Первая любовь (СИ) - Запольская Дарья

— Них…, - Слава осекся, когда увидел меня, что вызвало у меня улыбку. Это лучшая реакция из тех, которая могла быть. — Я тут одежду принес.

Парень положил на диван бархатную коробку. Внутри оказалось роскошное нежно-розовое фатиновое платье с отделкой из бисера и страз длиной в пол. Интересно, Краснов сам выбирал? Нет, не нужно об этом думать, это не важно.

— Ты просто ангел, — говорит Пабло и начинает собирать свои инструменты.

Я должна чувствовать предвкушение вечера, но все что я чувствую, это печаль. Мои родители не смогут увидеть какая я красивая, не возьмут за руку, и мы не разделим счастливые мгновения вместе.

После того как я полностью собрана: на ногах туфли на шпильке, в руках сумочка, на плечах полушубок, Краснов спускается в черном смокинге, по-прежнему избегая меня взглядом. Я надеюсь услышать комплимент по поводу моего внешнего вида или хотя бы увидеть одобрительный кивок, но он проходит мимо, разговаривает лишь со Славой по поводу нашего маршрута и что он поедет на своей машине.

Слава помогает добраться до машины, удерживая меня под руку, чтобы я не поскользнулась в то время, как Краснов с буксом выезжает за ворота дома.

— Он злится?

— Почему бы вам самой не спросить у него? — Славик улыбается мне, открывая пассажирскую дверь, но я не спешу садиться.

— Он не захочет со мной разговаривать.

— Откуда столько уверенности в этом?

Мы подъезжаем к какому-то загородному клубу, территория которого освещена сотнями огнями, создавая праздничную атмосферу. Когда машина останавливается у входа, пассажирская дверь открывается, и Алексей протягивает мне руку. Я немного торможу, пялясь на мужчину, как будто он мне причудился, но потом нахожу в себе смелось вложить в раскрытую ладонь свою. Мужчина крепко держал меня, пока я перебирала своими ножками по заледенелому асфальту до дверей. Стоило только нам оказаться внутри, как он отпустил меня и отстранился на пол метра, разрушая трепет в моей груди.

Зал, где проходило мероприятие был фантастически оформлен. С потолка свисали цветочные композиции и сотни маленьких лампочек, отражавшихся в глянцевой поверхности пола. Фуршетные столы ломились от закусок и напитков. Мужчины были одеты в смокинги, празничные костюмы, а сопровождающие их дамы в вечерние наряды.

Краснов представлял меня разным людям, как дочь Андрея Миронова, никак не обозначая наши с ним отношения. Меня приветствовали с улыбкой, осыпали комплиментами и желали всего самого лучшего в наступающем новом году, а я изредка бросала взгляд на мужчину, лицо которого не выражало, как обычно, никаких эмоций.

После того, как я закинула в себя пару закусок, чтобы не пугать людей урчанием желудка, меня вновь начали представлять важным шишкам города.

Из глубины зала к нам шел солидный мужчина с проседью на висках, под руку с ним шла Алёна Крупина, в белоснежном платье и неизменной алой помадой на губах. Сердце пропустило удар. Когда она помахала нам рукой, или не нам, а персонально Краснову, сердце пропустило ещё один удар. Желудок сжался в спазме от воспоминаний о недавних событиях, и я готова была сорваться на бегство, только не встречаться лицом к лицу с юной соблазнительницей.

Мужчина, поцеловав мою руку, тем самым вызвав новый приступ отвращения, кивнул Краснову.

— Лика, это Сергей Куприн, — сказал мне Алексей, слегка наклонившись к моему уху.

— А это моя дочь, Алёна, — мужчина представил и так известную нам девушку, которая в это время пожирала глазами моего опекуна.

— Мы знакомы с Алёной, — я постаралась натянуть милую улыбку, мысленно придушивая блондинку. — Вместе учимся.

— Как прекрасно, — мужчина собирался ещё что-то сказать, но зазвонивший мобильник, заставил его отойти, оставляя Алёну наедине с нами.

Девушка явно не скрывала своего интереса к Краснову и всем своим видом демонстрировала желание еще разок провести с ним время. Её платье открывало шикарный вид на ложбинку упругой груди, в то время как моё полностью закрывало все важные участки тела, не давая и шанса на конкуренцию. Да и о какой конкуренции может идти речь, если я проигрываю ей по всем фронтам.

