Полина Поплавская - Музыкант и модель
Она встала, поцеловала Тони в щеку и отошла к окну. Город блестел мокрыми крышами и тротуарами. Жизнь казалась заманчивой вне зависимости от того, с какой точки на нее смотреть. Прекрасно, пусть будет море.
* * *Сначала было очень приятно касаться босыми ногами теплого, мягкого, как ковер, песка. Но затем ее ноги стало засасывать в рыжие песчаные валуны, делать шаги становилось все труднее. Волнами выбрасывало на берег покрытые слизью и плесенью щепки, камни, рваные резиновые мячики. Казалось, если она не отойдет сейчас хотя бы на несколько метров от воды, ее завалит хламом или засосет в песок. Впереди, ничего не замечая, как по льду, шел Тони. Его силуэт становился все меньше и меньше. Люсия поняла, что не может сделать больше ни шагу, и проснулась.
Неуверенно приоткрыв веки, сквозь расплывшиеся очертания собственных ресниц она увидела радужных разноцветных зайчиков – верных свидетелей того, что смертоносные бури остались во сне, – и поспешила убедиться: солнце действительно светит приветливо. «Наверное, это следствие недельной усталости», – успокоила себя Люсия. Все-таки ей пришлось много работать, и она вполне заслужила этот отдых. Чтобы быстрее вернуться к чудесной реальности, она ткнулась носом в плечо Тони и потрогала его сбившиеся волосы. Он спал сном младенца, и казалось, что от его губ пахнет парным молоком. Она легко коснулась их своими губами, но Тони не проснулся.
Это был первый день за все время пребывания в Израиле, когда утром можно было понежиться в постели. Доклад, во что уже с трудом верилось, вчера прочитан и, как следовало ожидать, принят одобрительно. Тони не переставал волноваться всю неделю, пытаясь скрыть от нее свое волнение. Но Люсия не могла не догадываться, что что-то не так, замечая в самый неподходящий момент его отсутствующий взгляд или находя покрытые все новыми исправлениями страницы…
Вчера этому пришел конец, и Тони стал таким, как прежде. Даже более пылким. Конечно, разбудить его сейчас невозможно, и Люсия решила порадоваться началу нового дня в одиночестве. Надев бирюзовое бикини, умывшись ледяной водой и кое-как причесав волосы, она вышла на балкон. За спиной осталось царство нежности, с шелковыми простынями, бархатными прикосновениями и непонятно откуда взявшимися страхами.
Отель, где они остановились, назывался «Лагуна» и был одним из лучших на Эйлатском побережье. Узкий пролив между двумя волнорезами, буйство зелени и пестрые пляжи – для того чтобы увидеть все это, нужно было только распахнуть тяжелые темно-розовые занавеси. Сделав глоток холодного мартини, Люсия взбодрилась. Напиток окончательно развеял остатки дурного сна.
Несмотря на довольно ранний час, было жарко. Легкому ветерку удавалось напомнить о своем существовании лишь тихим шелестом пальмовых листьев. Обратив на них внимание, Люсия почувствовала себя такой же сильной, как эти деревья, внутри которых, наверное, так и бурлит животворящий сок. И почему во сне мы бываем такими беспомощными? А вот пальмы, эти лохматоголовые великаны, наверняка ни на минуту не сомневаются в своем могуществе… Ну и ладно, зато они вынуждены стоять на одном месте всю свою жизнь и пялиться на этот белоснежный отель, пока он не развалится от старости или пока их не спилят и не построят на их месте, скажем, теннисный корт, а она, Люсия, будет носиться по миру как бабочка. Сколько еще впечатлений ее ждет!..
И откуда только берутся такие глупые сны? Разве Тони оставил бы ее в беде? Он ведь каждой частичкой счастья пытается поделиться с ней. Без него она не оказалась бы здесь. Может, когда-нибудь она станет знаменитым психологом и будет колесить по миру с собственным докладом в папочке…
– Браво! Это новое слово в науке! Как вам удалось сделать такое сногсшибательное открытие?
– О, это получилось само собой, я просто внимательно наблюдала за своими пациентами и делала выводы.
– Потрясающие, надо сказать, выводы. У вас неженское мышление. И какие аналитические способности!..
Люсия была уверена, что здесь, на побережье Красного моря, ее на каждом шагу ожидают подарки. Иначе просто не может быть. Приятно почувствовать, что ты не болен сразу всеми теми болезнями, о которых только что шла речь. Медицинский симпозиум, в конце концов, нужен только для того, чтобы каждый мог кувыркаться в морской пене, а не изучать трещины на потолке над больничной койкой.
Через полчаса, одетые в светлые пляжные костюмы, молодые люди завтракали в кафе. Тони отодвинул тарелку с тостами, протянул руку через столик и осторожно сжал девичьи пальчики.
– Что ты увидела там, за окном?
– Ничего, так. Просто смотрю. Ты хочешь сказать мне что-то?
Тони опустил голову, покусал губы, поморщил лоб и, подавшись подбородком резко вперед, отчеканил:
– Я хочу, чтобы мы поженились, не дожидаясь начала моей самостоятельной практики. Вы выйдете за меня замуж, Люсия Эставес? – добавил он, уже прогнав неуместную серьезность.
– Я… даже не ожидала от тебя такой решительности. Это тебя успех на симпозиуме сподвиг?
Было видно, как часто он дышит. Облегающая футболка не могла скрыть волнения в его широкой груди.
– А кремовые розы и платье со шлейфом будут? – шутливо прищурилась Люсия. Тони засиял и принялся целовать ее руки. – Осторожно, кофе прольешь!
Вышколенный персонал скучал от безделья. В кафе было пустынно. Официанты завистливо посматривали на юную парочку, словно сошедшую со страницы модного журнала. Сразу видно, только что приехали: встают по привычке рано.
Люсия допила кофе и, резко перевернув чашку над блюдцем, уставилась на расползающуюся кашицу. Перед ней была круглая клякса с дыркой посередине.
– Кольцо! – в восторге закричал Тони.
* * *Не так давно возникший в этих краях островок цивилизации был окружен со всех сторон диким, безлюдным пространством. И Люсия выразила готовность покинуть на все три дня напичканный удобствами Эйлат, чтобы отправиться к неизведанному – хоть в Аравийскую пустыню! Но у Тони были другие планы. Он любовался ее ребяческими порывами и сыпал обещаниями, не особенно задумываясь над тем, что говорит. На минуту мечтательность на его лице сменилась выражением заботы.
– Ты не боишься акул и кораллов?
– Акул – да, а кораллы совсем не страшные, потому что…
Не слушая ее болтовни, он взял Люсию за руку и потащил к пестрым торговым рядам.
– Как тебе вон те резиновые туфли? Какой цвет больше нравится: желтый или розовый?
– Никакой.
– Надо купить. – Он склонился, поцеловал ее в лоб, как ребенка. – А то исцарапаешь в кровь свои шелковые лапки.
Желтые с твердой черной подошвой сандалии, жизнерадостные, будто подсолнухи, показались Люсии более приспособленными для клоунских выступлений, чем для хождения по морскому дну. Гораздо более ее заинтересовал одноразовый фотоаппарат для подводных съемок. А вдруг получится сфотографироваться с акулой? Их же здесь, говорят, много. Девчонки в «Фернанде» умрут от восторга. Она посмотрела на сосредоточенно шагающего рядом с ней Тони, но расспрашивать про акул не стала.
