Ночь на троих (СИ) - Лав Кира

А он… Ну, совсем другой! Не такой, как я привыкла, точно не такой, как мои психованные соседи. И поэтому я пока не очень понимаю, меня это привлекает, или все-таки немного отталкивает.

Просто, ну… Разве может человек быть постоянно настолько доволен? Не знаю. Стараюсь не думать об этом! Это какие-то мои тараканы, а не Миши уж точно.

— Идем? – спрашивает он, подставляя локоть. Цепляюсь за него, это все еще очень мило! И мы идем в сторону парка, что находится совсем недалеко от нашего универа.

Блин, нужно обязательно зайти на студию и забрать свои вещи, которые я там вчера оставила. Они нужны будут на завтрашних парах, вчера просто было ну вообще не до них…

— Чего говоришь? — спрашивает он, и я понимаю, что бормотала это вслух.

— А, да я задумалась. На студии вчера вещи оставила, надо зайти забрать после прогулки.

— У тебя своя студия?

— Я снимаю небольшое помещение, да. Рисую там, мне комфортно без посторонних в своем крошечном мире…

— Странные творческие натуры, — хмыкает он, и я ловлю себя на том, что мне немного неприятно от такого высказывания в мою сторону. Мы не странные… Ну я точно нет. Что плохого в том, что я занимаюсь творчеством в одиночестве? Сильно проще сосредоточиться.

— Просто так комфортнее, — пожимаю плечами, пытаясь отстоять всех творческих.

— Ой, да ладно тебе. Все творческие немного повернутые. Вы, архитекторы еще ничего. А вот дизайнеры… Ты их видела? У кого дреды, у кого куча пирсингов, у кого татушки на лице.

— И что? — я не понимаю, в чем смысл этого диалога? Мне некомфортно… Внезапно и резко розовые очки начинают трескаться. Улыбчивый Миша осуждает людей за внешность. Ясненько. Уже можно домой? — Ну, это же их выбор. Им так комфортно, тебе ведь лично это никак не мешает?

— Да мне пофиг, если честно.

— Да, я вижу…

И дальше как-то у нас не клеится.

Ну, точнее Миша ведет себя так, словно все хорошо. Он пытается шутить, улыбается, что-то рассказывает, а я понимаю, что нам все-таки не по пути. А возможно, это снова мои тараканы и именно из-за них я всё еще одинока.

Но просто неприятно же! У меня вот тоже татушка есть внизу живота, он, если бы узнал, тоже начал осуждать? Или за пирсинг в пупке. Или, не дай бог, если бы я розовую прядь волос сделала себе!

А лишние килограммы мои ему не мешают? Просто точно знаю, что парочку есть.

Что-то я прям завелась… И вроде пытаюсь пойти навстречу, но как-то прям не получается. Очень быстро и резко я разочаровалась. Не стоило и очаровываться, по всей видимости…

И несмотря ни на что мы гуляем довольно-таки долго, Миша все еще пытается меня разговорит и винит меня в том, что наша прогулка жутко скучная.

Когда уже смеркается, понимаю, что пора расходиться. Еще куча домашки на завтра, я вообще ни к каким прогулкам не привыкла, у нас на архитектурном не то чтобы есть на них время.

— Ладно, Миш, спасибо тебе за вечер, но мне уже пора, — говорю ему, останавливаясь посреди парка.

— Ты собиралась на студию. Пойдешь? — киваю. — Давай я тебя проведу.

Я пытаюсь отказаться от этой идеи, но меня особо никто не спрашивает. Он просто идет со мной и мне остается только смириться…

Всю дорогу до студии он тоже мне что-то рассказывает, и я вдруг понимаю, что все это время он нахваливал себя во всех смыслах. Всю прогулку посвятил себе любимому!

Боже, а почему он казался мне другим человеком? Как так вышло, что я ошиблась?

Или он специально вел себя иначе? А для чего…

— Пришли, — говорю ему, когда мы подходим к нужному месту.

— А покажи студию! — внезапно говорит он. Я даже немного теряюсь от этого. С чего вдруг такое желание-то? Да и… не вожу я туда никого. Ни разу никого там не было, ни единого!

— Нет, Миш, это как мой храм.

— Вдруг я молиться хочу? — пытается он шутить.

— Нет, прости. Наверное, лучше не стоит. Спасибо за вечер!

