Кэти Линц - Бегом к алтарю
Поймав ее руку, Рейф воскликнул:
— Тпру-у! Поосторожнее! — Благодарная за поддержку, Дженни на миг прильнула к нему. — Не хватало еще, чтобы ты упала. Сначала твое расшатанное заднее крыльцо, теперь вот эта лестница. — Он укоризненно покачал головой. — Когда дело касается ступенек, ты становишься просто опасной.
Таков ее жизненный жребий, мрачно отметила про себя Дженни. Другие женщины — сирены. А в ней мужчины видят… опасность. Она не принадлежала к тому типу женщин, которые возбуждают мужчин, в лучшем случае ее воспринимали просто как «соседку» — ей так и говорили… все говорили. От ее дантиста до последнего приятеля.
Да уж, она не из тех, кто кружит мужчинам голову. Значит, нужно искать другую причину для явных попыток Рейфа ее очаровать. Наверняка все дело в участке. И то внимание, которым ее окружил Рейф, — это лишь его способ заставить ее увлечься им. А тогда она, думает Рейф, согласится на продажу земли… Так что с ее стороны будет мудро не упасть в его объятия.
Вновь обретя равновесие, она легко отстранилась от Рейфа.
— Я не успела позавтракать, вот голова и закружилась. Где мы будем есть, прямо тут, наверху? — прозаически поинтересовалась она.
— Нет, я имел в виду местечко поудобнее. Дженни не слишком понравился его ответ, но, подумала она, Рейф вряд ли позволит себе что-то в присутствии такого соглядатая, как его пятилетняя дочь. И Дженни очень порадовалась этому обстоятельству. Местечко поудобнее, упомянутое Рейфом, оказалось полянкой под деревьями в стороне от шоссе, ведущего обратно к дому. Землю устилал покров из желтых и буроватых листьев, поверх которого Рейф развернул старый плед. Осень была любимым временем года Дженни. Разноцветье пейзажей матери-природы она воспринимала скорее как знак начала, а не конца.
Рейф с Синди, усевшись рядышком, склонились над большой плетеной корзиной, и Дженни была очарована представшей ее глазам сценой. У нее сжалось сердце от сладкой боли, как бывало всякий раз, когда она видела отца с маленькой дочерью. Дженни прослушала немало психологических курсов, прочла немало книжек из разряда тех, которые называются «Помоги себе сам», и поняла, что эта боль рождена потерей отца, что именно такой близости с отцом не хватало в детстве и юности ей самой.
Ее дед был сухим и довольно грубым человеком, он никогда не сажал ее на колени, не обнимал, не играл с нею. Он не принадлежал к любящему типу дедушек.
Не приходилось сомневаться, что Рейф обожает Синди. Это чувство читалось в его взгляде, когда он смотрел на дочь. В его глазах светились любовь и гордость. И мягкий юмор.
Ему нравилось, Дженни видела, быть отцом.
— Ой, папочка, ты только посмотри. Хьюго положил этот вонючий сыр! — Синди сморщила от отвращения носик.
— Хьюго — это мой шеф-повар, — объяснил Рейф для Дженни. — Он считает любую трапезу незавершенной, если в ней недостает блюд французской кухни. Даже на пикнике нельзя обойтись без сыра бри, французского хлеба и вина. А по мне, так хватило бы сэндвичей с ростбифом и пива.
— Может, стоило ему об этом сказать? — заметила Дженни.
— Тысячу раз. говорил, — отозвался Рейф. — А потом прикусил язык. Хьюго чертовски вспыльчив. Но лучшего повара во всем штате не найдется.
— Папочка, ты сказал нехорошее слово! — воскликнула Синди. — Ты должен мне десятицентовик!
— В мужском обществе непременно должен быть какой-то закон против ругательств, — виновато пояснил Рейф, пока доставал из кармана монетку.
— Вчера я получила от дедушки целых пятьдесят центов, — гордо провозгласила Синди, отвлекая тем самым внимание Дженни от джинсов, туго обтягивавших бедра Рейфа.
— Он исправляется, — заметил Рейф, достав наконец десятицентовик для дочери. Синди согласно кивнула.
— Сначала он платил мне по два доллара в день.
— Похоже, характера ему не занимать, — высказала свое мнение Дженни, радуясь, что голос не выдал ее смятения. Фью-ю! Она была готова схватить салфетку и начать обмахиваться ею как веером! Мириам была права. Этот парень в самом деле очень даже симпатично заполняет собою джинсы!
— Да уж, мой отец крепкий орешек, — подтвердил Рейф.
— Смотри, папочка. Клубень сделал для нас картофельный салат! Вот здорово! Это мой любимый!
Дженни вспомнила, что Синди уже говорила ей о Клубне. Кажется, он старый приятель ее дедушки, морской кок. Вышел в отставку и работает у них в ресторане.
— Клубень и Хьюго всегда ссорятся, — продолжала Синди. — И лица у них становятся красными, как картофельный салат. — Она ткнула пальчиком в плошку с салатом — он действительно был красноватым из-за кубиков свеклы. — У Клубня тоже есть татуировка, только не такая большая, как у дедушки. Просто змейка. Голая дама мне больше нравится.
Дедушка умеет даже шевелить рукой, чтобы заставить голую даму танцевать. Вот бы ты посмотрела!
— Звучит впечатляюще, — сказала Дженни.
— Что это значит? — спросила Синди.
— Значит — «хорошо», но только еще лучше, — объяснила Дженни.
— А мне… мне ты кажешься впе-чат-ля-ю-щей, — старательно выговаривая новое слово, призналась Синди. — Тебе тоже, папочка?..
— Ну конечно.
Дженни наверняка знала лишь одну впечатляющую вещь — силу воздействия на нее Рейфа. Он сидел сейчас на расстоянии как минимум футов двух, и все равно она ощущала его тепло, и от этого ощущения мурашки пробегали по всему ее телу. Он и не подумал хотя бы из вежливости опустить глаза. Взгляд его был восхищенным и откровенным — но не оскорбительным, что уже редкость. Никогда в жизни на Дженни не смотрели такими глазами.
— Папочка, ты ничего не ешь. Ты что, не голоден?
— Умираю с голоду, — отозвался, не отрывая взгляда от Дженни, Рейф голосом соблазнительно бархатным и хриплым.
— Меня в меню нет. — Тихое предупреждение Дженни предназначалось исключительно для ушей Рейфа.
— Я этого и не говорил, — парировал он.
— Верно, но смотрел на меня как изголодавшийся человек на свою последнюю трапезу.
— У тебя слишком живое воображение. Должно быть, оно часть твоей работы.
— Может, у меня и живое воображение, но почву под ногами я чувствую, не сомневайся. Практическая жилка у меня длиной с милю, не меньше, — сообщила она ему.
— Да ну, аж с милю?
— Именно, — подтвердила она. — И с ног меня свалить не удастся.
— Может, тебе просто не попадался подходящий партнер, чтобы свалить тебя с ног, — возразил Рейф. — Предпочитаешь «с перцем» или без?
Дженни недоуменно моргнула. Это еще что за вопрос?
— Прошу прощения?
— Ростбиф. — Он приподнял две пластиковые коробочки. — У нас есть со специями и без. Какой предпочитаешь?
— О, наверное, без специй.
