Наталья Светлова - Научиться дышать
— Привет, Волчара. Света еще не вышла, а я уже на месте. Не переживай, папочка.
— Мне не нравится, когда ты так меня называешь, — послышался притворно грозный голос Волкова.
— Все вы хотите быть отцами, но ты же знаешь, если у тебя дочь, то… Ты максимум папуля, — рассмеялась девушка. — Как на работе? Нам ждать тебя?
— Да, как и договаривались. Я не сильно тебя обременяю своими просьбами?
— Как можно обременять человека, у которого в жизни ничего нет? Моя жизнь, Волков, как пустая комната, без мебели, без обоев. Только окна и дверь есть, а толку от них… Я рада, что могу общаться с тобой и Светой. Не сойду с ума в этой хижине с евроремонтом.
— Я тебя понял. Встретимся позже.
Ирина хмыкнула, удивившись резкости его последних фраз, и убрала телефон. Всем пришлось непросто, всех жизнь отдубасила хорошенько: и виновных, и невинных. Под раздачу в конечном счете попадают все.
Она не могла перестать восхищаться Ваней. Он полностью оправдал ту веру в него, которую она себе позволила еще далекие три года назад. Он совсем не изменился. И его ложь Оксане, беспричинные нападки на нее саму не подорвали его авторитет перед ней. Все мы люди, и все не без изъяна. И тот, у кого хватит наглости замахнуться камнем в ближнего своего, сам не без греха.
— Тетя Ира!
Свету вывели из кабинета, и девочка сразу бросилась к ней на руки.
— Моя сладкая, как дела? Все в порядке?
— Да.
Поговорив с врачом не более пяти минут, она взяла девочку за руку, и вдвоем они покинули это совсем не радостное здание. Путь их лежал к зоопарку, и они решили идти пешком. Кто же согласится в такую погоду задыхаться в машине?
— Рассказывай, что доктор спрашивал.
— Он спрашивал, как мы ходили с папой на кладбище.
От этих слов у девушки мурашки подохли на коже, не успев разбежаться в разные стороны. Ей было больно каждый раз заново слышать о том, что малышку пытают темой смерти ее матери.
— Ты не плакала?
Света подняла на нее поистине взрослый взгляд, взгляд человека, который уже не плачет, и ответила:
— Нет. Папа говорит, что мама на небе, и чтобы ей там было всегда хорошо, мы никогда не должны забывать приходить к ней с цветами.
— Да, милая, мама на небе. Папа твой во всем прав, — сказала Вересова, а сердце так и заныло.
Она запрокинула голову и посмотрела на лазурное, чистое, словно стеклышко, небо. Нет там никого и ничего. Но ребенку знать об этом не обязательно. Иногда ложь вселяет надежду, которая единственная и держит на плаву, и, наверное, стоит взять грех на душу, если другая душа будет спасена. Ирина мысленно пожала плечами: кто знает, ложь ли это. Для нее загробная жизнь была сказкой, какой пудрят мозги слабым, не могущим жить без запасного пути людям.
— Я люблю папу, — произнесла Света, и ее пальчики сжали ладонь девушки. — И вас тоже.
Пожалуй, улыбка, которая сейчас освещала ее лицо, была самой лучшей улыбкой в мире. Услышать от ребенка, что он любит тебя, бескорыстно, сердцем, а не головой, без межстрочных мотивов, несравненно больше, чем бесценно. Они вышагивали по весенней улице самой настоящей летней походкой счастливых людей.
Ваня потратил много времени и сил на бумажную возню с фамилией Светы, но в итоге, отныне и навеки малышка стала Волковой.
«Ну не навеки, конечно, — усмехнулась себе Ирина, думая о возможном нескором замужестве девочки. — Хотя с таким папой многие современные женишки будут забракованы точным хуком справа».
— Тетя Ира, смотри! — завопила Света и рванула в совсем другую от зоопарка сторону.
— Света, стой! Света!
Сердце Вересовой чуть не двинуло кони прямо в грудной клетке. После тонкого намека Вани на прошлое Ксюши она порой оглядывалась, идя по улице. Вот и сейчас первой мыслью была догадка о том, что где-то рядом их подкараулили бандиты. Даже сцены из фильмов с Джеки вспомнились — пригодится.
Нарушителем спокойствия и виновником ее учащенного сердцебиения оказался… котенок.
— Света, ты что делаешь? Никогда от меня не убегай! — пожурила ее Ирина. — Что у тебя там?
— Котенок, — ответила девочка и показала ей сидящего в траве котенка, который тоненько пищал, настороженно растопырив уши. — Его здесь, наверное, обижают.
— Почему ты так решила?
— Люди всегда обижают котят на улицах: бьют их и пинают.
Вересова не знала, что ответить на правду. Все так и есть. Время от времени она ловила себя на мысли, кого ей больше жаль: бездомных котов или людей? И ответ всегда был очевиден: котов. Человек сам в ответе за свою жизнь, а кота никто не спрашивает, хочет ли он быть выкинутым на улицу из теплого дома, горит ли он желанием получать пинки ботинком в подъездах и на улицах.
— Светочка, с ним все хорошо. Вон он живой, грязный только. И смотри, глазик немного заплыл. Для уличного это еще сносное состояние. Ну что, пойдем? Папа уже ждет нас.
Девочка дала ей руку, и они стали медленно отдаляться от животного. А он мелкими шажками, все еще ожидая подлого удара, какой способен нанести только человек, пошел за ними. Света выдернула руку и подбежала к котенку.
— Тетя Ира, а можно его взять домой?
Этот вопрос всегда ставит взрослых в тупик. Самый неприятный вопрос, какой только можно придумать. Вопрос, от которого всем родителям охота идти за веревкой и мылом. Ответить «да» нельзя, ведь у ребенка никакой ответственности. Ответить «нет» тоже, ибо начнется Армагеддон из слез и причитаний.
— Светуля, это не ко мне вопрос. Я же не живу с вами.
— Позвони папе, ну пожалуйста!
Малышка уже схватила котенка и прижала к себе, пачкая блузку. Он так и ластился к ней, мяукая своим голосочком все яростнее, будто прося, нет, упрашивая не бросать его на верную смерть. Ирина набрала Волкова.
— Папа Ваня, у нас ЧП. Просто нечто страшное. Беги к нам скорее, мы близко. Я тебя встречу, — специально нагнала на него страху она и отключилась.
И не зря. Через пять минут Иван был рядом, готовый наподдать ублюдкам, которые обижают его девчонок.
— Ира, что случилось?! — запыхавшись, спросил он. — Где Света? Ира!
— Идем.
— Ира, что за шутки?
— Да не ори ты так. Все живы. Ну вот…
Она привела его к месту «трагедии». Света так и стояла с котенком на руках и покачивалась в своих лаковых туфельках.
— У вас котейка, папаша, — прыснула от смеха Вересова.
Волков, ожидавший чего-то похуже, перевел дыхание и уставился на дочь.
— Света, что с котом? В чем, собственно, ЧП?
— Можно взять его домой? Папа, пожалуйста! Я буду убирать за ним, кормить его! Все буду делать! Ну па-па!
