К. Такер - Десяти крошечных вздохов
Я провела языком по верхнему ряду зубов.
— Ладно.
— Это значит да? — лицо Ливи озарилось.
Я дернула плечами, показывая, что мне безразлично, хотя внутри меня нарастала волна паники. «Ливи слишком привязывается к этим людям». Привязанность — это плохо, она приводит к боли. Я состроила гримасу.
— До тех пор, пока она не предложит нам колбасу.
Она засмеялась и я поняла, что причина этому не моя неубедительная шутка. Она знала, что я стараюсь, а это делало ее счастливой.
— Кстати, как новая школа? — я сменила тему.
Всю неделю я работала в послеобеденную смену, поэтому нам ни разу не удалось нормально поговорить, помимо нескольких записок, оставленных на кухонной тумбочке.
— О...да. — Ливи побледнела, словно увидела привидение.
Она залезла в рюкзак, посмотрев на Мию, чтобы убедиться, что та занята своей карточной игрой.
— Я проверила свою электронную почту в школе, — объяснила она, передавая мне листок.
Моя спина напряглась. Я знала, что это неизбежно.
«Дорогая Оливия,
Я допускаю, что твоя сестра убедила тебя сбежать. Возможно, я и не могу понять причин, но надеюсь, что ты находишься в безопасности. Пожалуйста, дай мне знать, где тебя найти. Я приеду за тобой и верну домой, туда, где твои родители хотят, чтобы ты была. Это сделает их счастливыми.
Я не обижена на тебя. Ты просто бедная овечка, сбитая с пути волком.
Пожалуйста, позволь мне вернуть тебя домой. Твой дядя и я ужасно скучаем.
С любовью, тетя Дарла».
Ярость во мне прорвалась, как лава из вулкана, так, что вскипела кровь. Не из-за комментария о волке, на это мне наплевать, она называла меня и похуже. Что меня волновало, так это то, что она использовала наших родителей, чтобы вызвать вину, прекрасно зная, что это причинит боль Ливи.
— Ты же не ответила?
Ливи печально покачала головой.
— Хорошо, — проговорила я сквозь зубы, смяв записку в тугой комок.— Удали свой аккаунт и заведи новый. Не вздумай ей отвечать. Ни за что, Ливи.
— Хорошо, Кейси.
— Я серьезно! — я услышала крошечный вздох Мии и быстро умерила свой пыл.— Они нам не нужны.
Последовала продолжительная пауза.
— Она — неплохой человек. Она старалась делать, как лучше, — голос Ливи стал мягче, —и ты не облегчала ей задачу.
Я сглотнула комок вины, вставший в горле, пытаясь побороть свою ярость.
— Я знаю, Ливи. Правда знаю. Но то, как тетя Дарла «делала, как лучше», нам не подходит.
Я потерла лоб руками. Я — не идиотка. В первый год после аварии я полностью сосредоточила все свои усилия и мысли на восстановлении своего тела, чтобы я снова могла двигаться. После выхода из больницы мое внимание переместилось на то, чтобы засунуть все воспоминания о прежней жизни подальше в бездонный колодец. Хотя в некоторые дни это было невозможно — праздники, дни рождения и тому подобное, тогда я быстро сообразила, что алкоголь и наркотики, помимо разрушающего жизнь действия, обладают магической силой, силой притуплять боль. Моя зависимость от этих средств борьбы с постоянным и подавляющим потоком воды, накрывающим меня с головой и угрожающим утопить, только росла.
Наркотики, алкоголь и секс. Ничего не значащий, бессмысленный секс из разряда «беру то, что хочу» с незнакомцами, на которых мне было наплевать также, как и им на меня. Никаких ожиданий, по крайней мере, с моей стороны. Ребята с вечеринок, ребята из школы. Если после этого они чувствовали себя неловко, мне было наплевать. Я никогда не подпускала их достаточно близко, чтобы они могли выяснить правду. Все это было идеальным механизмом совладания.
Тетя Дарла знала, что происходит, но она не знала, как с этим справиться. Сначала она пыталась свести меня со своим священником, чтобы он мог столкнуть меня лицом к лицу с внутренними демонами и избавить от них. В конце концов, все это было происками демонов, по ее мнению. Но когда демоны проявили устойчивость к церковным силам, думаю, она решила, что закрыть на все глаза,— лучший выход из положения. «Это просто такой период», — слышала я, как она шепчет Ливи, сопровождая это утешающим похлопыванием. Отвратительный, самоуничижительный период, к которому она не хотела иметь никакого отношения. С того момента, она полностью сосредоточилась на своей неразбитой племяннице.
И меня это устраивало.
До тех пор, пока я не проснулась от того, что Ливи хлопала меня по спине, чтобы я не подавилась собственной рвотой. Слезы текли по ее щекам, и она истерично рыдала, снова и снова повторяя:«Обещай, что ты не оставишь меня!». Ее слова, словно нож, вонзились в мое сердце.
Я прекратила все той же ночью. Пьянство. Наркотики. Случайный секс. Секс вообще. С тех пор, я не более, чем просто смотрела на парней. Не уверена, что понимаю причины этого. Думаю, что в моем сознании все это связалось вместе. К счастью, вскорости я нашла новую разрядку в виде кикбоксинга. Ливи никогда полностью не одобряла или не поддерживала меня в новой зависимости, но она была счастлива принять ее вместо прежних привычек.
Я захлопнула дверцу холодильника, не желая больше думать о тете Дарле или глубинах моего саморазрушительного прошлого.
— Когда будет завтрак?
— Бранч! — поправила меня Мия, громко с раздражением вздохнув.
* * *
Восхитительные запахи бекона и кофе вызвали острое чувство голода, когда мы последовали за Мией в их квартиру. Мысленно я похлопала себя по спине за столь верный выбор. По крайней мере, у меня будет огромное количество энергии для сегодняшней тренировки.
Мой взгляд блуждал по квартире Шторм с некоторой степенью благоговения. Она была отражением нашей, за исключением того, что выглядела приятно. Гостиная была обставлена сизого цвета угловым диваном и маленькими стеклянными столиками с милыми лампами, на полу были раскиданы блестящие подушки. На стильном шкафу из тикового дерева стоял телевизор с плоским экраном. Отвратительное зеленое покрытие выглядывало из-под кремового махрового ковра. Светло-серые стены были усеяны черно-белыми фотографиями Мии. Если наша квартира выглядела как дешевка, то квартиру Шторм можно было назвать модным девичьим сьютом.
Должна признать, что пока я сидела за столом и тихонько слушала, как Шторм, Ливи иМия подшучивают друг над другом, Шторм начала нравиться мне независимо от того, хотела ли я этого. Хотя с первого взгляда на нее никто не смог бы сказать, что, несмотря на отвлекающие внимание надувные шары на ее груди, она обладает недюжинным умом и ведет себя так, будто она намного старше своих двадцати трех лет. Не надо много времени, чтобы заметить это. Она спокойна и время от времени остроумно шутит мягким, но хриплым голосом. Она часто теребит волосы, легко смеется, и в ее глазах я вижу только искренность и интерес. Для кого-то настолько красивого, она не поверхностная или эгоцентричная. По большому счету она слушает.
