, в его же постели. По-моему, она как вирус – от нее трудно избавиться, – сказала Инид.

– Но зачем она вернулась? – спросила Аннализа.

– Ее бы решительность – да на благие цели! Ничего, она далеко не уйдет, вот увидите, – предрекла Инид.

Вспоминая сейчас тот разговор, Аннализа поймала себя на мысли, что не может осуждать Лолу за желание жить в доме номер один. Она сама, подобно Инид и Шиффер, любила этот дом. Единственной проблемой оставался Пол. Узнав про обручение Шиффер и Филиппа, он предложил жене воспользоваться своим влиянием и вынудить Филиппа и Инид продать им, Райсам, свои квартиры под тем предлогом, что молодоженам понадобится больше места, да и Инид захочет переехать. Аннализа решительно отказывалась. Существовал другой план: Шиффер и Инид обмениваются квартирами, после чего Филипп и Шиффер объединяют свое жилье на тринадцатом этаже в одну квартиру. Тогда Пол предложил, чтобы они, Райсы, переехали в квартиру побольше, миллионов за сорок. Против этого Аннализа тоже возражала: «Это явный перебор, Пол». Оставалось гадать, куда заведет его бешеное стремление к большему и лучшему.

Обсуждение временно отложили, когда Пол загорелся идеей купить самолет «Джи-6», который обещали доставить через два года. Пол заплатил двадцать миллионов долларов задатка, но горько жаловался на несправедливость жизни: как же, он был в списке ожидания только пятнадцатым, а не первым! Его мании, как замечала Аннализа, все больше выходили из-под контроля. А на днях он швырнул в Марию хрустальную вазу только за то, что та немного запоздала с докладом о доставке двух рыбок для его аквариума! Каждая рыбешка стоила сто тысяч долларов и была специально привезена из Японии. Мария оставила рыбок в упаковочных контейнерах с водой на целых пять часов, за это время они вполне могли бы испустить дух! Мария уволилась, и Аннализа выплатила ей двести тысяч долларов – годовую зарплату, – чтобы та не подала на Пола в суд. Теперь Аннализа наняла двух горничных и этим как будто умилостивила Пола, который потребовал, чтобы одна из них круглосуточно дежурила при рыбках. Это вызвало у Аннализы тревогу, но еще больше ее волновало отношение мужа к Сэму.

– Это его работа, – заявил Пол как-то вечером, за ужином, вспомнив о перерезанных кабелях. – Маленького негодяя Сэма Гуча.

– Не сходи с ума, – сказала Аннализа.

– Знаю, это он, – уперся Пол.

– Откуда ты знаешь?

– Он на меня посмотрел. В лифте.

– Тринадцатилетний мальчишка посмотрел на тебя в лифте – и ты решил, что это он перерезал кабели? – спросила Аннализа, с трудом сдерживаясь.

– Я установил за ним слежку.

Аннализа положила вилку на стол.

– Брось это! – сказала она твердо.

– Из-за него я потерял двадцать шесть миллионов долларов.

– В тот день ты все равно стал богаче на сотню миллионов. Что такое по сравнению с этим двадцать шесть миллионов?

– Двадцать шесть процентов, – ответил Пол.

Слова Пола о слежке за Сэмом Аннализа сочла преувеличением, но через несколько дней, готовясь ко сну, увидела, как Пол читает непривычный документ – не таблицы и не графики, с которыми муж обычно знакомился на сон грядущий.

– Что это? – спросила она.

Пол поднял глаза.

– Донесение по Сэму Гучу. От частного детектива.

Аннализа вырвала у него из рук бумагу и стала читать вслух:

– «Подозреваемый находился на баскетбольной площадке на Шестой авеню... Подозреваемый посещал с другими школьниками Музей науки и технологии... Подозреваемый явился в дом номер 742 по Парк-авеню и провел там три часа, после чего вышел, сел в метро на Лексингтон-авеню и доехал до Четырнадцатой улицы...» Ты что, Пол? – С гримасой отвращения Аннализа порвала донесение в клочки и выбросила в корзину.

– Напрасно ты это сделала, – сказал ей Пол, когда она легла.

– И ты напрасно. – С этими словами она выключила свет.

Теперь всякий раз при мысли о Поле у нее все замирало внутри. Постепенно выявилась обратно пропорциональная зависимость между количеством зарабатываемых им денег и его умственными способностями. Чем больше Пол зарабатывал, тем менее стабильным становилось его душевное равновесие. Сэнди Брюэр погрузился в подготовку к судебному процессу, а больше никто не мог укоротить Пола.