Окутанные метелью (ЛП) - Харви Б.дж.

Я чувствую её лёгкое движение и опускаю взгляд. Харлоу смотрит на меня снизу вверх, глаза ещё сонные, волосы растрёпаны, а на губах — та улыбка, от которой внутри всё теплеет.

— Доброе утро, дорогая.

— Счастливого Рождества, — отвечает она таким голосом, в котором удивительным образом сочетаются нежность и хрипловатая, тёплая интимность. Она слегка впивается ногтиками мне в грудь, похоже моя утрення эрекция привлекла её взор.

Её бедро уютно устроилось на моих, и едва заметное движение заставляет меня поморщиться от приятного напряжения. Судя по лёгкому прижатию её пальцев к моей груди, Харлоу замечает мою реакцию мгновенно.

— Кажется, кое-кто тоже рад просыпаться рядом с тобой, — говорю я, не скрывая улыбки.

— Что ж… поздравь меня с Рождеством.

— Запомни эту мысль. Прошлой ночью ты меня окончательно вымотала, и вот сейчас с подарками я, пожалуй, не справлюсь.

Она резко садится, совершенно забыв о своей наготе, и восторженно хлопает в ладоши. Я провожу взглядом по её телу — без стыда, без попыток скрыть удовольствие — и едва успеваю перехватить взгляд, полный того же желания. Всё внутри меня отзывается на это мгновенно: Харлоу явно не против новой утренней главы наших приключений.

Подарки, безусловно, могут подождать.

~ Харлоу ~

Несколько часов спустя — после того, как я проснулась и вручила Портеру свой собственный «рождественский подарок» в виде орального секса, а он с не меньшим старанием ответил, — мы получили сообщение: лететь уже безопасно, если захотим.

Обсудив всё с Грейсоном и моим отцом, мы решили вернуться домой, чтобы успеть провести остаток дня с семьями и не пропустить праздники окончательно.

На обратном пути у нас не было пассажиров, поэтому я спокойно устроилась в кресле и позволила себе просто наслаждаться полётом. Моё великолепное чудовище в форме мужчины и Грейсон — оба сосредоточены, спокойны, профессиональны — доставляли нас обратно в Сиэтл, а я мысленно благодарила судьбу за всё, что произошло в последние два дня.

Я скучала по отцу, переживала, что он встретит Рождество в одиночестве, но знала: ни за что не отказалась бы от того, что подарила мне эта метель. И Портер — лишь одна из причин моей широкой, никуда не исчезающей улыбки.

Когда дверь кабины открылась и Портер подошёл ко мне, я не удержалась от того, чтобы с восторгом провести взглядом по его фигуре.

— Уже соблюдаешь дистанцию? — поддела я, и тут же пожалела: его улыбка исчезла.

Он переплетает наши пальцы, подносит моё запястье к губам, целует мягко, почти трепетно, затем кладёт наши руки на стол.

— Не думаю, что когда-нибудь захочу быть далеко от тебя, дорогая. Но решил, что так безопаснее. Мне нужен хотя бы небольшой барьер — иначе я не смогу думать ни о чём, кроме того, чтобы предложить тебе вступить в клуб «Высота в милю».

Мои глаза вспыхнули — и судя по его тихому, едва слышному рычанию, он это заметил.

— Прекрати думать об этом, — хрипло произносит он. — Мне нужно вернуть нас домой целыми и невредимыми. И как бы хорош ни был Грейсон, один он этот самолёт не посадит.

— Зануда, портящий удовольствие, — шепчу я.

— Соблазнительница, — отзывается он.

Он наклоняется, поправляет одежду — и я едва не улыбаюсь победно. Первый раунд точно за мной.

— Всегда, — добавляю я, откинув голову.

Он качает её в ответ, явно пытаясь вернуть мысли в рабочее русло.

— Мы в тридцати минутах от дома. Я хотел поговорить с тобой… прежде чем наш «чикагский пузырь» исчезнет.

— Мы были в пузыре? — изображаю невинность и сжимаю его пальцы.

— Ты прекрасно понимаешь о чём речь. Да, я сказал тебе всё ещё там, но хочу, чтобы ты знала: неважно, где мы сейчас, мои чувства настоящие. Помни об этом.

— Ты говоришь так, будто всё может измениться?

Он кладёт ладонь поверх моей.

— Я не изменю своего решения. Пусть даже потеряю работу, но теперь, когда ты со мной… ничто — даже гнев твоего отца — не остановит меня.