Он тянется ко мне и целует в щеку, еще пару минут делает вид, что глубоко возмущен тем, что я не показала ему свою студию, и наконец-то я ухожу к себе, и только когда закрываю за собой дверь, вдыхаю полной грудью.

Боже! Лучше бы послушала Демьяна и поехала бы домой. У Миши явно комплекс какого-то Бога, хотя, честности ради, вообще непонятно, за какие заслуги он у него появился. Мда..

Решаю немного порисовать. Хочется! И хотя уже довольно поздно и мне будет страшно возвращаться домой, мне дико хочется. День — сплошной стресс, мне срочно нужно его выплеснуть.

Ставлю холст, беру краски. И думаю о том, что завтра надо обязательно сюда принести новые и попробовать рисовать ими… Как будет кайфово!

Беру красную акварель, провожу кистью по холсту, оставляя размытую линию, похожую на шелк.. Как обычно отключаю все мысли, когда рисую.

Но едва я успеваю сделать второй мазок оранжевым цветом, дверь в мою студию распахивается, с грохотом ударяясь о стену, а на пороге стоит…

— Миша? Ты чего?

— Увидел, в каком из окон загорелся свет и решил посмотреть твою студию сам, раз ты не захотела показывать.

Это уже слишком!

— У меня были на то причины, — хмурюсь. Он… немного пугает.

Миша закрывает за собой дверь и останавливается внутри комнаты. Здесь катастрофически мало места, при таком раскладе между нами едва найдется три шага.

Он осматривает стены, увешанные рисунками, у меня учащается пульс. Я не хочу, чтобы смотрел! Не хочу, чтобы был здесь!

Его взгляд останавливается на наброске мужского мускулистого торса, который я по памяти рисовала с Данияра и Демьяна. И мне становится еще хуже…

— Такие нравятся, да? — злится он, кивая на рисунок.

— Прости, что? – я правда не понимаю, что он несет. Мне становится хуже, сердце отбивает сумасшедший ритм.

— Я спросил, такие ли тебе нравятся? Потому что хоть убей не пойму чё ты от меня весь день носом вертишь. Не подхожу тебе? А ты себя в зеркало-то видела? Радоваться должна, что я тебя гулять позвал! Радоваться и стонать подо мной от счастья!

— Что ты несешь? — из глаз брызгают слезы, это перебор! Мне так обидно, что я не могу даже взять себя в руки и дать ему отпор.

Он подходит ко мне, хватает за руки, смотрит прямо в лицо. Ужасный, противный! Ненавижу!

— Правду, дура ты. Правду!

— Уходи немедленно! Я тебя видеть не хочу!

— Ну уже нет, — он противно усмехается и мне становится еще страшнее. — Я трахну тебя, а потом уйду. Надо как-то отрабатывать два потраченных вечера впустую.

Глава 11. Кира

Я совершенно точно не собираюсь становиться жертвой этого тупого психа и отдавать ему свой первый секс. Я до ужаса сильно боюсь насилия в любых его проявлениях, от новостей о таком у меня сводит все органы от страха. Дома меня воспитывали в тепличных условиях, как девочку-принцессу, и несмотря на то, что я и правда слабая принцесса, сейчас я готова бороться до конца.

Именно поэтому я не даю своему страху сожрать себя, уверенно бью коленом Мише между ног, и когда он сгибается пополам, не нахожу ничего лучше, кроме как выбежать из студии и закрыть его на ключ, который как всегда лежал у меня в кармане.

— А ну выпусти меня! — кричит Миша. Я слышу громкие шаги, а потом два сильных стука в дверь.

И… и вот в эту секунду меня прорывает…

Дверь он вряд ли выбьет — она крепкая с хорошим замком. В окно тоже не выйдет — высоко. Он не выберется, но вот вопрос: кто из нас все-таки в ловушке?

Слезы застилают глаза, голова начинает кружиться, тошнота вместе с горьким комом подходит к горлу и я взрываюсь, начиная громко и горько плакать.

Это всё было очень быстро, не знаю, кажется, с момента, как Миша открыл дверь в студию и до того, как я его там закрыла прошло не больше двух минут, но от этого почему-то совсем не легче.

Наоборот.

Сначала я держала себя в руках, а теперь, когда оказалась в сомнительной безопасности, не могу собрать себя в кучу. Сжимаю в руке ключ до острой боли в ладони и реву так сильно, что в горле становится дико больно.