— Приветик, — сказала она, положив руку на бедро. — Я никак не могу забыть нашу последнюю встречу…

Она не успела договорить, потому что Краснов схватил её за локоть и поволок к выходу из зала, в сторону коридора. Со стороны это выглядело как будто они просто идут под руки. Некоторое время я стояла на месте, давая им возможность отойти на достаточное расстояние, не переставая удерживать спину Краснову глазами. Когда они скрылись за углом зала, в темноте коридора, ведущего к комнатам отдыха, я, подхватив свою пышную юбку, двинулась за ними.

Подслушивать и подсматривать становится моей плохой привычкой, но я не могу с собой ничего поделать, оставаясь в неведении.

Я пересекаю зал и останавливаюсь у коридора, прислонившись спиной к стене, прислушиваясь к разговору, чтобы меня не заметили. Из зала меня не видно, потому что этот угол скрывает большая колонна и я спокойна, что никто не станет свидетелем моего постыдного поступка.

Сердце вот-вот вырвется из груди, но я не могу спокойно ждать в стороне, оставив этих двоих наедине.

Я не могу видеть, что происходит в тусклом свете коридора, но я слышу, о чем они говорят. К сожалению, я не успела к началу разговора, поэтому становлюсь невидимым свидетелем диалога в самом разгаре.

— Нет, — голос Краснова холоден.

— Но нам было хорошо, — Алёна стонет шепотом, раскрывая всю свою сексуальность.

— Я сказал нет.

— Я только и думаю о тебе…

— Придется забыть. Ты оказала мне услугу, я тебе хорошо заплатил, как и полагается. Я тебе ничего не обещал. Я предупреждал, что это секс без обязательств, мне казалось, ты приняла правила игры. И если ты не хочешь, чтобы твой папочка узнал, где ты берешь деньги на дорогие шмотки, тебе придется забыть, как меня зовут и все, что между нами было, в том числе и этот разговор.

Девушка притихла и я, затаив дыхание ждала её реакцию, но вместо этого из-за угла бесшумно вышел мужчина, наткнувшись на меня.

— Твою мать, — он выругался и отлепив меня от стены, придерживая за талию повел к сцене.

Меня потрясывало от предвкушения наказания за то, что я подслушала их разговор. Но Краснов ничего не говорил, и выглядел спокойным, как будто не спалил меня. Но я уже успела понять, что мужчина отлично умеет маскировать свои эмоции и никогда нельзя наверняка знать, как он поступит в тот или иной момент.

Краснов взял в руки микрофон и все также удерживая меня за талию начал свою речь.

— Уважаемые гости, мы рады видеть вас на сегодняшнем благотворительном вечере. Я рад приветствовать новую главу компании — Анжелику Андреевну, которая, как я надеюсь, сможет продолжить дело своего отца, оправдывая его надежды. От лица Анжелики Андреевны я благодарен каждому, кто внес пожертвования в фонд и хочу пожелать вам приятного вечера.

Прозвучали аплодисменты. Официант подал Алексею бокал шампанского, он поднял бокал, как и другие гости и залпом осушил содержимое, не переставая удерживать меня возле себя. Я старалась мило улыбаться, но уверена, что улыбка выглядела неестественно.

После серий фото с гостями, Алексей, крепко держа меня за талию, отчего кожа на теле горела, повел меня к выходу.

— Мы уходим? — спросила я, когда мужчина накинул на мои плечи полушубок.

— Мне надо покурить, я не могу оставить тебя без присмотра.

— Ты куришь?

Взяв меня за руку, удерживая от падения, мы направились за угол здания, подальше от посторонних глаз.

Глубоко затянувшись, мужчина выпустил столб дыма в морозное небо.

— Пятнадцать лет не курил.

— Ты злишься? — я спрашиваю, пока не успела передумать, обдумывая свои слова.

— Очень, — говорит он, делая очередную затяжку, — Если бы я знал, что будет так, не возвращался бы в Россию.

— Как так?

— Сложно. А с тобой ещё сложнее, — он смотрит прямо мне в глаза и мне кажется, что он снял маску безразличия, потому что его взгляд другой, не как обычно.