Я сначала хихикаю. Потом фыркаю. Потом хихикаю ещё сильнее. Портер хмурится.

— Рад, что тебе это смешно, — ворчит он, пытаясь высвободить руку.

— Ты не понимаешь, — я ещё крепче держу его руку и никогда не хочу отпускать. — Моему отцу нужно лишь одно: чтобы я была счастлива. А ты… ты делаешь меня счастливой. Как давно никто не делал. Мне всё равно, будешь ли ты главным пилотом или… моим главным личным ассистентом по приятным делам — я не хочу, чтобы что-то менялось только потому, что мы вернулись домой.

— Значит, мы на одной волне?

Выражение его лица — такое нежное и такое опасно сексуальное — заставляет меня прикусить губу. как же хочется присоединится к клубу «Высота в милю». Я киваю, закусывая губу, чтобы не умолять этого мужчину взять меня на столе по-быстрому и жёстко.

Он замечает моё состояние.

— Харлоу!

— Что?

— Прекрати думать об этом. О том самом. В твоей красивой головке крутятся развратные мысли. Ты прикусываешь губу, когда представляешь себе очень конкретные, очень непристойные вещи. И я хочу, чтобы ты приберегла их до сегодняшнего вечера. Когда я смогу отвезти тебя в свою постель, где им самое место.

Он поднимает меня за талию, целует крепко, настойчиво, так, что у меня перехватывает дыхание, а колени подкашиваются.

Когда отпускает, его улыбка с ямочками — последнее, что удерживает меня в вертикальном положении.

— Эй… не хочешь увидеться позже? — спрашиваю я, набрав дыхания.

— Я думал, ты проведёшь вечер с отцом.

— Планировала… — собираю смелость. — Но я бы хотела увидеться и с тобой. Если ты тоже хочешь.

— А этот поцелуй, по-твоему, о чём говорил? — отвечает он.

Я молчу, позволяя словам дойти. Дошли. По-другому этот поцелуй истолковать невозможно.

— Значит… это «да»?

— Это однозначное «да». Позвони, когда закончишь у отца, и я расскажу, как доехать до моего дома. Я хочу, чтобы ты была рядом этой ночью.

— Хорошо, — отвечаю я, стараясь казаться спокойной, хотя сердце бьётся так, будто я снова в той метели.

— Тогда увидимся позже, — говорит он и возвращается в кабину.

Я падаю на кресло, пытаясь унять бешеный ритм дыхания и мысли, но улыбка — никуда.

Полчаса спустя мы приземляемся в Сиэтле. Я позволяю мальчикам разобраться с делами, собираю сумку и выхожу из самолёта. Возвращаюсь в офис, беру вещи, пишу отцу, что еду к нему, и направляюсь на парковку.

И вот чего я точно не ожидала:

Выйдя за дверь, я вижу великолепную блондинку, бегущую к Портеру. Она прыгает к нему на руки, обвивает его талию ногами и целует в губы.

Я застываю.

Наблюдая за ними, я ощущаю, как внутри всё рушится. Глупая. Наивная. Думала, что я особенная. Она прижимается к его шее, а он… он не отталкивает её. Не отводит взгляд. Не делает ничего.

Сломавшись окончательно, я разворачиваюсь и бегу к своей машине.

Он окликает меня, просит остановиться, но я не могу. Не хочу слышать ничего из того, что он скажет.

Завожу машину, сдаю назад и уезжаю.

В последний момент смотрю в зеркало заднего вида: Портер стоит, уперев руки в бока, наблюдая, как я уезжаю. А блондинка — кто бы она ни была — стоит рядом.

Счастливого. Грёбаного. Рождества.

Глава 10

~ Харлоу ~

Как только я прихожу к папе домой, он сразу понимает: что-то не так.

— Рассказывай, — приказывает он, едва открывает дверь и видит меня.

— Пап, я в порядке, — умоляю я, надеясь, что он поймёт намёк и не станет давить.

— Принцесса, с тобой явно что-то случилось, — говорит он, когда я прохожу в гостиную, падаю на диван и ложусь.

Я громко вздыхаю. Мне следовало знать, что от него ничего не скрыть — никогда не получалось.

— Ладно, я не в порядке. Но всё будет хорошо. Со временем. Может быть, когда я перееду в Тимбукту, стану монахиней и заведу десяток кошек.