Нэнси Уоррен - Газетный роман
Зря он, конечно, связывается с этой девчонкой, но у него нет выхода, ему нужны ее контакты. Майк набрал в грудь воздуха:
— Итак?
— Что? — Тесс скрестила руки на груди, и Майк внутренне застонал: это все равно, что искушать голодающего картинками роскошных яств. Он с трудом отвел взгляд.
— Я раскопал столько грязи на Кэдмана, что впору надевать резиновые перчатки. Он затевает новую аферу, и на этот раз я прижму его как миленького. Мое предложение заключается вот в чем: мы делимся информацией. Я покажу тебе все бумаги на Кэдмана, познакомлю с источниками, а ты сообщишь мне все, что тебе удастся узнать во время разговоров с его друзьями.
Тесс не отвечала, Майк видел, что она обдумывает все «за» и «против». Он сам долго не мог решиться обратиться к ней с этой просьбой.
«Она согласится, — подумал Майк, — она должна согласиться, если хочет когда-нибудь стать настоящим журналистом. Мы должны сотрудничать, чтобы вывести мошенника на чистую воду. Неужели она этого не видит?»
— А как насчет нашего пари?
— Пари остается в силе, сделка касается только обмена информацией.
— Ты имеешь в виду…
— Статья на первой полосе. Тот, у кого она выйдет первой, выиграл пари.
— Но ведь мы будем работать вместе, как же тогда? — занервничала Тесс.
— Мы условимся, что не будем печатать статьи, пока не соберем достаточно доказательств, то есть пока не убедим наших редакторов, что все написанное — чистая правда.
Глаза у нее широко раскрылись.
— Но ведь тогда все зависит от редактора тоже.
— Такова жестокая реальность, малышка, всегда есть риск.
Тесс выдохнула.
— О'кей. — Ее взгляд остановился на противоположной стене.
Майк проследил за взглядом и увидел на стене фотографию отца Тесс.
Она хочет что-то доказать дорогому папочке? Как интересно. Он поставил на стол полупустую бутылку.
— Мне пора, принцесса, спасибо за пиво.
— Подожди, — Тесс перевела взгляд на Майка. — А как мы будем обмениваться информацией? Странно будет, если мы вдруг начнем встречаться, когда всем известно, что…
— Что всем известно?
— Что… что мы… не перевариваем друг друга. Ты хоть читал мои рецензии?
— А может, все просто ошибаются? — Майк сделал шаг, взял девушку за подбородок и прижался к ее губам в коротком поцелуе. — Мы будем видеться в кинотеатре. — Он заглянул в затуманившиеся желанием глаза.
На лице у Тесс появилось мечтательное выражение, розовые губы были полураскрыты. Ох, и дурак же он! Думал обойтись одним поцелуем!
С губ Тесс сорвался стон. Мольба? Приглашение? Майк потерял голову. Он притянул девушку к себе и медленно накрыл ее губы своими.
Майк сдерживался изо всех сил, стараясь целовать ее нежно и неторопливо. Он опустил ресницы, обвел языком контур ее губ, потом проник кончиком языка внутрь, пробуя ее на вкус, превращая поцелуй из нежного и неторопливого в горячий и страстный.
Компьютер приглушенно жужжал, на улице проехала машина, но Майк слышал только биение ее пульса.
Он приподнял край маечки, обнажая нежную кожу, и Тесс задрожала, ее руки еще крепче обхватили его за плечи. Пальцы Майка скользнули выше, к груди.
Теперь стон вырвался у Майка — так мучительно сладко было прикасаться к ее груди. Не прерывая поцелуя, он ласкал соски, слегка сжимая их пальцами. Тесс вся дрожала, хватаясь за его плечи.
Он с трудом открыл глаза — дверь в ее спальню была приоткрыта. Майк уже собирался подхватить девушку на руки, но Тесс резко вырвалась.
— Нет, мы должны остановиться.
— Остановиться? — ужаснулся Майк.
Тесс прижалась щекой к его груди.
— Я знаю, как это трудно, но мы ведь соперники.
— Ну, сейчас я бы назвал нас одной командой.
Тесс рассмеялась. Волосы у нее растрепались, губы припухли, щеки разрумянились.
— Давай так договоримся: после того, как ты отведаешь ворону, мы решим, что делать с… — она выразительно посмотрела на него, — с этим.
— После того, как ты отведаешь ворону. Но почему-то мне кажется, ты не выдержишь так долго.
Глаза Тесс искрились смехом.
— На что спорим?
Майк улыбнулся:
— Еще одно пари? Побереги свои деньги, у тебя нет шансов выиграть.
Он вышел из квартиры, не в силах скрыть разочарование.
— Подвинься.
— Пардон? — Тесс подняла глаза.
Перед ней стоял Майк со стаканом попкорна в одной руке и содовой в другом. Он головой указал ей на другое кресло. Майк вел себя так, словно забыл, как страстно целовал ее несколько дней назад.
— Я всегда сижу здесь, у колонны, — запротестовала Тесс, — а ты с другой стороны прохода.
— Мы не можем секретничать, сидя так далеко друг от друга, — пояснил Майк.
— Ты что-то узнал? — Она пересела, хотя ее женская гордость была задета таким равнодушием.
Майк плюхнулся рядом.
— Я выяснил много интересных вещей, — сообщил он. — Попкорн? — Он протянул стакан Тесс, просыпав часть ей на колени.
— Нет, спасибо, — оттолкнула она стакан. — Почему он у тебя вечно просыпается?
— Девчонка в киоске от меня без ума и всегда насыпает мне с верхом. — Майк засунул в рот полную горсть попкорна.
— У нее просто руки трясутся, — прокомментировала Тесс.
От аромата попкорна у нее потекли слюнки. Она уже ела сегодня — ланч в японском ресторанчике, — но запах вредного и калорийного попкорна, похоже, нравился ее желудку куда больше.
— Ты говорила с Пибоди? — спросил Майк с набитым ртом.
— Сначала твои новости.
Майк сделал глоток содовой.
— Кэдман вчера играл в гольф.
— Вау! Его личный врач будет в восторге.
Майк ждал, когда ее любопытство возьмет верх.
— О'кей. С кем он играл в гольф?
Майк улыбнулся:
— А кто у нас самый главный в этом замечательном городе?
— С мэром?
Майк обрадованно кивнул. Тесс рассеянно запустила руку в стакан с попкорном.
— Они старые друзья. Закадычные. — Она положила в рот горстку попкорна, наслаждаясь приятным соленым вкусом.
— Там был и третий игрок, — Майк взял еще горсть попкорна. — Я его не знаю, кажется, он не отсюда. Лет пятидесяти, с залысинами, в гольф играет отвратительно.
— Это сужает круг подозреваемых, — усмехнулась Тесс.
Свет погас, по экрану побежали титры. Тесс рассеянно потянулась за стаканом Майка и сделала глоток холодной содовой.
— Купить для тебя?
— Что? — Она поняла, что взяла у Майка стакан. — Прости, я отвлеклась.
— Все в порядке, — ответил тот, — делиться приятно.
Он поднес стакан к губам тем самым местом, которого касались ее губы.
